Защитник Монолита - Ильяс Найманов

Четвертый сделал попытку сказать слово, но Первый лишь махнул рукой.

— Знаю я знаю, разбили нас и всю нашу игру в чистую. Переиграли как старшеклассники детсад. Вся наша годовая операция псу под хвост, или правильнее сказать псевдопсу под хвост а, Четвертый? — Первый встал.

— Но… откуда вы знаете? — бледнея и становясь еще более растерянным спросил Четвертый.

Первый несколько секунд пристально глядел в глаза Четвертого сверху вниз, словно оценивая, стоит ли говорить ему что-либо или нет.

— Знаете что Четвертый, вы мне надоели! Со всеми вашими танками, вертолетами, солдатами, подкупами. Эта схема не работает в Зоне, это другая Земля, разве не ясно? Хотел бы я упразднить ваши полномочия, да и применить к вам меры — разгневавшись повысил голос Первый — за потерю элиты, средств, будь они неладны и создание вероятности вычисления присутствия нашей организации в делах Зоны. Но это пусть решает Совет. — Первый вдохнул воздух всей грудью успокаивая самого себя. — Так уж и быть, я вам скажу одну вещь — Третий выжил. Он находится в Зоне, и это единственный человек, который не только остался в живых на этом проклятом участке земли, но и нащупал нечто более важное, чем все ваши солдатики и агентура.

— Но как это возможно?! Они же все… погибли… — задыхаясь от ужаса перед Первым и всем вышесказанным прошептал Четвертый.

Первый снова свысока посмотрел на практически уничтоженного Четвертого оценивая стоит ли говорить ему дальше или нет. С сомнением решив раскрывать информацию уже практически отстраненному от дел Четвертому он продолжил.

— Из всех оставшихся бойцов нашей группы по моему прямому приказу на основное задание ушло десять человек, то есть все. Ваша система оповещения дала сбой, и я не собираюсь объяснять вам как мне удавалось поддерживать связь с Третьим. Третий мой прямой заместитель, и он сам пошел в Зону чтобы закончить начатое. Группу оттеснил контроллер в одну из растительных аномалий Зоны. Наши ребята с навыками псизащиты, конечно же дали бы отпор любому контроллеру но там был другой, ему удалось оттеснить их к аномальной … как ее дери называют… дерево — театрал… нет… дерево… кукловод так его к чертям собачьим! Оно перехватило всю группу, но Третьему удалось вырваться, не без последствий видимо, но удалось. Более того, теперь он снова в строю, а Долг вычислил нашу занозу в заднице! Вы знает кто это?

— Нет — в благоговейном ужасе прошептал Четвертый вытянувший подбородок вперед и буквально цепенеющий от каждого слова Первого.

— Некий Казмаутов Егор Александрович… — никто! Даже не спецура, даже не… — Первый задохнулся начиная вновь выходить из себя. Выдохнув и успокоившись он продолжил. — и это второсортное… этот человек — Первый все-таки сорвался на крик, уже не в силах совладать с наконец высказывающимися вслух эмоциями — это Бобр, натянул меня, тебя, мою трехнутую секретаршу, и всю нашу долбанную корпорацию вместе с продолбанными силами заградительных войск! Всего один Человек!!! Как?!? Как можно было… — Первый смолк, потеряв дар речи от избытка чувств. Четвертый вжался в кресло, втянув голову в плечи и зажмурив глаза, словно ожидая оглушающего удара. Мелодичным эхом в наступившей тишине отозвался хрустальный глобус, покачивающийся у Первого на рабочем столе.

Говорящий несколько раз глубоко вздохнул и усмехнулся. — Надо отдать ему должное, если бы у меня была возможность, я бы непременно поговорил с этим человеком. Соперников надо уважать, а врагов любить… а, Четвертый? — уже почти весело спросил он.

— Так точно! — не найдя что сказать подтвердил он выполнив команду смирно в сидячем положении.

— Проваливайте Четвертый! — приказал Первый.

— Так точно сэр. Спасибо сэр. — взметнулся с кресла Четвертый и пятясь задом скрылся за дверью.

Оставшись один на один с собой Первый продолжил.

— Ну что ж, госпожа Зона, так вы говорите, что вы неистребимы? Возможно оно и к лучшему. Мы не будем вас истреблять, мы придумаем как сделать так чтобы вы истребили сами себя. Мы найдем ключик к вашему сердцу и сделаем укол, ошибки человека — ошибки системы не так ли, Третий? — спросил он в никуда снова садясь в кресло и закрывая глаза.

