Искусство войны - Ирина Оловянная

Темно, ни черта не видно. Я пополз к кочке, за которой лежал во время прошлого оборонительного сражения. Чуть в стороне тихо опустился на землю Роберто.

– Отбой! – услышал я голос Гвидо, но вставать не торопился.

– Что случилось? – спросил я его через комм.

– Разведчики Джорджо. Двое. Мы их подстрелили.

– А больше точно не было?

– Вроде нет. Я сейчас как раз выясняю. Лента твоя пригодилась, – Гвидо сделал мне комплимент.

– Уложи этих бедолаг подремать до рассвета, – насмешливо предложил я. – А то ночью будут ходить кругами и мешать спать.

– Ага, – хмыкнув, согласился Гвидо, он оценил юмор ситуации.

В окружающем нас лесу метались лучи нескольких фонарей, высвечивая черные ветви с блестящей, как от воды, листвой: часовые под руководством начальника штаба искали диверсантов. Пригибаясь, я отправился обратно в палатку.

Утром меня разбудил Роберто, Гвидо тихо спал в углу Наконец-то у моего начальника штаба сел аккумулятор, а то я уже начал за него опасаться.

– Марко ушел? – поинтересовался я у командира разведроты.

– Мог бы не спрашивать! – обиделся Алекс.

– Я больше не буду, – серьезно пообещал я. – Тогда скажи, где он теперь?

– Я вот сейчас умоюсь и свяжусь с ним, угу?

– Угу. Сначала свяжись, потом умойся.

Марко сидел на дереве метрах в трехстах от лагеря «Дельфина» и тихо крыл самыми ужасными словами капитана Ловере: бинокль – это тоже современная техника. Ха, оптические придумали веке этак в шестнадцатом, у Галилея вроде уже был. Хотя, с другой стороны… Где взять на Этне оптический бинокль? Только электронные.

Я посоветовал Марко заткнуться, а то начальник лагеря обидится.

– Пусть обидится! – огрызнулся Марко. – Я тоже обиделся.

– Докладывай! – посерьезнел я.

– Ночью они мирно спали, потому что сейчас встают.

– Какая синхронность! – откликнулся я. – И что делают?

– Ну, Джорджо проверяет караулы, кого-то поменял, они завтракать садятся.

– Хорошо. Рассказывай про систему обороны.

– Со стороны реки у них ничего нет. Она тут довольно широкая, и на другой стороне голо. Так что, если оттуда кто-нибудь подойдет, они успеют занять оборону на берегу, а может, и подстрелят его раньше, чем он спустится к воде. Один часовой смотрит за реку. И по-моему, этого достаточно.

– Ясно. Дальше.

– С другой стороны у них оборудованы лежбища для стрельбы. А там, где деревья близко подступают к лагерю, тоже стоит часовой.

– Хорошо, а скольких ты видишь?

– Сейчас сосчитаю, – долгая пауза. – Тринадцать вместе с часовыми.

– О! Опять мое счастливое число. Молодец! Так, сиди там тихо. Не высовывайся.

– Понял, – печально потянул Марко. Ему уже надоело. Ничем не могу помочь.

Я велел Роберто прочесать окрестности, а Алексу – сдержать слово: установить такой заслон вокруг лагеря, чтобы ни один «дельфин» не проскочил.

– Ты обещал мне роту, – напомнил Алекс.

– Бенни! – позвал я.

– Ау, – откликнулся тот.

– В распоряжение командира разведроты.

– Есть.

– Это называется полурота, – ехидно заметил Алекс.

– Что ж ты вчера не сказал, что тебе нужна вся армия, чтобы дать мне возможность спокойно искупаться?

– Ладно, – вздохнул Алекс, – я понял.

– И если «дельфины» зашевелятся, сразу докладывай.

– Есть.

Я пошел проведать пленного и «покойных».

– Всё, ребята, – сказал я, – пора вам всем выходить из леса.

– Угу, – вздохнул Джен, – пропустим самое интересное.

– Ну, ничего, – утешил его один из «дельфинов», – посмотрим фильм. В прошлом году капитан Ловере показывал.

– Да знаю я, – недовольно потянул Джен.

Я осмотрел Карло, он уже был вполне ходячий, в чем честно мне признался. Я связался с капитано и, с полного согласия Джена (уговор есть уговор), объявил его юридически умершим.

Ребята, вздыхая и оглядываясь, потащились из леса. Как только они отошли подальше… «Всё, делай. Пошел отсчет», – скомандовал я себе.

– Ари, Крис, вы будете учиться плавать.

– Надо же, – вылез упрямый Стефан, – до сих пор думал, что умею.

Вчера он слишком поздно вернулся из дозора и ничего не видел, и ему не успели рассказать.

– Ты не умеешь, – решительно заявил я.

– Есть! – Он встал по стойке «смирно» и преувеличенно правильно отдал честь.

– Хватит дурачиться, – очень по-взрослому осадил его Ари, – прикрепили дыхательные трубки – и в воду. В одежде! – повысил он голос, потому что кто-то уже начал раздеваться.

– Через час дай всем погреться, – велел я.

Ари кивнул, взял в рот трубку и первым плюхнулся в ручей. Крис поглядел на пылающего энтузиазмом товарища, как старый боевой конь на жеребенка, и последовал его примеру.

– Лео! – позвал я.

– Чего? – откликнулся тот.

– Вон на той отмели, – я показал рукой, – у нас будет стрельбище. И как ты думаешь, кто там будет инструктором?

– Ясно, – Лео выбрался из своей палатки с бластером в руках.

– Твои ребята и Берн, – пояснил я. – А попозже – наши славные боевые пловцы. Когда замерзнут.

– Понял.

– А я? – спросил Роберто.

– Двумя ротами ты уже руководил?

– Ага.

– В рейде участвовал. В спасательной операции – тоже. Осталось только поберечь эту сомнамбулу, когда она ду-умает, – передразнил я Лео, – заодно сходим разберем лагерь-приманку. Что-то я сомневаюсь, что в этом лесу есть горничные. Так что нам все равно придется.

Роберто сидел на дубе и охранял меня, а я меланхолично собирал остатки двух больших палаток и делал вид, что думаю. На самом деле я уже все решил. Надо только решиться. Поэтому я пришел сюда – отдохнуть и побыть в тишине и одиночестве.

Около десяти со мной связался Марко:

– Энрик!

– Пять.

– Двенадцать. У Джорджо на вязах вдоль реки тоже были воздушные дорожки. Так они их сейчас снимают.

– Ясно. Спасибо. Как ты там?

– Ничего. Только весь затёк – двигаться-то нельзя, – пожаловался он.

– Сочувствую. Но придется потерпеть.

– Угу.

– Конец связи.

Вскоре я позвал Роберто, нагрузил на него половину плащ-палаток и стоек к ним, и мы направились обратно в лагерь. Мне надо немного поплавать, приноровиться, и Роберто тоже. Гвидо пойдет с Лео, ему не надо.

В час дня я решил, что лучше уже не будет, и прекратил все тренировки.

Совсем не обязательно строить свою армию, чтобы что-то ей сказать. Можно просто посадить всех в кружок вокруг остывшего кострища.

– Нам предстоит последний бой, – начал я свою речь.