Смерть надевает маску - Эшли Уивер

На мгновение воцарилась тишина. Его слова повисли в воздухе.

– Я должен был это сделать, – сказал он. Мне показалось, что кроме скорби в его взгляде читалось отчаяние, и мне стало не по себе. В таком отчаянии он и убил своего племянника. Что, если он решит сделать то же самое со мной и Майло?..

– Мне не хотелось. Но я должен был, – повторил он. – Как же вы не поймете? Выбора просто не было.

– Он приходился вам племянником, – снова сказала я. – И понял бы, что нужно молчать.

Тут мистер Баррингтон крякнул от сдавленного смеха.

– Джеймс никогда не держал рот на замке. Слова вылетали из него в самое неудобное время.

Я вспомнила, что говорил об этом Майло. Джеймс Харкер проболтался о финансовых трудностях своего дяди в неподходящий момент, и это стоило мистеру Баррингтону успешной сделки. Я не считала, что тут сыграла роль месть, но ведь и не думала никогда, что есть настолько серьезная тайна, ради которой мистер Баррингтон готов пойти на убийство.

– Я понимал, что если хоть кто-нибудь об этом узнает, то разразится небывалый скандал, который… который уничтожит и меня, и Фостера.

Я впервые подумала о том, как в этом деле замешан Найджел Фостер. Он, конечно, догадывался о том, что это мистер Баррингтон убил Джеймса. Но это была и его тайна тоже, и ему не хотелось жертвовать своей репутацией.

– Когда прозвучал выстрел, у меня не осталось времени на то, чтобы достать поддельные камни у него из карманов. Я поспешил уйти из комнаты и спрятал маску с браслетом в первом же месте, которое попалось мне на глаза – в часах. Я сунул их внутрь и собирался прийти за ними позже. А затем вернулся в комнату, будто бы хотел выяснить, что же это был за выстрел. – Он провел рукой по лицу. – Я тысячу раз оправдывал ту проклятую ночь…

– Мистер Баррингтон, – сказала я успокаивающе, – наверное, лучше всего будет признаться полиции.

– Нет! – воскликнул он. А затем сунул руку в карман и достал пистолет.

Настало время поразмыслить над иронией происходящего: второй раз за несколько месяцев я лицезрела дуло пистолета.

– Эймори, для тебя это становится очень вредной привычкой, – заметил Майло, продолжая мою мысль.

Я не ответила, по-прежнему глядя на мистера Баррингтона. Большие капли пота начали стекать у него со лба, побежали по лицу. Я видела, как дрожит его рука. Я надеялась, что он не слишком сильно давит на курок. Пот и дрожь могли сыграть очень дурную шутку.

– Данмор в этот вечер что-то слишком разошелся. Уверен, он что-то знает, так что я захватил пистолет на случай, если нужно будет с ним разобраться.

– Мистер Баррингтон, не надо впадать в отчаяние, – сказала я спокойно. – В доме полиция, и вас все равно поймают. Лучше всего просто сдаться.

Вдруг он очень погрустнел, словно понял, что окончательно проиграл. Теряя силы, он немного опустил руку. Майло медленно шагнул ближе ко мне. Что он задумал?

– Мистер Баррингтон, пожалуйста, отдайте мне маску и браслет, – сказала я тихо.

Затем шагнула к нему, и он снова вытянул руку.

– Нет, – сказал он и резко дернул рукой.

Майло тут же оттолкнул меня назад, и в этот момент пистолет оглушительно хлопнул.

Мистер Баррингтон глупо уставился на нас, словно больше всех удивился своему поступку. А затем развернулся и вылетел из комнаты.

Я повернулась к Майло и похолодела.

– Что случилось? – спросила я, поглощенная диким чувством страха.

– Не хочу тебя тревожить, дорогая, – сказал он и отвернул жилет – на белой рубашке росло красное пятно, – но боюсь, меня ранили.

Глава 31

– Майло!.. – выдохнула я.

Я бросилась к нему в таком ужасе, что у меня почти закружилась голова. Внезапно я осознала, что же только что произошло. Майло оттолкнул меня в сторону, но сам попал под пулю.

– Все в порядке, – сказал он спокойно. – Уверен, это просто царапина, но лучше мне присесть.

Он пошел к креслу. Из коридора донесся глухой крик, а затем звуки борьбы. Спустя мгновение в комнату вошел инспектор Джонс, а следом за ним мистер Дуглас-Хьюз. Инспектор увидел Майло и сразу же подбежал к нему.

– Инспектор Джонс, пожалуйста, вызовите врача! Майло ранен, – сказала я, будто он сам этого не видел. Казалось, что мой голос звучит спокойно, но доносился он откуда-то издалека, словно говорил кто-то другой.

Инспектор повернулся к мистеру Дуглас-Хьюзу.

– Позвоните, сэр?

– Конечно, – ответил он, не раздумывая, и вышел из комнаты.

