Чего хотят вампиры - Елена Никитина

— Это я кем-то не тем перекусила, что ловлю столь ужасающие глюки, или вы тут в самом деле решили самосуд устроить? — поинтересовалась Глашка, еще не до конца веря собственному зрению. — У кого из нас с головой проблемы, а, Стефианир Кронест?! — и так глянула на брата, что ни у кого не осталось сомнений — выволочку потерявший чувство как меры, так и самосохранения младший наследник клана Зварру получит отменную.

— Я решил, что пора потихоньку приучать нашего залетного гостя к его заслуженному месту в нашем мире, — отозвался Стеф и упрямо поджал губы. Прямой взгляд исподлобья был слишком красноречив — раскаявшимся он себя совершенно не чувствовал.

— Спасительница моя! — заголосил с новой силой профессор, невольно привлекая к себе блондинистое внимание. — Ты же не оставишь меня на поругание этим вурдалакам?!

— Конечно, не оставлю, цыпленочек! — Вампирша повела идеальной бровью, и Вадим выпал из смертоносных тисков Баршийса прямо ей под ноги. — Я еще сама с тобой не наигралась.

Вампир Веерху зло ощерился, недовольный прерванным спектаклем, однако перечить первостепенной наследнице, пусть и чужого клана, не посмел. Зато несправедливо укушенный, но ничуть не пострадавший профессор вцепился в свою клыкастую благодетельницу с пылкостью молодого клеща, первый раз вышедшего на охоту. Умом он конечно же понимал, что один вампир мало чем отличается от другого, и столь пристальный интерес вряд ли вызван его зашкаливающей человеческой харизмой, но тут уж не до капризов. Или с ней, но пока живым, или без нее, но… тоже пока живым, хотя и на более короткий срок.

Глашка, нисколько не заботясь, что о ней подумают окружающие, принялась излишне активно утешать свою перепуганную иномирную игрушку. Какие уж у красотки были планы на моего благоверного на самом деле, остается только гадать, но вампиры предпочли не вмешиваться и сделать вид, что они тут вообще ни при чем.

— А с тобой я поговорю позднее, — бросив на брата холодный взгляд, зловеще предупредила вампирша и облизнула все еще перепачканные кровью губы.

Отступившая было волна дурноты накатила на меня с новой силой, во рту моментально пересохло. Тело сковало болезненной судорогой, дышать становилось все труднее и труднее. Сознание усиленно сопротивлялось пониманию чего-то очень важного и непоправимого в надежде, что все само собой образуется.

Сидеть становилось невыносимой пыткой, и я, стараясь не привлекать излишнего внимания, потихоньку встала, чтобы прогуляться до ближайших зарослей. Мне нужно было побыть одной, привести в относительный порядок как мысли, так и собственное состояние. Наверное, настал момент, когда надо окончательно разобраться в себе и понять, как жить с этим дальше.

Сохранять видимость уверенной походки получилось вроде неплохо, несмотря на то что с координацией у меня были серьезные проблемы. Земля предательски уходила из-под ног, глаза застилала кровавая пелена, тело бросало то в жар, то в холод, каждый шаг давался с неимоверным трудом. А еще жутко зачесалось между лопатками, будто кто-то пристально таращится в спину. Поддавшись какому-то неосознанному порыву, я нашла в себе силы обернуться и… встретилась с изучающим взглядом Глафирены. Блондинка смотрела напряженно и словно бы сквозь меня, но сомнений даже не возникло — она прекрасно поняла все то, что я так тщательно скрывала даже от самой себя. На меня вдруг повеяло таким знакомым и родным, но с недавних пор ставшим совершенно чужим букетом луговых трав…

— Стефианир, я загрызу тебя собственными клыками! — разъяренным зверем рыкнула вампирша, продолжая затягивать меня в омут своих темных немигающих глаз.

— Что опять тебя не устраивает, сестренка? — не понял очередной претензии мой клыкастый возлюбленный.

— В последнее время ты делаешь слишком много глупостей!

И вот тут меня накрыло окончательно. Возникло странное ощущение, что сердце перестало биться, быстро и болезненно превращаясь в холодный кусок неподъемного мрамора. Его острые края резали грудную клетку, стремясь выпустить наружу набирающий силу жар. Окружающий мир подернулся серой дымкой, исчезли не только все привычные краски, но и ощущение реальности.

Глашка, грубо оттолкнув Вадима, первой бросилась ко мне.

— Не смей уходить за грань, паршивка! — Она от всей широты вампирской души отвесила мне хлесткую пощечину.

Это не только частично привело меня в чувство, но и придало ускорения, все-таки рука у нее слишком тяжелая для женщины. Стефианир не позволил приложиться о землю моему и без того истерзанному непонятно чем организму, успев поймать на лету.

— Когда ты пила кровь в последний раз?! — продолжила допрос с пристрастием вампирша, хватая меня за плечи и встряхивая, словно пыльное покрывало.

— Никогда, — еле слышно ответила я. Пересохшие губы шевелились с трудом.

Меня смерили прямо-таки убийственным взглядом.

— Такие приступы уже были?

— Да.

— И ты молчала?! Нам нужна кровь, и быстро! Очень быстро! — Командный голос наследницы, не терпящий возражений, разнесся над поляной.

— Эта подойдет? — Один из вампиров тут же услужливо притащил за шкирку упирающегося Вадима.

— Нет! Меня нельзя! У меня неприкосновенность! Вы и так сегодня превысили полномочия! — Профессор извивался и брыкался изо всех сил. Второе, но теперь уже более реальное покушение на содержимое своих сосудов его психика выдерживать отказывалась.

Глафирена тем не менее рассматривала свою живую игрушку с видом палача, подбирающего наиболее оптимальный вид казни для конкретного индивидуума. Чтобы и зрелищно было, и показательно, и другим неповадно.

— Нет, этот не подойдет, — наконец с сожалением покачала она головой. — Нужна кровь нашего мира.

— Но… — озадачился поставленной задачей клыкастый доброволец, отшвыривая неугодную жертву куда-то в сторону.

— Неподалеку люди пасут стадо овец, — предельно серьезная Глашка указала рукой направление. — Там трое пацанов и две девчонки. Я уже одним из них полакомилась. Приведи мне женщину. Любую! Даже если это будет ребенок или старуха! Одно биение сердца здесь, другое — там. Выполнять! Счет идет на мгновения.

Вампир исчез из поля моего зрения, а у меня опять начались проблемы с ориентацией в пространстве. Сознание упорно не желало по-хорошему сотрудничать со своей хозяйкой.

— Светлана, прости! — Стефианир принялся меня тормошить, а потом не удержался и крепко прижал к себе. — Это моя вина, я должен был…

— Вот именно, что должен был! — накинулась на брата вампирша. Ее глаза просто пылали яростью. — Делай, что угодно: хочешь — тряси, хочешь — целуй, хочешь — любовью с ней занимайся прямо здесь, мы даже отвернемся, хочешь — вверх ногами подвешивай, но чтобы в ближайшее время она оставалась в сознании! Если уйдет за грань…