Каждый любит как умеет - Анна Малышева

– Я друг Лены, – тихо сказал он. – И я хотел бы знать, что тут произошло. Я, может быть, что-то для нее сделаю… Помогу.

Евгения Ивановна отвернулась и ушла в комнату. Андрей понял это, как молчаливое приглашение. Прошел за ней и замер на пороге. Женщина стояла у открытого балкона, уткнувшись лбом в стекло, и плакала. Плечи содрогались под легкой голубой блузкой, светлые волосы рассыпались по спине. В это миг она казалась совсем молодой. Андрей сбегал на кухню и принес воды.

– Евгения Ивановна…

Она оттолкнула стакан и, не поднимая головы, заговорила. Голос звучал искаженно, как будто она почти не разжимала губ. Андрей узнал совсем немного, но и этого было больше, чем достаточно. Оказывается, в шесть часов к Лене на квартиру пришли с обыском. Та, разумеется, никакого сопротивления не оказала. Ей объяснили, что следствие нуждается в этой дополнительной мере, и Лена позволила обыскать свой дом. Она только попросила разрешения выслать на улицу ребенка, чтобы тот ничего не видел. Но когда ей сказали, что ребенка придется обыскать, прежде чем отпустить, Лена впала в беспамятство, и несколько минут ее пришлось удерживать силой. В результате Дима остался в своей комнате и просидел за компьютером все время, пока шел обыск. Присутствовали двое понятых – соседи по площадке, которых Лена совсем не знала. Буквально через несколько минут был найден пистолет. Увидев оружие, Лена не сумела ничего объяснить. Она просто лишилась дара речи.

– Где был пистолет? – перебил женщину Андрей.

– Откуда мне знать, молодой человек? – Евгения Ивановна отпустила балконную дверь и обессиленно опустилась в кресло. – Я при этом не была.

Немного придя в себя, Лена, видимо, сообразила, что добром дело не кончится. И прежде всего подумала о сыне – с кем он останется, если ее заберут? Она попросила позволения связаться с матерью. Позвонила ей и впервые за столько лет о чем-то попросила…

– Она сказала, что ребенок остается один, – Евгения Ивановна наконец заметила воду и сделала несколько глотков. – Я, конечно, сразу приехала. Меня привез муж. Я ему сказала не ходить сюда и отправила домой. Почти насильно.

Насколько понял Андрей, кроме пистолета нашли еще что-то. Что-то, что лежало вместе с пистолетом. Лена не сказала матери, что это было, но Евгения Ивановна поняла одно – эта вещь не должна была тут оказаться. Во всяком случае, для Лены это было полной неожиданностью.

– О чем шла речь? – Андрей машинально закурил, и женщина не стала возражать. – Вы даже приблизительно не знаете? Не видели?

– Я даже пистолета не видела, – простонала она. – О, боже мой! Кто бы мог подумать! Ведь Толя говорил мне, что она купила у кого-то оружие… Она так ревновала, что была способна…

– Она не убивала своего мужа! – взорвался Андрей. – Почему вы все клевещете на нее? Она не делала этого!

– Да вы-то откуда знаете? – вспылила в ответ женщина. – И кто вы такой? Говорите – продавали машину? Зачем тогда вы меня расспрашиваете о пистолете? Какое вам дело? Я вас в первый раз вижу!

И снова зарыдала. Между всхлипываниями она прерывисто сообщала, что если бы у нее были силы, она бы выкинула Андрея вон. Он встал:

– Я сам уйду, не хватало еще драться с вами. Евгения Ивановна, я, наверное, могу помочь вашей дочери. Мы с ней дружили. И не сомневайтесь – я поеду, куда надо, дам показания. Она не убивала мужа. Ее арестовали из-за него?

– Да откуда же мне знать? Следствие ведется по этому делу, так значит…

– А куда ее отвезли?

– В Б-б… Бутырку!

Это сообщение ее доконало. Андрей увидел, что Евгения Ивановна хватает ртом воздух. Лицо у нее покраснело, и женщина вдруг расхохоталась – неприятно, отрывисто, визгливо. У нее началась самая настоящая истерика – безобразная, безостановочная. Она совершенно забыла, что рядом находится незнакомый человек, она цеплялась за его руки, вскрикивала, задыхалась и хохотала, хохотала…

Андрею удалось успокоить ее только через час. Все это время он просидел рядом с ней, подавая воду, которую она отталкивала и проливала ему на колени. В комнату заглядывал ребенок, но Андрей шикал на него и делал большие глаза. Мальчик прятался у себя и затихал. Наконец Евгения Ивановна замолчала. Ее лицо мало-помалу приобрело нормальный цвет. Она выпила воду, которую настойчиво совал ей Андрей, и устало закрыла глаза.

– Вам лучше лечь, – тихо сказал парень.

– Извините… Андрей? Вас зовут Андрей? – она как будто впервые увидела его. Растерянно поправила воротник блузки, беспомощно улыбнулась: – Я вся мокрая…

– Это вода… – Андрей отряхнул свои мокрые брюки и сделал попытку засмеяться. – Ничего страшного, все равно идет дождь.

– Спасибо, что посидели со мной… Никогда такого не было! – Она сделала попытку встать. – Я сделаю кофе, хотите?

Он не стал отказываться. За стол уселись втроем – Димка пил молоко. Андрей заметил, что бабушка поглядывает на внука с каким-то страхом. А мальчик явно ее стеснялся и больше тянулся к парню.

– Вы часто здесь бывали? – спросила Евгения Ивановна. – Дима вас хорошо знает?

– Я был здесь пару раз… Верно, Дим? – Андрей кивнул мальчику, но тот уткнулся в чашку.

– А я не была здесь никогда, – сказала женщина, задумчиво глядя на мальчика. – Вам это кажется странным? Вы… Хорошо знали Лену?

– Вы хотите спросить, знаю ли я, за кем она замужем? Она мне сказала.

– Ах, так вы знаете… – Евгения Ивановна встала, как будто собираясь уйти, но тут же снова опустилась на стул. – И что вы думаете об этом? Мне интересно ваше мнение. Может, я стара стала и чего-то не понимаю? Вы молодой, вам виднее. Ну так что? Это нормально?

– Мне кажется, – осторожно ответил Андрей, – что это не совсем нормально.

– Не совсем?! Совсем! Совсем ненормально! Это был сумасшедший поступок! И что удивительного, что Толя в конце концов решил уйти! Дима, иди к себе в комнату! Возьми молоко с собой, если не допил!

– Что вы раскомандовались! – неожиданно выкрикнул мальчик. – Вы мне не мама!

– Правильно, я тебе бабушка! И марш к себе, когда взрослые говорят! Нечего подслушивать! – Евгения Ивановна снова раскраснелась, и Андрей предостерегающе на нее взглянул. «Если она все время такая, то я не завидую Димке… – подумал он. – Бедный пацан! Вот и началась для него новая жизнь. Какой-то еще будет дедушка, если у него такая бабушка?»

Когда мальчик ушел, в кухне повисло неловкое молчание. Женщина встала и поставила грязную посуду в раковину. Андрей тоже поднялся, собираясь уходить.

– Погодите, – неожиданно сказала она. – Вы действительно можете продать «Форд»?