Блеск жемчуга - Кэтрин Стоун

Однако в дневную жару дорожка была чаще всего пуста, и практически никто, кроме Тайлера, жившего в «Риджент» и ходившего по ней на работу, не доходил до ее дальнего конца, где начинались доки и причалы.

Но в этот июльский день тут оказалась леди Ллойд Аштон - одна, укрытая ото всех, кроме него.

Уже начиная со второй недели их брака с Джеффри принцесса из Замка на Пике появлялась на публике каждый понедельник и четверг, независимо от того, как сильно болели ее тело или душа. Джеффри считал, что два раза в неделю - наиболее приемлемая частота, обеспечивающая должный компромисс между необходимостью сохранения царственной таинственности и светскими приличиями.

Иногда в такие дни Ив просто бродила по городу, заходя в храмы и церкви, посещая музеи, но чаще всего ее путь был предопределен Джеффри: «Ив, отправляйся на Нефритовый рынок, купи какую нибудь безделушку, небольшую, но обязательно подлинную. Не советую огорчать меня».

«Тебе нужно встретиться с женой губернатора у «Пьеро» в час. Не опаздывай, и если будет поднята тема воспитания детей, ты должна высказаться в пользу домашнего воспитания с гувернанткой».

«В три тебя ждет доктор Кингсли. Тебе снова пора вернуться к противозачаточным пилюлям. Надо выяснить, как избавиться от сильных головных болей».

Ив была рада, что Джеффри настаивал только на двух днях; за исключением работы в госпитале и примерок в «Жемчужной луне», она не могла думать об этих выходах без отвращения и страха. К ней, разумеется, всюду относились хорошо, но Ив терпеть не могла быть выставленной на всеобщее обозрение, словно кукла, и жила в постоянном страхе совершить какой нибудь неправильный поступок, который рассердит мужа.

В том, что Джеффри непременно узнает об этом, она не сомневалась: за каждым ее шагом наблюдало пять миллионов пар восхищенных глаз. Все ее появления фиксировались репортерами местной прессы, а затем в малейших подробностях расписывались в колонках светской хроники. С самого начала сэр Джеффри распорядился, чтобы все статьи и фотографии его принцессы предъявлялись ему и публиковались только по его разрешению. Это было серьезное нарушение свободы гонконгской прессы, однако когда приказывает самый могущественный человек города, ему подчиняются даже журналисты.

Таким образом, только в госпитале и с Джулианой Ив находила отдушину в этих отлучках; и вот сегодня она нашла это место на дальнем конце залива… оно тоже показалось Ив безопасным убежищем.

- Леди Ллойд Аштон?

Ив повернулась.

- Мистер Вон?

- Подумываете о том, как отсюда улизнуть? - Это была невинная шутка, но она смутилась так, словно и в самом деле подумывала о бегстве. Тогда он спросил уже серьезным и более мягким тоном: - Вы часто бываете здесь, леди Ллойд Аштон?

- В первый раз. У меня был ленч в «Пининсуле», а потом я решила посмотреть на стройку, а потом… Я просто шла и шла. - Она пыталась объяснить свое появление здесь простой случайностью. Посмотрев ему в глаза, она тихо попросила: - Зовите меня Ив.

- А вы зовите меня Тайлер. Ив - это сокращение от Иванджелин?

- Нет, просто Ив. - В ее блестящих глазах промелькнуло выражение надежды. - Но я бы не возражала против Иванджелины.

- Я тоже. Мне кажется, это вам подходит.

- Спасибо, - тихо поблагодарила она.

Она снова смутилась, словно идея называться Иванджелиной дало ей право надеяться на что то; но потом она поняла, что для нее существует только имя Ив.

- Сегодня вы не работаете в госпитале?

- Нет, только по утрам в понедельник.

Вспомнив презрительное замечание Синтии о том, что для леди Ллойд Аштон работа в госпитале - просто показуха, Тайлер спросил:

- Вам нравится эта работа?

- Да, конечно. - Смущение прошло, и ее глаза наполнились радостью. - Я бы работала там каждый день, если бы… - Ив вдруг замолчала.

«Если бы что? - удивился Тайлер. - Если бы твои дни не были наполнены более важными вещами, вроде ленчей и файф о клоков с другими гонконгскими тай тай?

Нет, - решил он, посмотрев в ее глаза, - редкие светские встречи приятней для нее, чем дежурства в госпитале».

И вдруг ему пришла в голову другая, потрясающая мысль: «Если бы ты была моей женой, Иванджелиной, и если бы что то доставляло тебе радость, я перевернул бы небо и землю, чтобы предоставить это тебе».

Моей женой. До этой секунды это словосочетание отсутствовало в словаре Тайлера Вона. Но теперь, и только из за нее, он внес его туда. Очень тихо и нежно он спросил:

- Что «если», Ив?

Возможно, именно из за этой нежности, звучавшей в его голосе, возможно, потому, что она прочла его необычную и запретную мысль, Ив внезапно отвернулась к заливу, чьи воды уже позолотили лучи заходящего солнца.

Ей пришлось отвернуться, потому что… потому что ей захотелось внезапно признаться ему во всем, рассказать все стыдное и мучительное.

«Что, если так и сделать?» - подумала она. Что, если признаться Тайлеру, что она нужна Джеффри только как напоминание о прекрасном и дерзком призраке? Что ему наплевать на ее душу? Что он никогда не думает, что у нее на сердце? Что тогда?

«Ничего, - ответила Ив сама себе. - Ничего, ровным счетом ничего… потому что Джеффри никогда не отпустит меня».

- Уже поздно, - тихо сказала она, глядя на золото волн. «Слишком поздно для меня и для нас». Повернувшись к нему, но избегая его взгляда, Ив сказала - Мне пора. Я рада была снова встретить вас, Тайлер.

- И я рад видеть вас, Ив.

Ив повернулась и пошла по дорожке. Тайлер следил взглядом за ее путешествием назад в Замок… к человеку, который, похоже, не очень заботится о том, чтобы она была счастлива. Она шла, высоко подняв голову, и ее походка была безупречна и царственна. И тем не менее казалось, что она чем то придавлена и напрягает все силы, чтобы удержаться от падения.

- Иванджелин!

Это был, наверное, шепоток вечернего ветра, наполненный тропическим зноем.

На какой то краткий миг все замерло: золотистые волны, легкий бриз и его бешено стучавшее сердце. Потом она повернулась. Тайлеру показалось, что это движение было таким же замедленным, как распускание нежного цветка под ласковыми лучами солнца.

- Вы могли бы отправиться прогуляться со мной на яхте?

«Разве я могу? - поразилась она. - Осмелюсь ли я на такое?»

- Когда?

- В любое время, - ответил Тайлер, шагнув к ней, пересекая границу запретного, не желая оставаться на этой стороне границы. - Сегодня, завтра, в любой день. Когда вам удобно.

Тайлер заметил в ее глазах ту же драму, что и тогда, во время ужина, когда Джеффри сказал, что Ив хотела бы полететь вместе с Алисон - но, к сожалению, не в состоянии.