Навстречу бездне - Олесь Бенюх

Ушла Маргарет.

Потом приключилась эта нелепая любовная кутерьма с цветным. Раджан-младший - вовсе не плохой малый, но пусть он лучше крутит любовь с такими же как и он - темнокожими.

Теперь - Джон Кеннеди, который и на том свете не оставляет мою девочку в покое. Может, по прошествии времени она поймет, что он совсем не тот человек, который нужен сегодня Америке. А сейчас... Сейчас ей свой ум не вложишь. Сейчас она готова возненавидеть родного отца за то, что он всячески оберегает ее же собственные интересы".

Несколько раз на экране внутреннего видеофона возникало изображение дежурного секретаря. Парсела срочно требовал к телефону крупнейший банк Женевы. Ему звонил Государственный секретарь. Просил о немедленной аудиенции нефтяной король из Техаса. Джерри ничего не видел и не слышал. Он молился и верил во всесилие своей молитвы.

Однажды в детстве мать взяла его на похороны дальнего родственника. Джерри видел дядю Билла лишь раза два. Это был исполинского роста мужчина, с пышными усами, с сильными и крупными руками, привыкшими к работе на земле. "Что это?" спросил Джерри шепотом у матери, показывая пальцем на невысокий сосуд, который готовились замуровать в нишу. "Это дядя Билл", ответила мать. Мальчик был потрясен - от такого огромного тела осталась жалкая горстка пепла! Дома он долго допытывался у матери, действительно ли после смерти человека остается его душа, действительно ли она вечна. Ночью мать проснулась, разбуженная его плачем. "Джерри, мальчик мой, что с тобой?" "Ты не сказала, есть ли у меня душа, такая же бессмертная, как у дяди Билла? Я тоже хочу жить вечно!" - всхлипывал он. Пораженная ходом его мыслей, более присущих старому человеку, чем семилетнему мальчугану, мать взяла его в свою постель, успокаивала: "Все живое бессмертно - и люди, и собаки, и коровы. И, конечно, ты, мой мальчик".

Джерри редко всерьез обращался к Богу. Причиной таких обращений были, как правило, особо большие потери или реальная опасность таких потерь: потери денег на бирже, потери близких. Сейчас был именно такой случай: Джерри почувствовал, что он теряет Беатрису. Как хорошо знать, что есть кто-то могущественный, кто может отвести беду, исполнить любую просьбу. Надо только очень верить и очень просить. В такие минуты Джерри всегда вспоминал сосуд с прахом дяди Билла и голос матери: "Верь и молись!".

"Я не прошу ничего сверхъестественного, Боже, лишь то, чтобы плоть от плоти моей, дочь моя осталась со мной. Я в жизни все видел, все испытал и готов предстать перед твоим судом и нести за все ответ. Но я хочу, чтобы в последний мой час на земле Беатриса была подле меня, Беатриса любила бы меня, как прежде! И чтобы Рейчел и Джерри-младший тоже были рядом со мной. Вот и все, о чем я прошу, молю тебя, великий Боже!".

Вечером Джерри отправился на бейсбольный матч, один из центральных в сезоне. Но и любимое зрелище не развеяло его смятенных дум. Приехав домой, он тотчас связался по телефону с Рейчел, которая гостила с Джерри-младшим во Флориде у Джекки Кеннеди.

- Как ты себя чувствуешь, любимый? - услышав такой теплый, такой домашний голос Рейчел, Джерри почувствовал, что к нему возвращается утерянное за этот тяжелейший день успокоение.

- Все под контролем, - ответил он весело, употребив выражение, которое он любил в молодые годы. - Все под контролем.

- А у нас новость! - поспешила сообщить ему Рейчел. Джерри-младший сказал свое первое слово.

- Что же это было? - спросил Джерри и почувствовал, как у него почему-то екнуло сердце.

- Он сказал: "Дэдди"! - счастливо смеясь, выкрикнула Рейчел. - Он сказал: "Дэдди"!

Бесконечно прекрасен наш свет, бесконечно справедлив наш Бог!

Глава сорок первая ОТРЫВОК ИЗ ПОЗДНЕГО РОМАНА ХЬЮ УАЙРЕДА*

"НАЙТИ И УБИТЬ"

(*Псевдоним Джерри Парсела)

"Третий день Билл Траппи рыскал по тростниковым зарослям. С раннего утра до позднего вечера он и еще пять наемников искали мексиканцев, которые пытались перейти границу. "Работу они, видите ли, ищут, проклятые свиньи! думал Билл, с ожесточением размахивая мачете. - Из-за этих цветных ублюдков белых американцев выбрасывают на улицу. Чем их будет меньше на свете, всех этих черных, желтых и всяких прочих, тем меньше будет проблем у настоящих людей". Сапоги громко чавкали в воде и грязи; то и дело чертыхались наемники, пытаясь отогнать от себя тучи москитов; исхлестанные в кровь лица осаждал рой мух. Наконец вышли на сушь. Это была небольшая поляна, едва возвышавшаяся над уровнем реки. "Привал"! хрипло объявил Траппи и повалился на траву. Его товарищи последовали его примеру. Билл лежал на спине и смотрел в безоблачное небо. "Надо во что бы то ни стало поймать этих ублюдков, - думал он. - Джек Бассет обещал хорошую цену за каждого из них. Он их будет держать на своих плантациях пять, шесть лет, пока не выжмет из них все соки. Пока они не сдохнут. лучше и дешевле работников и не найти. Рабы!". Он достал банку пива и медленно выпил все до последней капли.

