Зеленые святки - Софи Авдюхина

– Извините, – сказала Полина.

– Заходи. Ты без труда нашла кабинет? – улыбнулся целитель, и Полина обрадовалась, что ее наконец-то перестали называть на «вы». Она кивнула в ответ и села в предложенное большое кресло напротив стола.

– У тебя нет аллергии на люцерну? – спросил целитель. – Половина колдунов просто не переносят это растение, чем сильно осложняют процесс обследования и лечения. Нет? Ну и хорошо. Тогда посиди пару минут, я закончу со снадобьем.

Даниил Георгиевич прошел к небольшому столику на трех ножках и склонился над стеклянными пробирками, что-то переливая и смешивая. Полина только начала осматриваться, как ее взгляд упал на фотографию – такую же, как и увиденная ею в комнате наверху. Снимок стоял на полке книжного шкафа, и женщина с ребенком, казалось, смотрела прямо на Полину.

– Простите, – пожалуй, чересчур громко сказала Полина. – А кто это на фотографии?

Целитель вздрогнул и, не обернувшись, ответил:

– Это мой сын Севастьян с матерью.

– Ваш сын с матерью? Но разве Юля не… – запуталась Полина.

– Нет, Юля приходится ему мачехой. А мать умерла несколько лет назад. С тех пор он… – Даниил Георгиевич замолчал, не договорив.

Повисло молчание. Целитель продолжал составлять снадобье, а Полина сконфуженно изучала свои колени. И зачем она задала такой нескромный вопрос?! И все же странно, откуда она помнит лицо женщины со снимка?

– У вашего сына необычное имя, – да, в Заречье никого с таким именем она уж точно не знала. Значит, парень мог жить в Небыли или в Зорнике.

– Да… Ну, все готово, можем приступить.

Даниил Георгиевич вернулся к столу с двумя пробирками в руках.

– Встань сюда, – Полина прошла по комнате, остановившись в центре начерченного на полу круга. – Густав Вениаминович говорил, что у тебя часто болит голова.

– Да, но не только голова. Боль появляется во всем теле, в спине, в животе, резкая и неожиданная. Но она быстро проходит, не думаю, что стоит волноваться…

– Сколько тебе полных лет? Пятнадцать?

Полина кивнула. Вокруг нее появились маленькие свечи, числом, равным ее возрасту. Целитель подошел к ней и взял за руку. В руке его блеснуло что-то вроде тонкой стеклянной трубочки. Он начал чертить на внутренней стороне ладони больной рунограмму. На это ушло больше десяти минут, а когда магический рисунок был закончен, девочка почувствовала неприятную тяжесть в руке, словно к ней подвесили огромный камень.

– Что-то необычное… – пробормотал целитель и вышел из круга.

Теперь Полина стояла одна, окруженная пламенем свечей, которое, казалось, стало ярче. Очертания комнаты потерялись в кромешной темноте за светящимся кругом, целителя тоже не было видно.

– Полина, – раздался спокойный и снова показавшийся давно знакомым голос. – Вытяни руку с рунограммой над свечой, которая стоит прямо перед тобой.

Полина последовала инструкции. Далее она слышала только бессвязное бормотание целителя, читающего наговоры. Тяжесть и боль в руке усиливалась, вместе с тем поднималось внутри чувство… странное, все же, чувство… словно где-то хлопали крылья. Она меняла положение руки над свечами, как говорил ей целитель, и с каждым разом это новое ощущение набирало силу. Глаза перестали различать что-либо, и вдруг, появившись откуда-то из темноты, огромные когти резко впились ей в спину – так больно, что девочка вскрикнула. Затем свечи погасли, и она свалилась на пол, потеряв силы. Подбежал Даниил Георгиевич и поднес к ее губам холодную амагиль с мутной зеленоватой жидкостью.

– Пей, – Полина послушно проглотила кисловатое зелье, узнав на вкус чаровник, которым Жаба долго отпаивал ее после того неприятного случая, когда она упала с лошади.

Почувствовав облегчение, она поднялась на ноги, испуганно оглядываясь в поисках невидимых когтей.

Но никого, кроме нее и целителя, в комнате не оказалось. Даниил Георгиевич несколько минут осматривал ее ладонь, где сквозь начерченную рунограмму проступила кровь, а потом неестественно веселым голосом сказал:

– Полина, тебе следует перекусить и набраться сил. Отправляйся в гостиную, сейчас будет обед. А завтра мы продолжим в это же время.

Полина поняла, что никаких объяснений не услышит, и направилась в светлую комнату с рисунками драконов на стенах, в которой уже появился большой накрытый стол.

