Южный крест - Дина Роговская

Мне накинули мешок на голову и повели. Сначала я пыталась считать повороты, как учил Иосиф, но мы шли так долго, что я сбилась. Вот мы остановились, лязгнула дверь, и меня втолкнули в выстуженный отсек, сдернув мешок с головы. Я упала на грязный, вонючий пол. Вот дерьмо! Руки так и остались сцеплены за спиной наручниками, которые сжимались еще больше при малейшем движении. Все равно придется сделать это. Иосиф, как многому ты меня научил! После пяти мучительных минут руки у меня были уже спереди. Но на запястьях была кровь – наручники сжали запястья так, что в паре мест прорезали кожу. Ладно, ничего. Я с трудом села и огляделась. Мои ноги уперлись в противоположную стену. Ни раковины, ни койки. Только сток в полу, и на том спасибо. Свет был слабым, гудел и все время мигал, доводя до исступления. Скоро он либо ярко вспыхнет, либо погаснет вообще. Иосиф был прав, эти люди знали, как работать. Безумно яркий слепящий свет залил крошечный отсек, я едва успела закрыть глаза. Но этот свет слепил даже сквозь веки. Ледяной воздух начал прогреваться. Скоро здесь станет, как в микроволновке. Я снова сползла на пол и отвернулась к стене, пытаясь прикрыть глаза руками. Немного легче, но долго мне так не продержаться – руки мне еще пригодятся, а еще чуть-чуть и я услышу хруст костей на запястьях. Я подавила все ощущения, как учил Иосиф, и стала размышлять. Лиам Ланкастер. Я успела сказать дяде его имя, тот уже поднял всех на ноги на Земле. Ну и что? Никто не знает, где он засел. Я должна определить, где находится станция, и дать знать об этом дяде. Но как мне это выяснить? Барт сказал как-то, что на станции есть свой человек с прекрасной легендой, но без нужного уровня доступа. Возможно, ему удастся связаться со мной. Барт сообщит ему, что я на станции, и он выйдет на меня. Что ж, это похоже на план. Дядя уже, наверное, сказал Барту, у кого я. Плохо, что я ничего не знаю о Майкле. Они захватили только меня или его тоже? Если только меня, у нас есть шанс, если и его, то…

Я лежала, обливаясь потом, жар уже плавил мозги, и мне не удавалось сосредоточиться на мыслях. Ладно, пусть организм отключится, не буду ему мешать. Через пару минут глубокий обморок поглотил меня. Это тоже был один из освоенных приемов. Очнулась я в темноте, от стука собственных зубов. Так, теперь темно и холодно. Круто. Я в футболке и легких штанах, которые надеваются под скафандр. Ступня болела. Я осторожно дотянулась до нее онемевшими руками. Пальцы ничего не почувствовали, но ногу пронзила боль. Черт, похоже, осколок стекла. Я подвигала пальцами рук, пытаясь восстановить кровообращение. Затем попробовала снова нащупать осколок. Опять неудача. Ладно, пока оставим это до включения света. У меня проблемы посерьезнее. Сколько здесь сейчас? Около ноля? Вдруг с потолка брызнула ледяная вода, заливая все. Вот ублюдки! Но я должна попить. Я подставила лицо и открыла рот. Черт! Соленая! Десять минут тугие струи лупили меня по голове, я максимально сгруппировалась, но мне все равно досталось. Потом все прекратилось. Едва я отдышалась, как почувствовала, что температура опустилась еще на несколько градусов. Здорово. Сейчас моя одежда покроется ледяной коркой, а у меня будет термальный шок. Потом они снова включат этот свет, и надо будет улучить момент, когда я уже оттаю, но еще не сварюсь, и попробовать достать чертов осколок. Глаза начали слипаться. Спать, очень хочется спать… Когда я почти провалилась в бездну, вспыхнул свет. Это подтвердило мои подозрения, что за мной наблюдают. Я начала согреваться и села на полу. Один плюс, вода немного смыла грязь. В том числе и с меня. Я подтянула ноги и, чуть приоткрыв глаза, посмотрела на ступню. Мои неумелые действия почти загнали стекло внутрь. Торчал небольшой уголок. Но он был в крови, и подцепить его будет трудно. Ладно, руки начали отогреваться. У меня одна попытка, я пошевелила посиневшими пальцами не задействуя запястья. Кончики начало покалывать. Хорошо, значит, минимальный кровоток еще есть. Так, соберись. Одежда на мне уже высохла и покрылась коркой от соли, чудно. Так, я снова подтянулась к ступням. Еще подвигала пальцами. Одежда похрустывала от моих движений, по виску скатилась первая капля пота. Скоро он зальет глаза. Я итак могу смотреть только сквозь узкие щелочки, глаза ломит от боли из-за яркого света, если еще польет пот, я вообще ничего не увижу. Так, еще раз. Я осторожно потянулась к ступне и аккуратно взялась пальцами за торчащий уголок стекла. Сжав их из всех сил, я потянула, боже, как больно! Но через минуту осколок был на полу, и из ступни полила кровь, черт с ней, пусть льет, промоет рану. Я снова сползла на пол и отвернулась к стене. Очнулась я оттого, что кто-то обрабатывал мне ногу. Не особо церемонясь, но тщательно. Значит, я им еще нужна. Хорошо. Меня окатили водой, на этот раз пресной.

