Тайны православных святых - А. Нестерова

Серафим говорил, что по ночам вокруг его кельи ревели бесы, выламывая дверные косяки. Возможно, это был просто ветер, но один случай все же подтверждает правдивость слов святого. Несколько раз на его пути падали деревья, и часто отшельник был на волосок от смерти. Так, однажды прямо к ногам монаха, едва не придавив его, упало огромное дерево; потом его не смогли поднять восемь человек.

Был случай, когда к Серафиму, рубившему в лесу дрова, подошли два крестьянина и настойчиво потребовали денег, которых, конечно, у него не было. Вероятно, сначала крестьяне побоялись напасть на отшельника: Серафим был высок ростом, силен и в тот момент держал в руке топор. К удивлению разбойников, монах вдруг положил топор на землю, смиренно опустил руки и сказал: «Исполняйте, что вам надобно». Крестьяне сильно избили его, затем связали и побежали в келью, чтобы унести хоть что-нибудь, если не найдут денег. На стене висела икона, которая почему-то внушила разбойникам мистический ужас. Крестьяне в страхе выбежали из кельи и, бросив на произвол судьбы связанного монаха, углубились в лес.

Немного придя в себя, израненный Серафим каким-то образом снял веревки и чуть ли не ползком добрался до обители. Монахи обнаружили отшельника в тяжелейшем состоянии: у него были сломаны ребра, проломлена голова, по всему телу были глубокие раны, к тому же он потерял очень много крови. Надежды на то, что Серафим выживет, не было никакой. Несколько врачей, осматривая преподобного, вынесли безрадостный приговор — жить Серафиму осталось считаные дни, а то и часы. В то время, когда врачи, собравшись у постели умирающего, выносили ему приговор, появилась Богородица и, посмотрев в их сторону, сказала: «Что вы трудитесь? Сей — от рода моего». С этого дня преподобный стал поправляться и вскоре встал на ноги.

Крестьян, избивших святого, нашли и хотели предать суду. Но Серафим ходатайствовал, чтобы их отпустили с миром. Правда, через некоторое время их дома и имущество уничтожил пожар, после чего разбойники пришли к Серафиму просить прощение, которое, конечно же, получили.

В 1810 году, после шестнадцатилетнего подвига отшельничества, преподобный навсегда ушел из своей лесной кельи и вернулся в обитель, где семнадцать лет прожил в полном затворе, ни с кем не общаясь. Вся обстановка его кельи состояла из небольшого пня, иконы и некрашеного гроба, возле которого Серафим молился.

Имя Серафима Саровского в эти годы уже было известно по всей России. Со всех концов страны к нему устремлялись паломники, ищущие совета, утешения или же исцеления. На глазах прихожан совершались чудеса: Серафим исцелял больных, помазав их маслом из лампады, которая горела перед иконой Божией Матери «Умиление». Почти за два года до смерти Серафима к нему в последний раз явилась Богородица, которую на этот раз сопровождали святые. Она сказала Серафиму: «Скоро будешь с нами…»

2 января 1883 года монахи зашли в комнату преподобного и увидели его стоящим на коленях перед аналоем, лицо его было спокойно, будто он спал. Иноки пытались разбудить Серафима, но так и не смогли — на этот раз преподобный уснул вечным сном.

В 1902 году Серафим Саровский был канонизирован комиссией Святейшего синода, а в 1903 году состоялось открытие мощей святого.

Святитель Игнатий (в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов) происходил из известного дворянского рода. Согласно летописям, родоначальник этой фамилии — Михаил Брянко — был оруженосцем у Дмитрия Донского. И, судя по тем же летописям, именно он был тем воином, который в одежде великого князя и под княжеским знаменем погиб на Куликовом поле.

Дмитрий Брянчанинов родился в 1807 году в селе Покровском Вологодской губернии, образование мальчик получил в доме родителей, как и было принято в дворянских семьях. Когда юноше исполнилось 15 лет, отец повез его в Петербург, желая, чтобы сын продолжил образование. Дмитрий со слезами признался отцу, что мечтает уйти в монастырь и посвятить свою жизнь служению Господу. Отец же был непреклонен и заставил сына поступить в Военное инженерное училище. За все время учебы юноша ни разу не отлынивал от занятий и был одним из первых по успеваемости и прилежанию учеников.

