Замуж за первого встречного или невеста с сюрпризом (СИ) - Стасина Евгения

Гриша

Все я замечаю. И если Стеша хотела, чтоб меня от гордости распирало, то где-то часа четыре назад я именно это чувство и испытал. В загсе, когда опоздавшая на выкуп чета Зайцевых тяжелой дубовой дверью хлопнула и, с трудом отдышавшись, к компании гостей присоединилась. Дамочка, что Стешину семью развалила, принялась сестру свою в обе щеки расцеловывать, а ее лысый кавалер так и замер с каким-то дешевым веником в руках. Обомлел, не иначе. Конечно, как тут дар речи не потеряешь, когда Стеша при полном параде?

-Ладно, согласен, — Рома, сдавший свою жену на руки ее отцу для танца под какую-то слезливую композицию, бокал шампанского в себя опрокидывает. - Пялится он на нее. Даже Лерка заметила. А Катька, говорят, пока в ресторан ехали, прямо при родителях его отчитала. Сказала, если еще раз на свою чокнутую бывшую жену посмотрит, она его кастрирует.

Отлично. Похоже, Бориску потеря мужского достоинства не слишком-то испугала! Вон, пока невеста его слезы платком утирает, глаз от танцпола не отводя, он вновь спину Щепкиной взглядом буравит. Пиджак на нее мой накинуть, что ли? А то еще чуть-чуть и сорвусь. И с такими темпами, скоро все приличные заведения меня в черный список занесут.

Зло скриплю зубами и порываюсь встать, да Некрасов так не вовремя в мой локоть своими пальцами вцепляется:

-Не кипятись. Ну, смотрит и смотрит, тебе то что? Она же не реагирует, и ладно. Что теперь каждому дураку морду бить?

А почему нет? Если душа требует успокоения?

-Привыкнешь, Гриш. Моя Лерка вон какая красавица, так я поначалу тоже как ты зверел. А время прошло, и толстой шкурой оброс. На лучше выпей со мной. А то моя блюдет, чтобы я не нахлопался. Прям не свадьба, а детский утренник!

- Ладно, — сдаюсь, ведь здравый смысл в словах горохового шута, что на такое важное событие выбрал ярко-желтую бабочку и, как мне кажется, слишком тесный зеленый костюм, все же есть. – Только давай мне что-нибудь покрепче. Я эту шипучку пить не буду.

-Вот! Узнаю своего друга! А то ходишь мрачнее тучи, как воды в рот набрал! Как Стеша твоя еще не сбежала, бабы ведь ревнивцев не любят!

-А ей нравится, — да и притворяюсь я неплохо. Даже шутить умудряюсь, пусть и подмывает меня с места вскочить, да наблюдателя этого за грудки встряхнуть. Хорошенько так, чтоб к теме этой больше не возвращаться. Ну сам же ее профукал! Добровольно на другую заменил, сам на разводе настоял и сам же позволил болячке этой их любовь в унитаз спустить. Что мешало не зубами скрипеть, а помочь?

– Нравится ей, – слышу, как Ромка усмехается, и вместе с ним к Стеше поворачиваюсь. – А без берета она ничего. И без блузок этих целомудренных. Так что свои слова про бледную моль обратно беру. А все-таки прав я был, Гришаня.

– Это в чем интересно?

– В том, что брак тебе этот боком выйдет. Я ведь тобой восхищался даже: независимый, самостоятельный, перед бабой красивой лужицей не растекаешься… А тут, полтора метра роста, а ты уже у ее ног. Дальше что? Может, и настоящую свадьбу сыграете?

– Может, и сыграем, – улыбаюсь, когда взгляд мой почувствовав, супруга смущенно уголки губ приподнимает и ручкой машет, да рюмку горячительного в себя опрокидываю. Ведь чем черт не шутит? Прикипел я к ней. Прежде ни к одной женщине подобного не испытывал, все изъяны какие-то искал, а если не находил, то в воображении своем дорисовывал. Причем живо так, что верить начинал, что и впрямь глаза у нее не так посажены, нос слишком длинный или чересчур вверх задран, челюсть квадратная да и губы даже помада не спасает. А в Щепкиной до того гармонично все, что даже пытаться не стоит с собой бороться.

– Вон оно как… – чертов Ромка! Вечно не вовремя разговоры заводит! – В свидетели меня хоть возьмешь?

– Посмотрим, – ухмылку на лице поселяю и оставляю блондинку свою в покое. Пусть и дальше с нашей Мариночкой из отдела продаж болтает. Ей общение не повредит, а то сколько живем вместе, ни об одной подруге не слышал.

– Что значит посмотрим?

