Неприличное предложение - Елена Лабрус

Янка и Прегер.

Она с ним…

— Простите, — кто-то толкнул его в плечо.

Официант. Илья тряхнул головой, приходя в себя. Подхватил с подноса бокал с шампанским. Выпил залпом.

— А сейчас для нашей именинницы… — прозвучал голос из динамиков.

Объявление медленной композиции приветствовал восторженный женский визг, свист, аплодисменты.

Для нашей именинницы…

В этот момент его словно и включили. Ах, да, чёртова именинница!

Ну что ж, она напросилась сама.

Илья осушил ещё бокал и стал двигаться сквозь толпу, разыскивая Божену…

Найти Божену Камински оказалось несложно. Её, правда, уже пригласил на танец какой-то хмырь, но с ним проблем не возникло.

— Илья, — шёпотом выдохнула она, прижавшись к нему всем телом.

Он скользнул пальцем по её щеке, обхватил за шею, запрокинул голову…

Камера выхватила их поцелуй. И под одобрительные вопли толпы тут же высветила на интерактивном экране, позади поющей на сцене группы.

Илья поднял глаза и привычно улыбнулся. На камеру. Профессионально. Подхватил Боженку на руки. И под ещё больший восторг неистово одобряющих их гостей, она обхватила его руками за шею и ногами за талию.

Он ни о чём её не спрашивал, когда понёс: ни куда идти, ни возражает ли она.

Он точно знал: не возражает.

И, когда, захлопнув дверь первой попавшейся комнаты, целуя, прижал к стене и через голову стянул рубашку, она стала делать то же самое — избавляться от одежды.

Илья помог ей с платьем. Снял туфли. И положил дрожащую от страха и от предвкушения одновременно девушку поперёк кровати в одном белье.

— Презервативы, — нервно сглотнула она и показала на тумбочку, — там.

Он кивнул, снимая брюки. И, выполняя её просьбу, бросил на кровать блестящий квадратик контрацептива.

— Будет больно? — вцепилась она в простыни.

— Конечно, — кивнул Илья и опустился на колени между её ног.

— Сильно? — вздрогнула Божена, когда его губы коснулись её бедра.

— Расслабься. Ты в надёжных руках, — шепнул он, затягивая её в сложный танец.

Танец рук, губ, тел. Танец, что Илья так хорошо знал для Божены исполнялся впервые. Он мог бы исполнить его с закрытыми глазами, оставляя на её коже влажные следы губ и шёпот прикосновений, то лёгких и нежных, как ветерок, то требовательных и жёстких, до покрасневших следов на коже. Но он не закрывал глаза.

Не закрывал, когда бережно спустил лямку белья с плеча и поцеловал оставленный резинкой след, но вряд ли видел разницу между её хрупким плечиком и любым другим плечом, что приходилось ему целовать. И её неожиданно мягкая грудь, что легла в его руку, как любят девочки — идеально в ней поместившись, всего лишь легла в его руку. Его рука заставила Божену выгнуться и застонать, принимая ласку, а её соски болезненно сжаться, но вожделенный стон девушки не откликнулся в душе Ильи ничем — он чувствовал только нарастающее давление в паху: готовый к работе член упруго упёрся в трусы.

Он не оставил обиженным ни один укромный уголок её тела. Полизал, что надо полизать. Потёр, где надо потереть. И, видя растущее в ней возбуждение, не остановился ни на секунду, не позволяя девушке потерять это ощущение. А когда её дыхание стало коротким и поверхностным, на коже выступила испарина, а между ног стало так влажно — хоть плыви, упёрся головкой подрагивающего от прилива крови члена между её широко разведённых ног. Он даже не спросил готова ли она, просто посмотрел, получил едва заметный робкий кивок и толкнулся внутрь.

Она вскрикнула.

— Потерпи, детка, — прошептал он, наращивая темп. А когда попыталась вырваться, прижал её руки над головой и не остановился.

— Илья, — всхлипнула она.

— Осталось недолго, — чувствуя, как готовый к разрядке, пульсирует в ней пенис, выдохнул Илья. Закрыл глаза, уступая нарастающему желанию, и заткнул её рот поцелуем.

Девушка жадно впилась в его губы. В ответ на его яростные толчки она лишь тихонько постанывала, а потом замерла… и вздрогнула.

Он поднял глаза, чтобы увидеть этот момент — как переживая оргазм, она боится вздохнуть, как приоткрылся её рот, застыли глаза, и взгляд, блуждающий сейчас где-то в нирване, словно остекленел, — последний раз толкнулся в неё и содрогнулся всем телом, кончая.

— Тебе было хорошо? — прошептала она, придавленная его тяжёлым телом.

— Да, детка, — поднял он голову и улыбнулся. — А тебе?

— Странно. Больно, но и приятно тоже. — Она выдохнула с облегчением, когда он скатился в сторону, но остановила его за руку, когда хотел встать. — Не уходи.

— Я в душ.

Он обернулся у кровати поднять свою одежду. Пятно крови между ног Божены говорило само за себя. И окровавленная резинка, что он выбросил в ведро.

Но ему было всё равно.

Илья вышел из ванной полностью одетым.

Девушка прикрылась простынёй, но так и лежала на кровати.

На тумбочке лежала стопка денег.

— Этого хватит? — сделал она бровки домиком. Смущённо.

— Это мой тебе подарок, — улыбнулся Илья, проигнорировав купюры. — С днём рождения, детка.

Нагнулся её поцеловать.

— Спасибо, — прошептала она, обвив её шею руками.

Такая милая, нежная. Счастливая. Уверенная, что всё же его покорила. И всё же добилась своего.

— Не за что, — так же тихо ответил он.

— Уже уходишь? — обиженно надула она губки, когда он разогнулся.

— Мне пора, — пожал Илья плечами.

— Понимаю, — подперев голову рукой и не сводя с него глаз, она хмыкнула. — Девушка заждалась?

— Возможно, — кивнул Илья многозначительно, когда она довольно, даже победно улыбнулась.

— Ещё увидимся? — спросила, когда взялся за ручку двери.

— Боюсь, твоя мама будет против, — усмехнулся Илья.

— Да плевать мне, — хмыкнула Боженка.

— А зря, — пожал плечами Илья. — Надо было её слушаться, когда Рита даже знакомить нас не стала. И кстати, в постели она стонет погромче. Правда, она и поопытнее. Но у тебя ещё всё впереди, — подмигнул он.

Илья смотрел как с самодовольного лица Божены Камински медленно сползает улыбка и оно вытягивается.

— Что?! Ты спал с моей матерью?

— Нет, детка. Я её всего лишь трахал. Спала она обычно с Прегером, а со мной так, просто еблась.

И вот здесь уже Илья должен был улыбнуться победно. Но он всего лишь усмехнулся, видя её потрясение.

Да, детка, ты добилась чего хотела. Но порой не стоит быть столь настойчивой в своих желаниях.

Илья закрыл за собой дверь. Вышел на улицу и вдохнул полной грудью.

Воздух пах летом, бенгальскими огнями и тоской.

Группа, что весь вечер развлекала гостей, уже ушла, но на танцполе под известную мелодию ещё покачивались парочки. Официанты уже убирали фуршетные столы, но шампанское по-прежнему искрилось в бокалах.

Илья подхватил один с