Полуночная роза - Патриция Хэган

Экипаж подкатил к парадному входу. В порыве чувств Арлин не могла сдержать потока слов.

— Я тебя понимаю, Эрин. Конечно, ты не в восторге от такого брака. Я знаю, у тебя другие представления — ты, наверное, мечтала влюбиться и выйти замуж за другого человека. Это прекрасно и романтично. Но что ни делается — все к лучшему. Вот увидишь. Взгляни, — она показала рукой на особняк и усадьбу, — тебя ждет необыкновенная жизнь. Я никогда не видела ничего подобного. Поразительно, как Райан постарался сделать этот день памятным для вас обоих.

Эрин промолчала, она думала совсем о другом. Ей хотелось быстрее покончить со всеми официальными церемониями и начать новую жизнь. Жизнь не только для себя. Недавно она узнала от Розы о страданиях других людей. Эти несчастные люди жаждали сами поведать ей о чинимых зверствах и рассчитывали на ее помощь. Новые известия подстегивали ее рвение. Она испытывала непреодолимую потребность вызволить их из беды. Многие из рабов не могли убежать и обрести свободу, так как были либо слишком запуганы, либо не представляли себе жизни в разлуке с семьей и любимыми. Но тем, кто решился на побег во имя лучшей жизни, Эрин клялась помогать всеми доступными ей средствами.

Арлин уловила ее напряжение, но ошибочно отнесла его к предстоящей церемонии.

— Ты прекрасна, дорогая. — Отвар Талваха делал се речь несколько сбивчивой. — Я так горжусь тобой.

Эрин одарила ее любящей улыбкой, но, выйдя из экипажа, поняла, что ее добрая мать не зря говорила ей комплименты. Шумок пронесся по толпе, собравшейся в ожидании ее приезда. Она слышала со всех сторон восторженный шепот:

— Какая хорошенькая!

— Ну разве она не очаровательна?

— Она прелестна, само совершенство!

Действительно, она была великолепна в платье из серебристого атласа с гладким лифом и неглубоким декольте, отделанным изящным кружевом. Пышный от плеча до локтя и суживающийся к кисти рукав придавал ее наряду особую элегантность. Платье плотно облегало тонкую талию и спадало на бедра несколькими слоями воздушных складок почти до самого пола. Черные как вороново крыло волосы отсвечивали в лучах послеполуденного солнца. На макушке они были закреплены сеточкой с вплетенными крошечными атласными бантиками, а ниже свободными, кольцами спускались по спине.

За невестой показалась ее мать в скромном платье из синего шелка со вставками из кремовых кружев. Когда она вышла из экипажа, опираясь на руку одетого в униформу конюха, толпа не могла не оценить и ее красоту.

Роза, не раскрывавшая рта в течение всей поездки, теперь пребывала в немом восторге от всего услышанного и увиденного. Она вылезла с другой стороны экипажа. Ей полагалось зайти в этот громадный дом с черного хода и ждать, пока ее пригласят помогать, если это вообще понадобится. Однако она не торопилась уходить — уж очень ей хотелось увидеть, как будут встречать мисс Эрин. Роза считала, что в свадебном платье она выглядела просто бесподобно. Но только платье было не белое, а серебристое! То же ли это самое, что и серое? Она покачала головой, вспомнив о старинных приметах.

Много-много лет назад, будучи совсем маленькой девочкой, она жила вместе с мамой на большой плантации в Южной Каролине, в окрестностях Чарльстона. У мамы были золотые руки. И хозяева всегда отправляли ее в другие семьи, когда кому-то нужно было сшить свадебное платье для дочери. Роза напряглась, вызывая в памяти слышанные в детстве стишки: — «Выйдешь замуж в белом проживешь счастливо. Выйдешь замуж в зеленом — испытаешь позор. Выйдешь замуж в красном — накличешь смерть. Выйдешь замуж в синем — обретешь верность. Выйдешь замуж в черном — промахнешься».

Она вдруг с горечью подумала, что миз Арлин, вероятно, выходила замуж в красном или черном. А если в сером? Что говорилось в той присказке насчет серого? Нахмурив брови, она пыталась припомнить еще одну строчку.

Бен, наряженный в костюм из ярко-желтого атласа, наклонился с козел и прошептал:

— Роза, ты бы перестала топтаться под колесами. Мне нужно освободить дорогу для других. Видишь, экипажи подъезжают.

Роза послушно отошла в сторону, а затем направилась к черному ходу, продолжая думать о своем. Когда она остановилась, чтобы еще раз взглянуть на мисс Эрин, в памяти вдруг всплыли недостающие слова: «Выходишь замуж в сером — быть дальней дороге».

Она стояла потрясенная. Словно невидимый сгустившийся туман пролился на нее каплями страха, леденящая догадка завладела ее сознанием. Что это? Дар провидения, унаследованный от предков? Оуби[4]? Не случайно Талвах говорит, что в каждом негре с западноафриканскими корнями сидит колдун. Миз Эрин суждено куда-то уехать. Но не в свадебное путешествие с мужем. Должно произойти что-то другое. Так подсказывало Розе ее шестое чувство. И от этого предчувствия ей стало жутко.

Казалось, сам воздух усадьбы, пропитанный ароматом роз, излучал гостеприимство. Заботы и огорчения не помешали Эрин оценить трогательную заботу Райана. Она поискала его глазами и убедилась, что жениха нигде нет. Несколько дней назад ее мать отправила Бена с запиской, в которой напоминала Райану, что, по обычаям, жениху не должно видеть невесту в свадебном платье до начала церемонии. Эрин не была суеверной, но оценила уважение к просьбе ее матери.

Мужчина, выступивший вперед для официального приветствия, был ей не знаком. Она лишь смутно припоминала, что видела его на Розовом балу. Кажется, он танцевал с молодой женщиной, спутницей Кэролин Мэннинг в салоне мадам Шэри. Мужчина был одет в свободные коричневые нанковые панталоны, фрак цвета кофе и короткий жилет из желтой парчи. Костюм дополняли высокая с заостренным верхом шляпа и лакированные башмаки.

Он снял шляпу и, нагнувшись в поклоне, помахал ею. Затем взял руку Арлин, чтобы запечатлеть традиционный поцелуй, и, не разгибая спины, произнес:

— Мое почтение, миссис Тремейн. От имени Райана Янгблада приветствую вас с прибытием в Джасмин-Хилл. — После этого подошел к Эрин для повторения ритуала и в заключение представился: — Я Кейт Роланд. Мне выпала честь временно заменить моего друга.

Кейт повел их в дом. Пока все трое поднимались по ступенькам, они обменялись с Эрин банальными любезностями. Он показался ей довольно милым и непринужденным, но все же ее немного задела едва легкая снисходительность, сквозившая в его манерах. Несомненно, он, подобно многим, не одобрял этого брака. Ну что ж, как угодно! Только на сей раз это не Розовый бал. Сегодня им всем придется считаться с ней. Она же постарается сделать все, чтобы снискать их расположение. Эти люди будут вынуждены принять ее в свое общество. Она была полна решимости доказать себе и всем прочим, что больше не допустит насмешек, как это случилось в магазине мадам Шэри.