Любовь из металла - Танит Ли

— Она умерла, Лорен, — пробормотал Ализарин тихим трагичным голосом. — Она утонула рядом с их прибрежным домиком в Кейп Анджел[57]. Настоящий мухосранск. И их отец тоже там умер, на своем катере. Ты можешь в это поверить?

Джейсон и Медея. Помним ли мы их? Думаю, да. Злые близнецы, которые просачиваются сквозь Книгу Джейн. Он сделал сложный чип для слежения, и оба они прицепили его к Джейн и, таким образом, неминуемо загнали Сильвера в ловушку.

Джейсон был в этом хорош. А теперь эти чипы повсюду. Заслуга Джейсона?

Интересно, как на самом деле умерла Медея? И их отец, с которым, как писала Джейн, у близнецов все время были нелады, как умер он?

Джейсон.

Ализарин питает симпатию к Джейсону.

Две разделенные половинки мозга захлопнулись обратно в мой единый, целый, ограниченный разум, когда кто-то на помосте привел в действие аудио систему. Прозвучали краткие фанфары, и все комната взорвалась очередным шквалом аплодисментов Платиновой Леди.

Ее голос один из тех, которые можно сравнить с ограненным алмазом, но несколько грубоватым на краях. Получившая ораторское образование, она может опустить голос до глубокой, мурлыкающей октавы, а затем превратить его в твердый гранит. Мы все время слышим так разговаривающих людей, — по ВУ. И это становится однообразным.

Что она сказала? Да не так много. Она поблагодарила нас всех, отметив, как успешна оказалась линия роботов МЕТА, и что все это благодаря таланту и обязательствам каждого в этой комнате. Она назвала несколько имен и продукций — но упомянутые роботы не относились к типу человекоподобных. Затем она перешла к делюкс линии. Она не звала их «командой». Она назвала каждого по имени, начиная с астерионов и заканчивая, без комментариев, сильверами. О предыдущих моделях она ничего не сказала, как и о каких-то нестабильностях в них, и о беспокойствах, связанных с нынешней партией. Я оглянулась, чтобы увидеть, почувствовал ли кто-нибудь жуткую двуличность всего этого. Но казалось, никто ничего не заметил. О, да они были просто пьяны, накурены, посреди столов даже были разложены лакомые кусочки — наркотики высшего сорта, легальные для частного использования, с четкими бирками и множеством жадных потребителей вокруг.

Если кто-то и знал о технических неполадках, то не проронил и слова, не подал виду. Возможно, они не могли даже думать об этом. Только представьте их, смывающих в душе все тайное дерьмо, которое они могли подхватить за весь день под теплым крылышком МЕТА.

— Я очень рада, что сегодня, — говорила Деметра, и ее голос спустился до низкого мурлыканья, — моя дочь Джейн смогла отметить с нами это событие, несмотря на свой плотный график выступлений по Европе в качестве певицы. — Джейн не отреагировала, она только слегка улыбнулась публике, а Деметра холодно приобняла дочь, будто желая ее заморозить. Теперь они были одного роста, но на Деметре были семисантиметровые каблуки. (Я могла представить себе их встречу в библиотеке, Деметра, возможно, говорит: «Так, дорогая, ты же знаешь, что черный не твой цвет». Или делает какое-то замечание по поводу «плотного графика певицы» Джейн — который, похоже, не относится к профессиональной музыкальной деятельности). Но Джейн выросла, а Деметра дала усадку. Так всегда происходит.

Толпа снова поревела, некоторые даже просвистели «Джейн» — Эй, да ладно, это все не важно, вся семья здесь. Деметра поцеловала дочь в щеку. Я вспомнила Иуду Искариота. Возможно, это был бы более подходящий псевдоним, чем Дракониан. Имя предателя.

Говорила ли Деметра что-то еще? Я перестала следить. Она присела, а Джейн скромно отступила назад от света рампы, подальше от матери. И теперь какой-то парень в шелковой однушке объявлял, что нам предстоит увидеть демо-кульминацию нашей работы. Огни стали затухать.

В моей голове мелькнула вспышка, как те вспышки фотокамер. Я подумала: «Над ними, над всеми восемью, работали в лабораториях, на усовершенствованных верстаках. Да, их разбирали по частям, тестировали для того, чтобы увидеть, что работало неисправно. И они подыгрывали. Верлис говорил, что и как делать». (Мужчина в шелковом костюме снова с нами заговорил. Он решил немного продолжить. Звучал слишком чисто. Может, он заполнял паузу, потому что была какая-то неполадка?).

Каким-то образом, Верлис управлял Голдхоуком, Кикс, Шиной и остальными роботами с неистовыми, убийственными наклонностями. Как долго? Достаточно, чтобы они прошли тесты. И вот они, или вот они появятся, когда этот парень перестанет лепетать, — появятся, чтобы убедить эту амебу МЕТА, Первое Подразделение, каких бы слухов они ни слышали, каких происшествий ни видели, теперь абсолютно все в порядке.

Да, он действительно говорил и говорил. Немного спотыкался… испустил пару несмешных шуток, накаченная наркотиками публика залилась смехом… Отчего заминка? Я заметила некоторый шквал извинений, обращенный к Деметре на сумрачном помосте.

Рядом со мной Ализарин самодовольно зашептал:

— Давайте, давайте, не испортите все, девочки. — И затем добавил: — И где Джейсон? Он должен быть с ней… с Мадам, то есть. Она будет недовольна, если он не появится.

Неожиданно мужчина перестал трепаться. Новые огни расцвели во мраке, в середине нижней части зала, где Деметра и Джейн ранее шли в своей процессии. Я снова взглянула на возвышение. Там было темно, но освещенная центральная часть давала достаточно света, что бы я могла точно понять, что Джейн там больше не было. Одни ее волосы отсвечивали бы, как у Деметры. Джейн ушла? Возможно, она вышла поблевать.

Сквозь пол поднималась сцена.

На сцене стояли они, по двое в каждом углу квадрата. Блэк Чесс и Айриса, Голдхоук и Кикс, Копперфилд и Шина, Верлис и Глая.

Все они были нагими, без украшений, только волосы на голове, волосы на гениталиях и металл тела.

Совершенство — лучшее одеяние. Кто-то когда-то это написал. Не могу вспомнить, кто. И в данном конкретном случае, здесь и сейчас, это было неоспоримой истиной.

Верлис стоял от меня дальше всех. Даже со спины я узнала бы его, но так и все.

И сейчас он не был больше Верлисом, которого я знала, впрочем, я никогда не знала его, верно? Будь честна, маленькая лгущая Лорен, ты ничегошеньки не знаешь об этом существе.

В том, что я часто провожу библейские параллели, виноват Дед. Возможно, я первая смогла соотнести с Библией то, что происходило на сцене.

Сначала на середину сцены вышла Айриса и вытянула вверх руки. И там, в ярком свете, мы наблюдали за ее метаморфозой. Она увеличивалась и вытягивалась, колонна мрака, затем блестящий источник. Она быстро и равномерно распростерла свое тело и волосы, и мы, замершие и ликующие, увидели, как она обернулась высоким и раскидистым древом. Осталось только ее лицо, наверху, среди изгибающихся, эбеново-черных сучьев, только ее прекрасные и аристократичные черты робота; полуприкрытые глаза, чуть изогнутые губы. Из ветвей развернулись сверкающие, черные листья, будто лезвия, а затем единственный блестящий плод медленно закачался на ветке. Золотое яблоко.