Минуту просидев в тишине он тихо сказал сам себе.

— Я так и думал…

Тем временем Бобр, миновав последний ряд колючей проволоки и машинально стряхивая с колен комбинезона Сева налипшую грязь со счастливым лицом осматривал первые метры Большой Земли. К слову сказать, эти первые метры для обычного человека не показались бы причиной восторга. Полузатопленная, заболоченная местность с начавшим произрастать камышом и осокой была некогда деревушкой жившей на окраине периметра. Теперь же Зона разрослась, жителей эвакуировали в неведомом направлении, а вытекавший из Зоны ручей прекратил свое быстрое течение, растянувшись по все деревушке придав ей унылый и одинокий вид. Разглядывая во все глаза далеко вперед чистые от аномалий десятки и сотни метров Егор все никак не мог отделаться от мысли что теперь можно идти куда хочешь, можно не опасаться проходящих сталкеров, курящих в кулак солдат, пролетающие вертолеты, что теперь не будет его постоянных спутников слепых псов, дружелюбно сопровождавших его до самой кромки леса, за которой расстилался прямой путь через минное поле к первому ряду ограждений. Теперь он невооруженным взглядом видел что там далеко впереди начиналась Большая Земля припорошенная первым снегом обозначавшим ранний приход зимы, запах которого приносимый встречным ветром он чувствовал здесь, в то время как полчаса назад он шел под вечным покровом желтых и бурых листьев провожаемый теплым ветром осени толкающим его сзади. Вот она граница, сделай шаг назад и почувствуешь ветер Зоны, сделай шаг вперед и в лицо ударит освежающий ветер Большой Земли. Открыв рот от восторга Егор смотрел в бесконечное синее небо, с вот-вот грозившимся появиться ослепительным солнцем из-за облаков. Достав и подкинув в руке странную пятигранную гайку с неподвижными и в то же время непостижимым образом меняющимися гранями он направился в ближайшую избу, нужно будет найти что-то более подходящее для хождения по Большой Земле.

Открыв скрипучую дверь автоматически убедившись, что там нет растяжек и самострелов сталкер прошел все забытые прежним хозяином комнаты. Не найдя ничего в шкафах он устало и обескуражено вернулся и сел за огромный рассохшийся кухонный стол, положа на него гайку. Гайка призывно переливалась гранями словно выпытывая от него заветно слово. Бобр усмехнулся.

— Ну что ты хочешь от меня? Не знаю я что тебе нужно… мне бы кто подсказал как что начинать? Хоть бы одежку какую мне справить… — с этими словами Бобр взял гайку и пристукнул ее о стол.

В этот же момент в дверном проеме появилась стопка одежды, которая секунду повисев в воздухе также стопкой упала на пол, судя по виду белье было чистым, аккуратно сложеным, но как будто не новым. Егор растерянно улыбнулся.

— Э-э-э… а поесть чего-нибудь сообразишь? — спросил он, стукнув гайкой о столешницу.

В мгновенье прямо из воздуха начала вырисовываться кринка с молоком, алюминиевая кастрюлька с чем-то булькающим внутри, большая глиняная тарелка с пирожками, еще одна с другими пирожками, еще через мгновенье словно подумав появился деревенский железный самовар с заварным чайничком наверху, который тут же запел свою песню, исходясь паром. Еще через мгновенье, на столе стали появляться разносолы, как то грибочки, помидорки, огурчики, чищенные дольки чеснока, неожиданно приютился в уголке гусь из фольги, занимая все больше и больше места, на столе начали появляться другие деревенские блюда вперемежку с чашечками варенья, разных видов заварными пироженными, конфетами, петушками на палочке. Когда в воздухе начали появляться фрукты Егор, понимая что на ранее необъятном столе уже не остается места обескуражено улыбаясь поднял обе руки.

— Стоп, стоп, стоп…

Фрукты, крендельки, домашние колбасы проявившиеся в воздухе и не успевшие занять свое место на столе медленно и нехотя растворились в воздухе, только расписное полотенце, пахнущее душистым мылом плавно и с достоинством опустилось ему на колени. Обалдевши глядя на развернувшуюся перед ним картину сталкер вытер руки о полотенце и потерев их друг о друга в предвкушении предстоящего марафона произнес:

— Ну… понеслась!