Живая вода (СИ) - Локалова Алиса

— Нет, — прорычала Феликса, прижавшись к ближайшему стволу. — Я не пойду к чертовому озеру!

Она думала, что дерево прикроет ей спину, но это оказалось заблуждением. Плющ, жмущийся к стволу, обвился вокруг ее лодыжек, пополз выше по бедрам, талии, груди, шее… Ствол треснул, и Феликса оказалась привязана к Септаграту. Анаштара обхватила клинок с незаточенной стороны, вывернула саблю из руки Феликсы, сломав ей большой палец.

Девушка дернулась со всей силы, заорала от усилия. Стебли рвались, но на их месте тут же вырастали новые. Феликса металась в путах растений, кричала так, что от собственного крика звенело в ушах. Септаграт медленно продвигался к озеру вместе с Анаштарой.

Феликса увидела под рукой алую прядь, ухватила ее, намотала на кулак. Озеро застыло у ног Древних безмолвной гладью. Стебли постепенно убирались с ее тела.

— Черта-с-два, — процедила Феликса. — Раз новая жизнь — такое огромное благо…

Второй рукой она нащупала волосы лешего и тоже намотала как можно больше вокруг ладони. Древние даже не заметили, как она вцепилась в их волосы — слишком длинные пряди. Феликса шагнула к озеру, повернула голову к Анаштаре:

— Вы отправитесь туда со мной!

Чародейка оттолкнулась и прыгнула. Леший и суккуб стояли слишком близко к краю озера: одного рывка хватило, чтобы они потеряли равновесие и полетели в бирюзовое ничто вместе с Феликсой.

Глава 9. Хрусталь и ветер

Прошлый раз Джамир едва уловил миг, когда прошел через портал. Сейчас его едва ли не колотило. Он, Аянир и еще дюжина снаряженных иосов, лучших из лучших, отобранных патеросом Плиммирой, стояли на берегу Каракача и ждали, когда маги под руководством Леветира проложат дорогу поближе к Каратау.

Горец уже знал, что создание портала в незнакомое место маги насмешливо называют пробитием, но правильное название для такой червоточины — таран. Это не протока, которая ведет известным путем. Проложить таран — чрезвычайно трудная, затратная для мага задача. Ритуал порой занимает по несколько часов. И даже если все сделать правильно, остается вероятность, что такой портал убьет или покалечит проходящего через него.

— Леветир сказал, что эта ваша еретич… — Джамир чертыхнулся, помотал головой, — эта будущая императрица, Ферран, сделала такое в одиночку. А сейчас они колдуют втроем.

— В одиночку, да, — подтвердил цесаревич. — Вот только пройти по нему едва смогла, помнишь? Ей понадобилась помощь, чтобы выбраться из моря.

— Тебе никогда не хотелось тоже стать чародеем? — вздохнул Джамир. — Кажется, это здорово упрощает жизнь.

— Хотелось, я ведь рассказывал. Но это распространенное заблуждение, — грустно улыбнулся Аянир. — Чтобы решать проблемы магией, нужно очень много учиться. Намного больше, чем тебе или мне когда-либо приходилось. Мало того, у них нет выбора: если не научиться контролировать магическую силу, она может рано или поздно убить своего владельца. Большинство на этом и останавливаются. Учатся только тому, как не навредить себе и окружающим. А вот это, — он махнул рукой в сторону взопревших элементалей, — высочайшие уровни мастерства.

— То-то они такие старые, — тихонько хмыкнул горец. — Леветир, получается, еще только учится.

— И да, и нет, — Аянир почесал лысый затылок. — Он ведь провидец. Некоторые знания даны ему от природы. К тому же, с его острым умом и рвением…

— Я понял, понял, — Джамир поднял ладонь. — Кто-то родился великим магом.

— Порой я поражаюсь твоей узколобости, — поджал губы цесаревич. — Никто не рождается великим. Даже с врожденными способностями без упорной работы ничего не добиться. Нельзя оправдывать свою лень чужим талантом.

— Я и не пытался…

Элементали завершили таран, и портал — небольшой шарик под слоем бурлящей воды — мягко засветился.

