От племени к империи. Возникновение русского государства и права - Павел Владимирович Крашенинников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наталья Алексеевна отличалась редким мотовством и свободой нравов. Чуть ли не сразу завела себе фаворита – графа Андрея Разумовского. Павел полюбил жену еще до того, как ее увидел, полностью ей доверял и стремился угождать во всем. Наталья же «была управляема графом Разумовским, который, в свою очередь, получал наставления от посланников бурбонских домов… И если бы смерть не прекратила ее деятельности, между ею и Екатериною, вероятно, возникла бы борьба»295. Так что потрясение трона теоретически могло случиться, но благодаря не Павлу, а его жене.
Наталья Алексеевна скончалась родами 15 апреля 1776 года. Траур не объявлялся, ее тихо похоронили в Александро-Невской лавре. Павел, ознакомленный Екатериной с неопровержимыми доказательствами ее измены, на погребении жены не присутствовал.
В это время в Петербурге находился брат прусского короля Фридриха, и Екатерина попросила его срочно подыскать Павлу новую жену. Процесс производства наследников престола не мог затормозиться.
Тут же всплыла кандидатура Софии Доротеи Августы Луизы – внучатой племянницы Фридриха. Это был уже второй заход: в 1772 году ее кандидатура была отвергнута по малолетству. Однако принцесса уже была помолвлена с принцем Людвигом – родным братом Натальи Алексеевны. Помолвку пришлось срочно расстроить.
Павел Петрович и София Доротея встретились первый раз в Берлине 10 июля. «Как и следовало ожидать, та, которую назначали ему в супруги, полюбилась великому князю, очарованному ее красотою и грациею, и который, сверх того, был восхищен почестями, окружавшими его во владениях Фридриха, и к которым он не был приучен на родине»296.
26 сентября 1776 года их высочества Павел Петрович и его невеста, принявшая православие и ставшая Марией Федоровной, были обвенчаны.
Время шло. Ничего с точки зрения участия Павла в делах государства не менялось. В 1787 году он собрался на новую турецкую войну. Екатерина была против, понимая, что он будет только путаться в ногах у Потемкина297, донимая его советами, и чувствовать себя оскорбленным, что его не слушают.
К тому же Мария Федоровна ждала очередного ребенка. Однако Павел настроился на ратные свершения всерьез. Ему надо было напомнить о своем существовании Европе.
Он оставил жене семь писем – три на случай, если он погибнет, три – на случай, если в его отсутствие умрет Екатерина. Седьмое письмо называлось «Государственная реформа. На всякий случай». Кратко ознакомимся с его содержанием.
«1. Введение. «Предмет каждого общества – блаженство каждого и всех. Общество не может существовать, если воля каждого не будет направлена к общей цели».
2. Об исполнительной власти: «…Нет лутчего образа, как самодержавный, ибо соединяет в себе силу законов и скорость власти одного».
3. О престолонаследии. «…Положить закон, кому именно быть государем».
4. О законодательстве. «Законы у нас есть… Новых не делать, но сообразить старые с государственным внутренним положением…».
5. О правительстве. «Государь, будучи человек, за всем усмотреть не может… надобны правительства».
6–7. Об императорском совете. «…Совет, составленный из особ, которым поручено смотреть за разными частьми и родами дел государства»: канцлер и вице-канцлер иностранных дел, военный и морской министры, министры финансов и коммерции, государственный казначей.
8–11. О законах, утверждающих блаженство сословий. Дворянства: «Не допуская в него лишних чинов, должно его на службу государству обращать».
Духовенства: «Дабы понятию о Боге учили в прямой силе, а не суеверию». Среднего состояния, чьи занятия «промыслы торговля и рукоделие»: «чтоб промыслы свободно текли для государства… и тем самым распространяли в нем изобилие». Крестьянства: «Особого уважения достойно… чтоб тем лутче трудились, и государство имело тем вернее снабжение».
12–13. О народном воспитании – чтобы каждый знал свои обязанности, исполнял бы их и приводил бы общество к блаженству. «<…> Для сего школы и училища…»
<…>
19–24. О государственном бюджете и финансах. «…Доходы государственные – государства, а не государя». <…> «Расходы размерять по приходам и согласовать с надобностями государственно и для того верно однажды расписать».
25. О государственной внутренней безопасности. «…Учредить земскую и городовую полицию».
26–32. О государственной международной безопасности. «Нам большой нужды нет в чьей-либо помощи. Мы довольно сильны сами собою… <…>».
33. О будущем. «Когда все части государства будут приведены порядком до равновесия, в котором должны быть, чтоб оное могло неразрушимо и невредимо стоять, тогда можно будет сказать, что прямо направлено общество на прямой путь блаженства каждого и всех, что согласно с законом Божиим и, следственно, не может не иметь благословения во всем Его Вышней Десницы»298.
На турецкую войну Екатерина так его и не пустила «и паки изволила советовать великому князю остаться здесь до тех пор, пока великая княгиня разрешиться от бремени». В ответ Павел сообщил, что намерен пренебречь этим советом. На это государыня «расположена была дать строгим образом чувствовать и словесно и письменно, что советы ея не иначе, как за повеления, требующие непременного исполнения, должны быть приемлемы»299. В общем, типичная разборка великовозрастного сына с мамашей: «Мама лучше знает, что для тебя лучше». Так и Павел в дальнейшем твердо знал, что для его подданных лучше. Авторитарный стиль управления – то немногое, что Екатерина передала сыну.
Мария Федоровна родила дочь 10 мая 1788 года. Екатерина отпустила Павла, правда, уже не на турецкую войну, а на шведскую. Под руководством Мусина-Пушкина шведы были разгромлены, но Павел Петрович долго дулся на то, что шведы были разгромлены не так, как он предлагал.
В мае 1792 года в Петербурге получили свежие французские газеты, в одной из которых было напечатано «Письмо англичанина, жившего долгое время в Петербурге, к другому англичанину, живущему сейчас в Париже». В нем говорилось: «Русский великий князь шествует по стезе своего несчастного отца, и, если сердце великой княгини не будет преисполнено добродетелями, Павлу суждена участь Петра Третьего… Я давно замечал многие признаки революции: они в
