Демоническое притяжение (СИ) - Буланова Наталья Александровна

И знаете что? Я ее уже люблю! Бравис был капитаном команды, но только не моей! Напомните потом расцеловать старушку!

— Женская солидарность — не миф! — заправляя оружие оранжевыми магпулями, я не могла стереть улыбку со своего лица. Дора подмигнула мне в ответ, закончив со своим ружьем и закинув его на спину. — Пойдем, там уже зовут на построение.

— Итак, команда Оранжевых и команда Синих, — мадам Вольштейн, как всегда пыхтя сигарой, смотрела на нас из-под полей своей шляпы. — Вы зарядили оружие магпулями цвета своей команды. Знайте — они наносят разный эффект в зависимости от того, куда вы попадете. В ногу — противник еще попрыгает на одной ноге, а грудь — упадет плашмя! Сейчас вам поровну, выигрывает та команда, чьи члены останутся живы. И да, по традиции, помимо того, что я засчитаю зачеты тем ребятам, кто будет в команде победителей, я еще хочу предложить капитанам команды возможность…

Я напряглась, впрочем, как и Бравис. Я же забыла вам на радостях сказать, что я возглавляла Оранжевых, да? Так вот…

— Возможность утереть нос лично капитану другой команды. Это может быть что угодно…

— Желание! — перебил ее Альтер. — Пусть это будет желание!

И с таким вызовом посмотрел в мои глаза, что мне захотелось тут же попрактиковаться в стрельбе и осчастливить его лицо двумя оранжевыми ореолами вокруг глаз.

Хм, желание? Да это же мне только на руку!

— Пусть будет желание! — согласилась я.

— Итак, даю командам минуту на то, чтобы найти себе укрытие или зону действия. Время пошло! — грянул бах и мы побежали. Я повела “своих” в зону с большими деревянными постройками, откуда должен был открываться великолепный вид на площадку.

— Сделаем их, ребята! Обещаю, я такое загадаю, закачаетесь! — пламенно пообещала я.

Со своих позиций мы на ходу вывели из игры троих из двенадцати соперников. Магпули, оказывается, четко передавали ощущения «раненному», пока он не вылезал из костюма. И эти трое выныривали из своих одежек, как рыбки при нересте из воды.

А потом стало жарко. Нас раскусили и стали безжалостно теснить. Бах, и мою родненькую Дору ранили в плечо! Заразы!

Она дернулась, закатила глаза и прошептала «Извини». И я ее не винила, что она выскользнула из костюма — подруга всегда была нетерпима к боли.

Я поняла, что Бравис целенаправленно охотится за мной не сразу. Сражая одного за одним из моего прикрытия, он не нянькался с ребятами легкими ранениями — им доставалось прямо в грудь. И я не могла не мстить!

Я изворачивалась как змея, да-да, когда прижмет я и не такое могла отколоть! Когда тело любимое — оно послушно воле своей хозяйке, ведь живем мы с ним в мире и согласии. И как же теперь это единение помогало мне.

Но мы забыли про тварей… А они про нас и не думал забывать, ломая обоим сторонам идеальные комбинации.

Они плевались магпламенем, и черные следы на костюмах существенно замедляли нас, но не причиняли боли. Черт, в следующий раз буду долее изворотливой! А то расхвалила себя — как змея, как змея!

Но мне все равно все это дико нравилось. Этот драйв в крови, этот вкус победы, то и дело появляющийся на кончике языка, когда я отправляла магпулю в грудь синему члену команды.

И вот мы остались с Брависом один на один. Бордово-красные костюмы в черных подпалинах, стоим за соседними колонами и ждем ошибки соперника.

— Бананчик, ты даже представить себе не можешь, что я для тебя подготовила! — ласково пропела я, стреляя ему в бедро.

— Тьма, Мартышка! Я больше не поведусь на твое коварство! — взревел он из-за колонны, бесясь из-за того, что купился на голос и чуть показал себя.

— Обезьянье коварство? Где ты о таком слушал? — шутливо удивилась я, попыталась выглянуть и чуть не получила пулю в лоб. — О, нет! Это желтое, бананчиковое предательство!

— Какое предательство! Это не я тебе таким голосом говорил! — голос Брависа доносился с перерывом, и мне стало интересно, чем же он там занимается.

Над нами была деревянная крыша, а вокруг только эти деревянные колонны, за двумя из которых мы и вели «переговоры».

