Властелины погоды (сборник) - Бен Бова

— Желаю успеха. Принеси мне его уши.

Он кивнул и исчез, а я еще долго смотрел вслед этому темнокожему круглолицему Георгию Победоносцу, который отправился на поединок с самым страшным змием из всех, что угрожали человечеству.

После того как я отдал распоряжения, лазерные батареи на борту орбитальной станции в Атлантическом океане начали накачивать энергией северную окраину рождающегося шторма. Лазеры были того же типа, что и установленные на недавно запущенных спутниках ВВС. Их удалось переправить на Атлантическую орбитальную станцию по настоянию Тэда и при поддержке доктора Вейса и президента. К этим лазерам допускались лишь специально подготовленные техники ВВС. Та часть орбитальной станции, где они находились, была отделена от прочих помещений и усиленно охранялась, что осложняло действия ученых.

С десятка аэродромов ввысь устремились самолеты, которые кружили над северным краем возмущения, засеивая воздух вызывающими дождь кристаллами.

— Приходится засеивать по нескольку часов подряд, как-то сказал мне Тэд. — Ошибка наших предшественников заключалась в том, что они разочаровывались прежде, чем можно было ожидать результатов.

Я наблюдал за возмущением над Карибским морем. Оно представляло самую близкую и реальную опасность. Радиолокационное изображение на экране позволяло видеть, как растут и распространяются дождевые облака, заволакивая все более обширную область. По мере того как водяные пары в засеянном кристалликами воздухе превращались в капли дождя, температура воздуха несколько поднималась. Лазеры с орбитальной станции в свою очередь помогали нагревать воздух в самом возмущении и тем самым нарушали циркуляцию энергии в нем.

На первый взгляд, могло показаться, что мы только усиливаем возмущение. Но Тэд и его помощники точно вычислили энергетический баланс зарождающегося урагана. Они знали свое дело. Что, впрочем, не развеяло моей тревоги.

Тули вылетел на бомбардировщике ВВС, входящем в число тех двух звеньев самолетов, которые приближались к возмущению на различных высотах. Они врывались в столб теплого воздуха и одновременно начинали сбрасывать в него тонны жидкого азота.

Картина атаки выглядела очень внушительно. На телевизионных экранах рядом с картой видно было, как все происходит. Громадные белые шлейфы развевались за каждым самолетом по мере того, как жидкий азот мгновенно замораживал водяные пары в теплом воздушном столбе. Казалось, будто космический ветер ворвался в теплый воздух Земли. Азот быстро испарялся, поглощая огромные количества тепла. Большая часть замерзших частиц воды снова испарялась, но, как показывали радиолокаторы, какое-то количество водяных паров конденсировалось и выпадало в виде дождя.

Я подошел к столу Тэда, чтобы проверить результаты атаки.

— Вроде бы все идет нормально, — говорил Тэд в телефон.

Телетайп, стоявший у стола, пробудился к жизни и начал печатать доклады с самолетов наблюдения, которые следовали за бомбардировщиками.

Тэд наклонился над цифрами.

— Сердцевина разбита, — сказал он. — Так что если она не образуется снова, мы можем вычеркнуть возмущение номер один.

Но только вечером об этом можно было говорить наверняка. Источник энергии возмущения — разницу температур входящих в возмущение масс — удалось у него отобрать. На карте-экране образовался большой узел концентрических изобар неправильной формы, словно нарисованный ребенком бычий глаз с красной буквой «Г», указывающей на центр зоны низкого давления к северу от Ямайки. Цифры на экране указывали, что давление в центре возмущения стоит у отметки 990 миллибар — далеко от показаний, характерных для настоящего урагана. Скорость ветра, достигшая ста пятидесяти миль в час, постепенно спадала. Из Кингстона и Гуантанамо сообщили о средней силы дождях, а над Санто-Доминго, в шестистах милях к востоку, небо уже прояснилось.

Возмущение вылилось в обычный небольшой тропический шторм, и он быстро сходил на нет. Два других возмущения, находившиеся далеко в океане, были полностью уничтожены. Самолеты возвращались на базы. Лазерные команды на орбитальной станции перезаряжали кассеты лазерных батарей.

— Может, дозаправить самолеты и отправить их в полет ночью? — спросил я Тэда. — Вдруг нам удастся настичь дракона номер два?

— Нет, — покачал головой Тэд. — Из этого ничего не выйдет. Погляди. — Он указал на карту-экран. — К тому времени, когда до возмущения доберутся самолеты, оно уже полностью наберет силу и станет могучим ураганом. Здесь мы бессильны.

18. «ОМЕГА»

В ту ночь никто из нас не сомкнул глаз. Мы оставались в центре управления и с помощью орбитальной станции следили за тем, как развивается шторм. Когда стемнело, наблюдения вели с помощью инфракрасных камер, отчего изображение казалось размытым и потусторонним. Но все же нам удалось рассмотреть широкую спираль облаков, протянувшуюся в океане на четыреста с лишним миль.

Никто из сотрудников не покидал центра управления, но казалось, что обширная комната почти пуста — так молчаливы все были. Даже треск вычислительных машин и телетайпов стих. Цифры на экранах свидетельствовали о непрерывном ухудшении картины. Давление падало: 980… 975… 965 миллибар, зато скорость ветра увеличивалась и вскоре поднялась со ста десяти до двухсот миль в час. К десяти часам вечера на наших глазах сформировался самый настоящий ураган.

Тэд набрал на пульте название урагана: «Омега».

— Так или иначе, эта девица покончит с «Контуром», — произнес он устало.

Над верхним обрезом экрана загорелись буквы.

В дальнем конце зала одна из девушек вдруг заплакала.

Всю ночь «Омега» набирала размеры и силу. Огромная масса облаков поднималась от поверхности океана на высоту шестидесяти тысяч футов и отдавала ежечасно два дюйма ливневых осадков над площадью в триста тысяч квадратных миль. Атмосферное давление внутри урагана упало до 950 миллибар, а скорость ветра в центре достигла уже четырехсот миль в час и все росла.

— Мне кажется, что «Омега» живая, — прошептал Тули, глядя на экран. — Она растет, она жрет, она двигается.

В два часа ночи по местному времени над ураганом «Омега» забрезжил рассвет. Шесть триллионов тонн воздушной массы с энергией, большей чем у ста водородных бомб, двигатель невообразимых размеров и мощности несся к берегу, к цивилизации, к нам.

Волны, поднятые яростью «Омеги», распространялись по всему Атлантическому океану, и вскоре они ударят высокими валами по берегам четырех континентов. Шторм засасывал птиц и трепал их до тех пор, пока они в изнеможении не падали вниз — птицы инстинктивно пытались прорваться к глазу урагана, где воздух был чист и спокоен. Грузовой теплоход на пути из Нью-Йорка в Кейптаун, в пятистах милях от центра «Омега», подавал отчаянные сигналы бедствия — его заливали гигантские водяные горы и помпы не справлялись с течью. А «Омега» двигалась вперед, каждые пятнадцать минут высвобождая энергию, равную энергии взрыва десятимегатонной бомбы.