– А то и значит. В зеркало на себя взгляни. Мне все-таки свидетель понадобится, а не подружка невесты.

Глава сорок пятая

Стеша

– Я свою работу ни на что не променяю. Такого начальника еще поискать! – пухленькая брюнетка лет тридцати пяти с аппетитом поедает тарталетки, до того активно работая челюстью, что будь на ее месте я, мои щеки наверняка свело бы судорогой. – Это ж не мужик, это клад! Так что я вам, Стефания даже завидую. Только не подумайте чего дурного, у меня муж и двое детей.

Марина смеется, с опозданием поднося к розовым губам салфетку, и стоит недожеванному кусочку красной рыбы приземлиться на ножку моего бокала, хохочет еще заливистей. Господи, я здесь умру! Мало того, что никакого обещанного дыма и кромешной темноты, так еще и отсутствие всякой культуры питания у гостей!

– Прости, – хорошо хоть протирает сама, слегка покраснев за этот досадный конфуз! – Обычно я так себя не веду, но мы третьего ждем, – свободное платье руками на талии поглаживает, и переходит на шепот, – и я вечно голодная! Пятый месяц, а я уже десять килограмм набрала.

Счастливая. Ради такого дела не грех талией пожертвовать. Да и впросак попасть не так страшно… Беременным и не такое прощают.

– Мне Григорий Юрьевич разрешает три раза в день на перекус отлучаться. Вроде мужик, а понимающий! Не то что мой. Муж меня ещё в сентябре бомбовозом прозвал! Можно подумать я только для себя стараюсь, когда за двоих ем! Знаете, – удовлетворенно вздохнув, сотрудница Полонского на спинку стула откидывается, – я, пожалуй, попрошу вам бокал заменить.

– Зачем?

– Ну, как сказать… – да уж как-нибудь! А то от этой странной улыбочки мне не по себе.

– В общем, понимаю я вас. У меня мама один в один как вы, – она доверительно мне семейную тайну открывает, а я принимаюсь лицо ладошкой обмахивать. До того жарко от такого внезапного разоблачения! Как только догадалась? Может, заметила, как мы с Гришей тут кругаля наматывали? Или двери… Нет, он меня к дверным ручкам точно не подпускал.

– Да вы не стесняйтесь. Подумаешь, брезгливая! В местах общепита это даже нормально. А то кто их знает, как они эту посуду моют и моют ли, вообще! Может, еще и в тарелки плюют, дураков ведь на свете предостаточно!

Фух… Вот оно что. Наверное, видела, как я приборы салфеткой для верности протерла, а прежде чем к еде приступить, антибактериальный гель на ладошку бухнула.

– Сейчас сама схожу, а то в этой суматохе обслугу не дозовешься.

И ведь права. Гости как с цепи сорвались. Пару часов в тарелках поковырялись, интеллигенцию из себя корча, а теперь вон, в пляс пошли! И едят между делом, когда запас энергии к концу подходит, и пьют прямо в танце, то и дело музыку своим вскриком заглушая, стоит случайно спиртным выглаженные костюмы обдать. Счастливые. Я вот только под столом ногами постукиваю, никак не решаясь к весельчакам этим присоединиться. Хотя Гриша уже несколько раз меня звал, да и знакомая новая, может, и в интересном положении, а сидеть, словно статуя, не готова.

– Минутку, Стефания! Сейчас я все улажу.

– Да уж сидите, – за руку ее брать не рискну, а вот плеча коснуться, это пожалуйста. Платье у нее явно чистое. – Я все равно в уборную собиралась.

А то уже на рекорд пошла! А мне все эти достижения тяжело даются, пусть и не забываю раз в час из сумочки заветный тюбик доставать. С водой ведь все эти новомодные изобретения не сравнятся! Так что на обратном пути сама и поменяю, чтоб беременную не гонять. Пусть она и довольно активная, а все-таки отдохнуть для неё лишним не будет. Да и Полонскому о себе напомнить не помешает. Что-то они с Некрасовым больно часто рюмками ударяются! Хотя… Я же решала — я не мегера. Пьет и ладно, праздник как-никак!

Встаю из-за стола, жестом Грише, что с женихом болтает, на выход указываю и губами одними сообщаю, что скоро вернусь. Не ребенок же, чего со мной нянчиться? Тем более что сейчас мои похождения никому странными не покажутся: как еще до туалета добраться, если не в обход, когда столы пустуют, а люди, как сумасшедшие под попсовые песни в конвульсиях бьются? До того завелись, что даже в очереди стоять не приходится, все кабинки пустые! И раковины, боже… Так и манят меня своим блеском. Без раздумий бумажными полотенцами запасаюсь и ловко одним из них вентиль откручиваю. Блаженство…