Во время своей учебы в училище Дмитрий познакомился с монахами из Валаама и Александро-Невской лавры. Духовная литература, которой снабжали его монахи, а также продолжительные беседы с ними окончательно укрепили в юноше желание посвятить свою жизнь Богу. После окончания училища Дмитрий сразу же подал прошение об отставке, но ему по каким-то причинам отказали. Он должен был в 24 часа выехать к месту своего назначения. Дмитрий молился, чтобы Господь указал ему путь, и… заболел, получив во время болезни добро на прошение об отставке.

Выздоровев, Дмитрий отправился в Оптину пустынь, а в 1831 году был пострижен в монахи с именем Игнатий. В том же году Игнатия рукоположили в иеродиакона, а затем — в иеромонаха. Сразу после принятия сана Игнатий стал настоятелем Пельшемского Лoпотова монастыря, который находился в то время в полном упадке и подлежал закрытию. Буквально за год под руководством отца Игнатия обитель возродилась как в духовном, так и в хозяйственном отношении, а в 1833 году иеромонах был возведен в сан игумена, а затем — архимандрита. В этом же году Игнатий получил назначение руководить Троице-Сергиевой пустынью, находившейся недалеко от Петербурга.

Отец Игнатий был хорошо известен в России. Композитор Глинка помогал в обучении монастырского хора его обители, а композитор Турчанинов даже написал ряд произведений специально для этого хора.

Отец Игнатий вел переписку с К. И. Брюлловым и Н. В. Гоголем, а адмиралу Нахимову собственноручно послал в Севастополь икону святителя Митрофана Воронежского. В 1857 году архимандрит Игнатий был посвящен в сан епископа Кавказского и Черноморского и последующие четыре года управлял Кавказской епархией. По прошествии этих лет епископ подал прошение об отставке по причине тяжелой болезни.

После отставки Игнатий направился в Николо-Бабаевский монастырь, где последующие годы вел уединенную жизнь, проводя время в посте и молитвах. Он также перечитывал свои сочинения и писал новые. Особенно впечатляют записи Игнатия, сделанные им незадолго до смерти: «Бывали в жизни моей минуты, когда… появлялось в сердце моем слово. Это слово было не мое. Оно утешало меня, наставляло, исполняло нетленной жизни и радости, потом отходило». Умер епископ Игнатий в 1867 году. Святитель был канонизирован Русской Православной Церковью за святость своей жизни и за сочинения, которые помогают людям стать на путь истинный.

Александр Гренков — будущий оптинский старец Амвросий — родился в 1812 году в селе Большая Липовица Тамбовской губернии. Отец мальчика был пономарем, а дед — священником. Когда Александру исполнилось 12 лет, отец определил его в Тамбовское духовное училище, после окончания которого юноша сразу же поступил в семинарию. Александр был настолько живым, жизнерадостным и общительным человеком, что, если бы кто-нибудь во время его учебы сказал, что этот юноша — будущий монах, никто бы не поверил. Да и сам Александр даже и не помышлял о монастырской жизни, если бы не случай, произошедший с ним в последний год учебы. Александр тяжело заболел, надежды на выздоровление практически не было. Юноша в отчаянии молился, во время молитвы он дал обет Господу, что если выздоровеет, то уйдет в монастырь, и, ко всеобщему удивлению, вскоре поправился и встал на ноги. Закончив обучение, Александр никак не мог решиться выполнить обещание, данное Господу, и полтора года давал частные уроки в доме помещика, а затем стал наставником в духовном училище в городе Липецке. Правда, молодого человека постоянно мучили угрызения совести. Так прожил он четыре года.

Лишь летом 1839 года по дороге на богомолье в Троице-Сергиеву лавру Александр решился заехать к известному затворнику отцу Иллариону. Когда он все рассказал старцу, тот ответил ему: «Иди в Оптину, ты там нужен». После разговора со старцем Александр пошел к гробу преподобного Сергия Радонежского и долго молился возле него, испрашивая благословения на новую жизнь. Но, вернувшись в Липецк, он стал вести прежнюю жизнь. Однако теперь продолжалось это недолго, вскоре Александр ушел в Оптину пустынь. Ушел он тайно, не спросив даже разрешения епархиального начальства, будто боялся, что кто-ни-будь помешает ему исполнить священный обет.

Через полгода Александр уже надел монашеские одежды, а в 1842 году был пострижен с именем Амвросий. Затем монаха рукоположили в иеродиаконы, а в конце 1845 года представили к посвящению в иеромонахи. С этой целью Амвросий отправился в Калугу, но по дороге тяжело заболел и с тех самых пор уже никогда по-настоящему не выздоравливал. По этой причине в 34 года он был вынужден уйти за штат и стал числиться на иждивении обители, будучи неспособным к послушанию.