– Вы поймали его? – спросил Майло в обычном тоне.

– Да. Арестовали в коридоре. Он с сержантом Лоуренсом, – ответил инспектор Джонс, спокойно глядя на кровавое пятно на рубашке.

– Отличная работа, – поздравил Майло. – Когда он достал пистолет, у меня не осталось времени на то, чтобы об этом подумать.

– Сэр, давайте снимем ваш жилет.

Он аккуратно помог Майло снять его. Майло был как никогда невозмутим, но совершенно побледнел лицом. Его лицо всегда было бронзового оттенка, и мне было страшно видеть, как оно лишилось цвета. Ему было больно, и я боялась, как бы он не потерял слишком много крови.

Я не могла не смотреть на растущее красное пятно на рубашке. Колени ослабли, а периферийное зрение размылось.

– Эймори, все хорошо, – утешал меня Майло. Затем он взял меня за руку. И только когда я почувствовала, как его теплые пальцы коснулись моей холодной ладони, я наконец поняла, что это он пытается меня успокоить, а не наоборот. – Ты совсем побледнела.

Я подвинула стул и села рядом. Наконец-то: ноги мои были как две соломинки.

– Майло, очень болит? – Я едва сдерживала слезы. Не хотелось показывать ему, до чего же мне страшно – ему стало бы совсем не по себе. Никогда еще не чувствовала себя настолько беспомощной.

– Нисколько, – ответил он, развалившись в кресле. Я смотрела ему в глаза, и он улыбнулся и пожал мне руку.

– Похоже, задеты лишь мягкие ткани, – сказал инспектор Джонс.

– О, слава богу! – прошептала я.

– Он не собирался в меня стрелять, – сказал Майло. – Эймори потревожила его, вот он и спустил курок.

– Похоже, миссис Эймс любит тревожить убийц до появления полиции, – сухо сказал инспектор Джонс.

– По крайней мере, в этот раз я сумел, так сказать, воспрепятствовать.

– Наверное, тебе сейчас лучше не говорить, Майло, – сказала я.

– Я не умираю, дорогая. И вполне способен поддержать разговор.

Инспектор Джонс достал свежий белый платок и прижал к ране. Майло едва заметно сжал челюсти.

– Вы уверены, что с ним все будет в порядке? – шепотом спросила я инспектора. – Он не потерял слишком много крови?

– Мне же не в ухо попали, Эймори, – сказал Майло. – Не говори так, словно я не могу тебя слышать.

Я грозно на него посмотрела.

– Хоть сейчас побудь серьезен, Майло! В тебе пуля, в конце-то концов.

– Вряд ли, – заверил инспектор Джонс. – Она лишь слегка его задела. Довольно удачно вышло.

– Видишь? – сказал мне Майло. – Царапина.

Даже сейчас он меня успокаивал, и я безумно этому радовалась. До сих пор я была в шаге от того, чтобы впасть в истерику. Мой муж закрыл меня собой от убийцы. Слишком мелодраматично, чтобы быть правдой.

– Доктор будет с минуты на минуту, – сказал мистер Дуглас-Хьюз, вернувшись в комнату. – Все в порядке?

– Думаю, да, – ответил инспектор Джонс. – Очевидно, при следующей стычке с убийцей мистер и миссис Эймс будут вести себя осторожнее. – Он улыбнулся, дабы смягчить выговор. – Все же я должен поблагодарить вас обоих. С вашей помощью еще один убийца попал в руки правосудия. Хорошая работа.

Из уст инспектора Джонса это была поистине высшая похвала.

– Этот ужасный человек убил своего племянника, потому что тот мог выдать его мошеннический план, – сказала я немилосердно по отношению к мистеру Баррингтону. – Мистер Харкер подслушал его разговор с мистером Фостером – тот должен был проиграть матч в Швейцарии в следующем месяце. Видите ли, он так уже делал – на том самом Уимблдоне. Об этом ходили слухи, люди понимали – что-то с этим поражением не так, и он покинул страну, пока об этом как следует не позабыли.

– А теперь он собирался проиграть снова, – сказал инспектор Джонс.

– По сравнению с Уимблдоном это, конечно, пустяк… Наверное, им бы удалось провернуть все так, чтобы не вызвать особых подозрений. Но даже намек на скандал мог погубить их обоих. Мистер Баррингтон решил, что нужно заставить мистера Харкера молчать, чего бы это ни стоило.

– Говорил ли он о причастности Фостера к убийству? – спросил инспектор.

– Не знаю, – созналась я, – я бы не хотела, чтобы это сошло ему с рук, но, скорее всего, он лишь подозревал, что это на совести мистера Баррингтона, и решил его не выдавать.

– Мы выясним, какова была его роль, – сказал инспектор Джонс.

– Боюсь, это невозможно, – спокойно вступил в разговор мистер Дуглас-Хьюз после долгого молчания. Я в удивлении подняла на него глаза.