Звезды бессмертия (Книга 1) - Виктор Цокота

- Не думаю, что романтизм - порок, который следует немедленно искоренять,- пристально вглядываясь в надвигающуюся громаду "Друга", спокойно ответил Аксенов.- Это во-первых. Что же касается трудностей службы на флоте, то они есть и теперь и будут, несомненно, еще очень долго. И создаем их не мы. Не помогает избавиться от них даже самая современная предупреждающая,-сделал он ударение на слове,служба погоды. Уклониться от неожиданного шторма, урагана, тайфуна, обойти их стороной пока порой бывает невозможно. А раз так - моряк должен постоянно быть в своей высшей физической и нравственной форме. Как хирург, как проходчик в особо опасном забое, как летчик-испытатель, как космонавт. От его знаний и умения, от навыков и сноровки зависит безопасность грузов, пассажиров, всего корабля. Вот почему он должен обладать недюжинными мужеством и отвагой, физической силой и ловкостью, помноженными на знания, опыт и железную волю, то есть быть моряком вдвойне.

Я, можно сказать, моряк от рождения. Помню, как двенадцатилетнего меня отливом унесло на шлюпке без весел в открытое море. Отец, бывалый моряк, и тот встревожился не на шутку. Старший брат побежал к соседу за ключами от катера. А отец мечется по берегу, кричит: "Держись, сынок!" Я в ответ ему: "Держусь!" А земля все дальше и дальше от меня, почти совсем уже не видно из лодки. И за что держаться - не знаю... Бывает, даже очень опытные мореходы перед грозной стихией моря теряются. А парусный флот как бы закладывает в человека запас прочности.

Нет, как ни хороши, как ни надежны современные корабли, а парус не сказал еще своего последнего слова,- многозначительно подмигнул Аксенов Олегу и Тане.- На мой взгляд, он вообще у нас на планете бессмертен И первозданный белый цвет его, если хотите, символ нравственной чистоты.

Да, тут, конечно, не обойти вопроса об экономической целесообразности применения парусников. Я бы мог кое-что сказать и об этом, но тут, скорее, по твоей части, Олег Викторович.

- Что же, постараюсь дополнить вас, Андрей Иванович, хоть и не уверен, что смогу сделать это с вашей прямо-таки заражающей убежденностью. Впрочем, деловые качества парусных кораблей говорят сами за себя,- живо откликнулся Олег.- Не случайно же не так давно Гамбургский университет, к примеру, разработал проект парусного судна грузоподъемностью двадцать пять тысяч тонн. И сразу им очень заинтересовались американские бизнесмены от моря. Аналогичной работой и не без успеха занимается международная океанографическая организация в Майами. Они выпустили на просторы морей несколько моделей так называемых "Дайна-шип" - крупных парусников водоизмещением двадцать-тридцать тысяч тонн и весьма успешно их эксплуатируют, получая довольно высокие дивиденды. А Вильгельм Пролс из Любека - автор шестимачтового грузового барка с парусами общей площадью около десяти тысяч квадратных метров - в пять раз больше, чем на нашем "Друге". Представляете, какая громадина! И хотя на фоне нынешних дизельных и турбовинтовых гигантов даже эти корабли выглядят чуть ли не игрушечными, следует помнить их главную сущность: в движение парусники приводит не рождаемая специально, а чисто природная энергия - обыкновенный ветер. Что же касается скорости передвижения - так есть множество и не очень срочных грузов. Ко всему не следует забывать и о таком важном аспекте, как чистота окружающей нас среды - воздуха, побережья и самого моря. Так что не будем спешить с прогнозами.

- Ну как? - с усмешкой повернулся Аксенов к молодому офицеру.Убеждает вас в чем-то эта маленькая лекция?

- Да я ничего...-несколько смущенно проговорил тот.

На "Друге" тем временем убрали паруса, но он еще продолжал двигаться против течения реки, плавно, с каким-то неповторимым изяществом останавливаясь точно на отведенном ему много лет назад месте.

- Отдать концы! Якоря опустить! - раздалась, усиленная мощными динамиками, команда.

Стоявший плечо к плечу с Аксеновым Олег почувствовал, как вздрогнул вдруг Андрей Иванович, резко подался вперед на этот голос.

- Винденко? Саша Винденко?! Ну конечно же, он!

- Кто? - не понял Олег.

- Александр Павлович Винденко, капитан "Друга",- ответил Андрей Иванович и, глубоко вздохнув, добавил: - Старый мой приятель. Мы с ним еще в семьдесят...

Он замолчал, моргая глазами, пристально глядя, как по парадному трапу прямо в горячие объятия родных и близких один за другим сходят на берег моряки.

Садилось солнце, заливая золотом спокойную гладь воды. Метались суматошные чайки, крича о чем-то своем. Редела постепенно на набережной нарядная толпа.

- Он что, и тогда был капитаном? В семидесятых? А вы? Кем вы служили на "Друге", Андрей Иванович? - спрашивала Татьяна и, не получив ответа, задала еще один вопрос: - Должно быть, он уже очень старый?

Аксенов удивленно посмотрел на нее.

- Винденко? Старый? Что ты, девочка! Да он всего на каких-то тринадцать лет старше меня! Значит, теперь ему... шестьдесят.

Андрей Иванович удивленно присвистнул, задумчиво посмотрел на Таню, потом на Олега.

- Поди ж ты, шестьдесят... И как они быстро мелькают, эти годы. Выходит, Сашко уже сорок лет на флоте, да еще с гаком. И почти тридцать из них-капитаном на "Друге". Вот золотое времечко-то как бежит!

- А вы, Андрей Иванович, долго вместе с ним плавали? - допытывалась Таня.

- Порядком,- уклонился от прямого ответа Аксенов.

- Почему же ушли? - в свою очередь спросил Олег.

- Так получилось...- отвел он глаза в сторону.- По здоровью списали.

Олег хотел еще что-то спросить, но динамики рации подали сигнал вызова. Он торопливо спустился в кубрик. За ним - Аксенов и Таня. Видеофон не светился. Чей-то незнакомый голос настойчиво, видимо, уже не первый раз, спрашивал:

- На "Гарькавом", как слышите нас?

- Слышу хорошо,- откликнулся Олег.- Кто на связи?

- Есть! - радостно воскликнул кто-то.- Есть "Семен Гарькавый", товарищ капитан!

И уже другой голос, спокойный, уверенный, прозвучал в тесноватом кубрике трймарана:

- Говорит капитан учебного парусного барка "Друг" Александр Винденко. Вашу волну получили из Центра. Хотелось бы познакомиться поближе и...

Голос в динамиках на мгновение смолк, а потом с какой-то реально ощутимой теплотой капитан спросил:

- Андрюша Аксенов на борту?

- Да, Александр Павлович, я здесь,- ответил вместо Олега Аксенов.Очень рад слышать тебя...

Через пять минут все трое входили в капитанский салон "Друга". В нем было явно тесновато от многочисленных призов, завоеванных на международных соревнованиях, и памятных сувениров, напоминающих о дружеских встречах в различных портах мира. Массивные серебряные с позолотой кубки, чеканные блюда, чаши, изумительной работы хрустальные и фарфоровые вазы, филигранные модели различных парусников и других кораблей, уникальный барометр, золотые и серебряные медали, почетные дипломы и грамоты, пестрый шелк сотен вымпелов, большой красноватый камень с мыса Горн - самого коварного места для мореплавателей - и, пожалуй, один из самых почетных трофеев, завоеванных в международных регатах.