Следующие два дня пролетели за приемами разных снадобий и выяснениями причин Полининых приступов. Целитель всегда был мягок и внимателен, но так ни разу и не сообщил, что же с ней происходило. Каждый раз она надеялась, что в конце очередного обряда снятия порчи, сглаза или чего-нибудь еще Даниил Георгиевич объявит ей, что она наконец в полном порядке. Но этого не случалось. Он только отстраненно улыбался и говорил: «На сегодня все, можешь идти».

Она вставала утром, спускалась к завтраку, а затем отправлялась бродить по Росенику. Юля с маленькой дочкой сопровождали ее в прогулках, показали ей большой городской парк, в котором исполинские, совершенно необъятные дубы подпирали небеса, а невиданные цветы благоухали в пышных клумбах. Тут находилась и статуя «Союз стихий», о которой когда-то упоминал Митя. К каменному изваянию, изображавшему двух колдуний и двух волшебников, стоящим спинами друг к другу, вела узкая аллейка, с обеих сторон обсаженная невысокими пихтами. Стоило ступить на эту тропку, как солнечные краски утра меркли, налетало ощущение отстраненности от мира. Реальными казались только эти застывшие фигуры, испещренные какими-то знаками, рунами и надписями, сделанными, похоже, не так давно. Лица у статуй выглядели грубыми и не очень красивыми, они не имели определенных черт, и в каждой можно было найти сходство с кем-то из своих знакомых. В каждой, кроме Водяной колдуньи, изображенной в виде длинноволосой сутулой женщины, глаза которой прятались за растрепанными локонами – словно разметавшимися в стороны порывом сильного ветра. Если все остальные волшебники застыли в динамичных позах, будто готовые в любую секунду соскочить с каменного пьедестала, то Водяная казалась абсолютно неподвижной, голова ее была наклонена вниз, на развевающемся плаще красовалась неровная дыра.

Полину поразила эта статуя. Девочка вернулась к Юле и Лизе, которые ждали ее в конце тенистой аллеи, полная самых разных мыслей.

Полине все больше нравился этот таинственный городок. В этой части Росеника она и правда никогда не бывала. Скорее всего, Белая Усадьба находилась очень далеко отсюда. Большинство строений на площади скрывалось под зарослями вьющихся растений. Все дома имели очень старый и сказочный вид. Таблички с номерами и названиями улиц зачастую отсутствовали, а кое-где на металлических шпилях возвышались фигурки различных существ.

Над мощенными булыжником дорогами то и дело сновали колдуны на метлах, некоторые ехали верхом на невиданной красоты лошадях, а иногда люди проносились со страшной скоростью мимо Полины бегом. Последние исчезали так быстро, что она даже не успевала их разглядеть, но догадывалась, что обуты эти маги в сапоги-скороходы. А еще здесь ходили трамваи, изредка попадались и автомобили, словно парившие над дорогой.

Но однажды, выйдя за ворота дома целителя, Полина удивилась по-настоящему. Недалеко от нее притормозила машина. И не просто автомобиль, а настоящий микроавтобус, ужасно напоминающий…

– Маршрутное такси? – изумилась девочка, когда из автобуса выскочили две смеющиеся колдуньи, а совершенно не магическое транспортное средство снова двинулось в путь. Девушки, которых Полина мельком видела в Заречье, окинули ее недоверчивым взглядом и направились прямиком во двор Даниила Георгиевича.

– Наверное, к целителю на прием, – думала Полина, поворачивая за угол под обшарпанную арку с колоннами.

Ярко освещенные пышные кроны деревьев отбрасывали длинные ажурные тени на мостовую. Чтобы спрятаться от палящего солнца, она перебежала на другую сторону дороги под прохладную листву раскидистого клена, и вдруг на глаза ей попалась потемневшая от времени продолговатая табличка с надписью «Булочная». Табличка висела над покосившейся деревянной дверью небольшого, выкрашенного желтой краской, двухэтажного здания. Окна первого этажа представляли собой витрины, в которых красовались сказочные произведения кондитерского искусства.

Полина завороженно приблизилась к стеклу и уставилась на россыпь пряничных теремков с крышами из разноцветной глазури. Почему она не замечала этого магазина раньше? Ведь столько раз проходила здесь!

Полина решительно толкнула дверь таинственной булочной и вошла. По всему помещению разлился звук десятка колокольчиков; на поверхностях каменных стен и маленьких столиков, стоящих в дальнем углу, заиграли разноцветные блики, разливая завораживающее сияние на все вокруг. В глубине располагался прилавок и множество полок, заставленных банками с печеньем и пряниками. Полина подошла поближе, а из-за прилавка вынырнул полный улыбающийся колдун с усами. На нем был белый колпак и фартук поверх клетчатой рубашки. Мужчина упер руки в бока и пробасил: