На пороге иных миров - Аксюта

17

День клонился к вечеру, когда я, стоя на набережной городского канала (не знаю, как ещё можно назвать эту узкую искусственную речку) в очередной раз решала для себя сложный вопрос: стоит позвонить Мику, или я его оторву от чего-нибудь важного? Вообще-то сам он уже пару раз отзванивался, сообщал, что у них там всё более-менее, беспокоиться не о чем, но времени потребует преизрядно. Я не беспокоилась, я только слегка сожалела, что сегодняшний, весьма насыщенный событиями и впечатлениями день прошёл без него. За те полгода, что мы были вместе, я привыкла к тому, что всё, что с нами происходит, все переживания мы делим на двоих. А тут столько всего интересного вокруг меня вертелось — дёрнешься, чтобы поделиться впечатлениями, а его нет. Непривычно это было и неприятно.

Рассеянный свет Асгарды всё ещё пробивался сквозь плотный слой облаков, однако тепла уже не давал, и от воды веяло прохладой и сыростью. Я зябко поёжилась и посмотрела в сторону Сааша-Ши, которого послала к ближайшему киоску за мороженным. Есть мне мороженного не особенно хотелось, зато было желание постоять хоть пару минут в толпе и в одиночестве. За что и поплатилась. Был бы рядом со мной в этот момент дракон, ничего бы не произошло — у этих ящеров реакция всё-таки получше человеческой, а так… Я только и успела краем глаза заметить какую-то непонятную сумятицу в движении на трассе над своей головой, заслонившую пол неба тень и почувствовала сильный удар в плечо, перекинувший меня через парапет прямо в воду. То, что я при этом ударе не получила серьёзных повреждений — это была чистая удача, а вот то, что в полёте я успела сгруппироваться и войти в воду плавно, а не рухнуть плашмя, удачей не было. Спасибо за это двум старым параноикам, Микиным отцам, за то, что научили из любой позы изворачиваться и падать правильно. В том числе и в воду. А потом меня подхватил и понёс мощный водяной поток, не давая вынырнуть, чтобы вдохнуть глубже. От шока и выплеска адреналина, боли я не чувствовала, только левая рука слушалась неохотно, ещё больше ухудшая моё и без того неблестящее положение. Свет померк, взбесившееся течение принялось крутить меня как в центрифуге доисторической стиральной машины (господи! с чего бы! ведь когда я наблюдала за ним с набережной, было лениво-неторопливым), мокрая длинная юбка обкрутила ноги, лёгкие требовали воздуха, а из глубин подсознания поднималась паника. Кто-то другой в подобной ситуации, возможно, изо всех сил пытался бы выплыть, а я инстинктивным, почти бессознательным жестом принялась нащупывать плотно сидящий в специальном держателе на бедре «ключ от всех дверей». Пальцы постоянно нащупывали мокрую ткань юбки, а ключ, открывающий путь к спасению, прятался и уворачивался до тех пор, пока удачным движением потока воды лишнюю материю не снесло в сторону. И за эти секунды в моей голове успела промелькнуть такая куча мыслей… О том, что для того, чтобы открылся путь к спасению нужна граница раздела сред, а тут только одна вода кругом, о том, что от недостатка кислорода начинают плыть тёмные круги перед глазами и, наверное, скоро я потеряю сознание, о том, что в лучшем случае выкинет меня за миллионы световых лет отсюда в спальный бассейн Отшельника, а мне нужно, непременно нужно остаться здесь, потому как неизвестно что подумают по поводу моей пропажи друзья и Мика, Мика нельзя держать в неизвестности. Вытянув вперёд руку, я до онемения крепко сжала в ней тонкий карандашик «ключа от всех дверей» и до упора вдавила кнопку на его конце. Что будет, то будет. Вот вдали показалось более светлое пятно и…

Вынырнула, хватая ртом воздух и только и успела заметить, что надо мной не тёмные своды драконьей пещеры (получилось!), а серые тучи Лидранского неба, как чья-то сильная шершавая лапа ухватила меня за щиколотку и поволокла вниз в глубину, прочь от света и воздуха. Крику ужаса, избавляющему от последних остатков воздуха в лёгких, не позволил вырваться только инстинкт самосохранения, а не нахлебаться воды не помог даже он. И когда спустя весьма непродолжительное время меня вытолкнуло куда-то, где имелся пригодный для дыхания воздух, я довольно продолжительное время только и могла, что откашливаться, отфыркиваться да отплёвываться, почти не обращая внимания на то, что те же руки сначала помогают мне удерживаться над поверхностью воды, а потом и подталкивают к мелководью.

Обернувшись, я почти не удивилась, увидев перед собой вытянутую морду и затянутые белёсой плёнкой глаза наяды. Чего-то вроде этого я и ожидала. Страха не было. Не до страха мне было. В ушах звенело, на тело накатила оглушительная слабость, да и плечо, опомнившись от первого шока, отзывалось то дёргающей, то ноющей болью. Нет, все-таки, несмотря на все усовершенствования, человек — довольно хрупкое создание.

— Х-х-ф-ф, — раздалось не то фырканье, не то сопение в темноте. Кстати, да, здесь довольно темно, не настолько, чтобы ослепнуть совершенно, но вполне достаточно, чтобы перестать различать цвета. Очень медленно, даже не пытаясь выпрямиться в полный рост, я выбралась на шершавую, холодную каменную поверхность, да так и осталась там сидеть, отдыхая, отдыхиваясь и пытаясь хоть немного прийти в себя. Мне никто не мешал. Кроме наблюдателя, так и оставшегося плавать где-то неподалёку здесь, кажется, вообще никого не было. Кстати, здесь — это где? Я неторопливо огляделась: пещера, больше похожая на естественный грот, до половины заполненная водой, а на другую половину каменная, с небрежно раскиданными то тут, то там наносами песка и низкими сводами. Не самое весёлое местечко. Слабость потихоньку начала проходить, зато вместо неё меня одолела крупная нервная дрожь, да такая, что даже зубы постукивать начали.

Когда количество действующих лиц начало прибавляться, я даже не заметила. Просто в какой-то момент, осознала, что над водой точит не одна, а несколько пар глаз. Молчаливых, настороженных и, как мне показалось, любопытных. Поднялась и, пошатываясь, на подгибающихся ногах отошла на несколько метров в сторону. Обсыхать. И если мой костюм совершенно самостоятельно избавлялся от излишков влаги, то об облепившей ноги юбке и непранских карманах этого сказать было нельзя. Я встряхнула головой, избавляясь от попавшей в уши воды — брызги с волос разлетелись в стороны. Две из трёх карауливших у самого выхода из воды наяды подплыли ещё ближе, до половины высунувшись из воды. В воздухе снова послышалось тихое не то шипение, не то фырканье, не то свист. Если это и есть речь местных жителей, то не удивительно, что у людей возникли такие проблемы с её расшифровкой. Оглянулась на опять замерших в неподвижности наяд и, плюнув на приличия (кто тут вообще кроме меня имеет о них представление!) принялась развязывать фигурный узел, благодаря которому на мне до сих пор держалась юбка. Ушибленная рука болела немилосердно и совершенно не слушалась, так, что было совершенно непонятно, как же мне ею грести удавалось. С узлом я кое-как справилась, но было очевидно, что расстегнуть пару десятков ремешков, на которых держались накладные карманы, у меня точно не получится — больная рука не позволит и, наверное, придётся выворачивать их как-то так, не снимая, чтобы вылить воду. Но сделать этого я не успела — из-за поворота, который я только сейчас заметила, выбралась нелепо раскачивающаяся фигура. Юноша-русалка (или их русалами правильнее будет называть?) приблизился ко мне на пару метров и, красноречиво махнув рукой в сторону, откуда прибыл, предложил следовать за собой. Ага, значит, я здесь не просто любопытную зверушку из зоосада изображала, а чего-то дожидалась и у этого похищения есть цель. Сзади раздался тихий шорох, и не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что мой молчаливый конвой последовал за нами.