Билл Траппи вспомнил Вьетнам. Вот было время. За каждого пойманного или убитого партизана давали кругленькую сумму. Однажды они с приятелем набрели в джунглях на деревушку, в которой обнаружили тридцать шесть "партизан". "Ха! - сказал тогда Билл и толкнул напарника локтем в бок. - Ты займись мужчинами, а я поработаю с женским полом". Сейчас он ума не мог приложить, как они вдвоем дотащили до своего лагеря тридцать шесть голов. Измазались в крови, как черти - ведь головы надо было отрубить! Командир отряда долго и внимательно разглядывал каждую - верзила Генри бережно расходовал "зелененькие" Пентагона. Но вот он подошел к Биллу, похлопал его по плечу, сказал: "Славно потрудились, ребята!". А он был скуп на похвалы, этот верзила Генри.

Да, война - настоящее время для настоящих мужчин...

Билл вспомнил, как во время рейда по тылам их отряд ворвался в госпиталь для тяжело раненых. В отряде было четверо необстреляных юнцов. "Живые мишени! - радостно выкрикнул им Траппи. - Зарабатывайте деньги, мальчики. Стрелять только в голову, наверняка". Юнцы старались, зарабатывали, пули ложились кучно. "Недаром нас столько месяцев муштровали", - ответил один, меняя диск. Вдруг его стошнило. "Эк тебя вывернуло наизнанку, - укоризненно сказал Билл. - Видать недомуштровали малость". "Зато трое других - ребята крепкие", - в раздумьи произнес верзила Генри.

Да, война - настоящее время для настоящих мужчин..

Однажды Билл Траппи зашел в Сайгоне в ювелирный магазин. Вот было дело! Он долго вертел в руках золотые поделки, рассматривал на свет драгоценные камни,рукавом тер старинные серебряные браслеты. Хозяин магазина, низенький вьетнамец лет семидесяти, выкладывал с готовностью на прилавок свой лучший товар. "Желтая скотина, - думал Билл, улыбаясь и переходя от вещи к вещи. - Мы на фронте каждую минуту рискуем своей головой. А такие, как он, жиреют на нашей крови. Ну еще был бы белый - куда ни шло. А то чучело азиатское - и туда же, в Рокфеллеры метит". Подошли к старинной золотой маске. "Это реликвия историческая, - говорит вьетнамец. Ей цены нет. Но из уважения к американской армии я готов ее отдать за десять тысяч долларов. Только наличными". "Только наличными", - согласился Билл. К тому времени он уже знал, что в магазине никого, кроме него самого и старика, не было. "Подержи-ка мой автомат, хозяин", - сказал Траппи. И с этими словами всадил свой армейский нож по самую рукоятку в сердце вьетнамцу. Ловкий парень был этот Билл. Из магазина он исчез незаметно. А сколько золота и камней прихватил! Военная полиция через полчаса весь квартал оцепила, свидетелей пыталась найти. Куда там! Ведь кроме всего прочего - силы, умения, Знания - Билл Траппи обладал одной редчайшей особенностью. Он был дьявольски везуч.

Да, война - настоящее время для настоящих мужчин...

Теперь, лежа на спине, Билл услышал отдаленный шорох. Подняв руку и тихо приказав наемникам молчать, Траппи прислушался. Шорох усилился. Через минуту стал слышен треск падающего под ударами мачете тростника. Мексиканцы сами шли в западню. "Сколько их? - думал Траппи, безмолвно расставляя своих людей по углам поляны. - Было бы человек двадцать, это то, что надо". Их было больше пятидесяти. Наткнувшись на засаду,они хотели бежать. По команде Билла шестеро были тут же сражены автоматными очередями. "Всем следовать за мной! приказал Траппи зычным голосом. - При малейшей попытке к бегству стреляем без предупреждения. Ясно? Пошли, амигос..."

В тот же вечер, сидя в баре местной гостиницы, Билл Траппи размышлял о том, что пора бы ему податься на границу с Сальвадором или Никарагуа. Здоровье пока есть. И жажда бить всех этих красных и цветных тоже есть. Жажда быть американцем, за которого никому и никогда не придется краснеть.

Америка! Благослови своего сына на священный бой за твои идеалы, за твое сегодня, за твое завтра.

И пусть всегда он помнит, что война - настоящее время для настоящих мужчин.

Глава сорок вторая ВИДЕНИЯ ДАЙЛИНГА