– Готовы говорить?

– По словам моего слуги, я говорю с года и довольно успешно, так что, думаю, да, готова.

Я получила короткий, но сильный пинок в бок.

– Ты знаешь, кого ты пнул, ублюдок? – пора бы генам Морганов заткнуться, но инстинкт самосохранения им был явно чужд.

– Прекрасно, знаю, принцесса, – еще один удар сильнее предыдущего.

Черт!

– Когда я выйду отсюда, я сломаю тебе обе ноги, сволочь, – прохрипела я, едва отдышавшись.

– Серьезно? А руку? – и он врезал мне по лицу.

– Бойлд! Прекратить!

Я открыла глаза и посмотрела прямо в лицо смертника.

– Я тебя запомнила, ублюдок…

– Бойлд! Вон отсюда!

Я снова закрыла глаза. Я устала. Я не ела не знаю сколько времени. У меня была уже полная дезориентация.

– Поднять!

Меня подняли с пола. Ноги подкашивались, раненая нога болела и не давала вставать на ступню. Голова звенела, и я с трудом соображала. Меня усадили на стул. Руки опять застегнули за спинкой стула. В камеру вошел Ланкастер, я узнала его одеколон.

– Прикрываешь белоснежным платочком нос, Ланкастер? – спросила я, не открывая глаз. – Настоящая война не для тебя – боишься запачкать свои нежные ручки.

Прямой четкий удар выбил мне плечо. Проклятье! Я чуть не задохнулась от боли. Но искры в глазах померкли, дыхание восстановилось. Я открыла глаза. Открыла, насколько смогла. Один глаз затек. Так и есть, стоит, держа платок у носа. Я усмехнулась разбитым ртом. Бьет другой, уже не Бойлд.

– Тебя я тоже убью, – пообещала я парню, тот быстро оглянулся на хозяина, я продолжила: – Любишь бить женщин, Ланкастер? Чертов извращенец. Как подумаю, что ты мог стать моим мужем, меня аж выворачивает…

Снова кивок и снова удар. Кажется, ребро только что воткнулось мне в легкое.

– А еще я найду твоих родных, и им будет так же хорошо, как и мне сейчас, – снова сказала я, глядя в глаза тому, кто меня бил. – Что ты хочешь, позор своего клана? – я опять обратилась к Ланкастеру.

– «Черную смерть» и твою долю в «Морган индастриз».

– На каких основаниях? – усмехнулась я.

– Передашь мне долю, основания придумают юристы.

– А, ну, эти придумают, конечно, – да, дышать все труднее, – только, вот, как ты это сделаешь, если я сейчас умру здесь от легочного кровотечения? – сказала я, сплюнув пузырящуюся кровь. – И скажи мне имя этого смертника, – я кивнула на громилу возле меня.

– Врача сюда! – самообладание ему изменило, – Нокс, отстегивай ее быстро.

Нокс. Отлично. Бойлд и Нокс. Я уже хрипела, но оставалась в сознании. Меня вкатили в операционную.

– Господи, что…

– Заткнитесь, доктор, и работайте!

– Для начала ее надо хотя бы вымыть…

– Ну, так действуйте!

Хотела бы я в этот момент отключиться, но нет. Сестры аккуратно раздели меня и так же аккуратно обмыли на специальном столе, осторожно обходя места кровоподтеков и окровавленные запястья, и бросая друг на друга тревожные взгляды. После чего накрыли простыней, переложили на каталку и перевезли в операционную, там за меня взялся анестезиолог, и вот тут-то я уже отключилась.

Пришла в себя в небольшом послеоперационном отсеке. Тепло, сухо. Стерильный воздух. Дышать трудно.

– Как вы?

Я скосила глаза.

– Дышать трудно.

– Вы пока практически на одном легком, – врач быстро взглянул на дверь и повернулся ко мне, – вы можете мне сказать, кто вы? Здесь нет прослушки.

– Фрэнсис Морган Флинт, майор ВВС США. Похищена Лиамом Ланкастером с целью шантажа и захвата власти.

– Хорошо, вас скоро навестят. У вас тут есть друзья, мисс. Но он не мог пробиться к вам в карцер, – искреннее сожаление.

– Ничего, на какое-то время я задержусь здесь, – сказала я, – спасибо вам, доктор.

– Хейворд, Макс Хейворд.

– Хейворд? На меня работает один Хейворд.

– Мой старший брат, – быстро кивнул он, – медицина – это у нас семейное.

– Ясно. – Глаза мои закрывались.

– Вам надо отдохнуть, мисс.

– Миссис, – поправила я, проваливаясь в сон.

– Извините.

– Ничего… – Я провалилась в забытье.

Я проснулась. Темно. Горит дежурный свет. Аккуратно забинтованное запястье пристегнуто к кровати наручником. Я прислушалась к себе. Плечо вправлено и зафиксировано повязкой. Дышать трудно из-за тугой повязки на ребрах. Две капельницы. За стеклянной переборкой дежурит медсестра, но она заполняет документы на компьютере. Кто-то в белом халате стремительно идет ко мне в палату. Я закрыла глаза.