— Таким, милый? — я попыталась добавить в голос как можно больше… сексуальности? Наверное, да, именно так, сек-суаль-ности!

И пока я сама смаковала свой ставшим низкий голос, на меня сверху свалилось нечто. Точнее — некто!

— Бравис! — свалив меня с ног, а оседлал меня и приставил дуло к моей груди.

— Что? Хоть так потрогать! — с мальчишечьей улыбкой сказал он, а потом мигом перестал растягивать губы в белозубой улыбке и наклонился ко мне: — Ты такая беззащитная сейчас, Марта!

Его глаза сверкнули расплавленной сталью, а я закипела, пытаясь поудобней и как можно незаметней перехватить свое оружие. И его надо было срочно отвлечь.

— И что, ты меня убьешь? — спросила я, прямо смотря в серые глаза.

Он наклонился ко мне, дуло вжалось в тело еще сильнее, и он прошептал в мои губы:

— Обязательно.

Приятная дрожь прошла по всему моему телу, и я судорожно вздохнула.

— Так хочешь выиграть? — мой голос уже сам собой сел, изредка проскальзывала хрипотца. Что это? Я заболеваю?

— Так хочу поцелуй! — он так улыбнулся, что я чуть не забыла про все на свете. Его лицо приближалось, а я…

Мямля! — сказала я самой себе и выстрелила ему под ребра.

— Я выиграла, Бананчик! — сбрасывая с огромный усилием с себя скорчившееся от боли тело, я встала на ноги, и победно огляделась. Вокруг уже собрались все члены команд и донельзя довольная мадам Вольштейн.

— Выиграла команда Оранжевых! — громко возвестила она. — Марта, говори свое желание!

Я посмотрела на Брависа, который с шипением снимал с себя камуфляжный костюм, и ждала, пока он поднимет свой грозовой взгляд на меня.

И вот испачканная оранжевым пятном одежда летит в сторону, и передо мной встает Бравис, с видом такого гордого орла, что я ничуть не сомневалась в своей мести.

— Ты сейчас оденешь вот это! — я дала ему сверток, который все это время лежал у меня за пазухой. Подумав, я добавила, пока он меня не прибил — Разрешаю прямо на костюм!

И вот он — момент торжества! Все затаили дыхание, Бравис выходит из-за деревянной перегородки, за которой натягивал мое оружие мести, и встает переде всеми.

Адепты не могли даже вздохнуть. Даже мадам Вольштейн чуть не подавилась сигарой — ее вовремя спас Тони. А я торжествовала!

— Повернись, Бананчик! — сладким голосом пропела я, глядя в глаза, которые готовы были меня разорвать, склеить, а потом располосовать по новой. Они были черные, с красными прожилками, и неотрывно смотрели на меня.

И он повернулся, напряженный, как хищник, готовящийся к смерти. И тут всем на обозрения, на том самом шпионском белье цельного покроя, была выложена надпись из орешков, как у игроков демонических сборных по фаерболу:

«Альтер. Номер 2»

Все-таки хорошо, что я девушка крупных размеров. Иначе бы не налезло!

Я думала, что он меня сейчас задушит, но не двинулась ни на сантиметр, когда он медленно, очень медленно, подошел ко мне. Я заставила себя посмотреть в эти затягивающие глаза и смело встретить его слова. Но я совсем не это от него планировала услышать…

— Я спрошу только одно, Марта, — его желваки играли на скулах, и ком опустился в мой желудок, отчего стало не по себе. — Почему номер два?!

А, действительно, почему номер два? Выуживая из памяти события вчерашней антистрессовой посиделки, я могла смело сказать ответ — а потому!

Потому что быть номером один — слишком жирно ему будет, а просто какой-то абстрактный номер восемь или одиннадцать тут бы не подошел. И вот тогда мы с Дорой решили — будет номером два. Нам понравилось, а Бананчику, судя по всему — нет.

Меня его недовольная мина даже порадовала, но вот до чувства торжества было ой как далеко... А я так на него надеялась!

Вроде бы заставить мужчину надеть женское белье — что может быть позорней? Но Бравис стоял с таким независимым и злым видом, что мимо даже пташка боялась пролететь. Вот и адепты и не думали подшучивать или смеяться над парнем — никто не хотел попасть ему под горячую руку.