— Проход стабилен, — заверил их Леветир. Джамир, надеясь, что не слишком сильно побледнел, кивнул. — Удачи, друзья. Да хранит вас Триединая Мать.

Горец пожал провидцу руку и только тогда заметил глубокие лиловые тени у него под глазами. Элементаль выглядел не просто уставшим — изможденным. Джамир тут же пожалел о своих недавних словах.

— Иногда видения бывают кошмарными, — пояснил Леветир, перехватив его взгляд. — Вчерашнее меня никак не отпускает.

— Что в нем такого?

— В том видении я гнию изнутри, — скривился провидец, — а мои ладони режут волосы. Длинные пряди алых и синих волос. И эти же пряди тащат меня куда-то на дно, в чернейшие глубины, и там меня ждет нечто худшее, чем смерть. Полное забвение.

— Мне тоже порой снится, как я умираю, — признался Джамир.

— Если бы это было обо мне… — Леветир нахмурился. — Но я боюсь, что это происходит с кем-то более важным. Все, идите. Таран схлопнется через несколько минут.

Джамир послушно двинулся к льдистому шарику, даже не ощущая сопротивления воды. “Каково это? — стучало у него в голове. — Гнить заживо и ждать забвения. Да не самому, а за не пойми кого…”

За размышлениями он снова не заметил, как взметнулась вода, пряча телепортацию, как магия протащила его по червоточине. Осталось только легкое головокружение и тошнота.

— Эй, командир, — окликнул его старший из иосов, — мы верно попали?

Джамир стряхнул с себя ледяную воду — таран вывел их в горное озеро. Горец огляделся и быстро нашел гору Каратау, с черной, почти без снежной шапки, скалистой вершиной. Чуть дальше едва различимым силуэтом белела величественная Яширин.

— Да, похоже, верно, — ответил ассасин. — Это явно озеро Тостаган. Оно небольшое, чуть пройдем по берегу и поищем тропу. Здесь порой делают привалы торговцы, кто идет в Каратау. Нечасто, но достаточно, чтобы тропа не заросла.

Джамир не пожалел, что настоял на теплой одежде. В горах в это время года ветра пробирали до костей, а снег выпадал раньше, чем на равнинах, и лишь на самой Каратау не ложился из-за теплых подземных источников. Воду с его куртки и штанов уже собрали иосы — хоть в мокром стоять не пришлось. “Что ни говори, а с магией-то сподручней”, — решил ассасин.

Берег Тостагана порос скудным ельником, зябко жмущимся к скалам, и невысоким кустарником. В заиндевевших веточках горец едва узнал рододендрон, так нагло брызжущий яркой сиреневой в конце весны.

Джамир никогда не бывал у озера весной. Тетка не пускала его одного далеко, а антимаги увезли в конце лета. “То еще зрелище, должно быть, — улыбнулся он про себя, осторожно ставя ноги меж обледеневшими камнями, — бирюза озера и аметист цветов. Пропал во мне поэт!”

— Сюда, — скомандовал он иосам, обнаружив слабый след колеи, уходящий через ельник к Каратау.

Там, где тропа выплескивалась из ельника на дорогу пошире, к пути подступали скалы, высокие и крутые. Джамир вспомнил, как жутко ему было здесь ехать когда-то: казалось, сейчас выскочат наверху коварные враги с луками и перестреляют всех в караване.

Тогда он не знал, что антимаги всегда на сто шагов впереди любых врагов.

Сейчас ему нужно было обогнать тех, кто привык думать наперед.

— Лучникам нужно забраться наверх, — указал горец. — Двое на каждую сторону. Если заметите кого — стреляйте без раздумий, Каратау не высылает воинов на торговый путь.

Четверо иосов кивнули и принялись карабкаться по скалам.

— Думаешь, люди Аннаиры выследят нас здесь? — забеспокоился Аянир.

— Я в этом ни капли не сомневаюсь, — нахмурился горец. Он знал, что антимаги всегда вычисляют такие мощные магические всплески: порталы, массовые ритуалы, обширные стихийные воздействия. — Вопрос только в том, как поздно они нас нагонят.

— Тогда нам стоило вооружиться огнестрельным оружием, как у них.

— Нет, — Джамир покачал головой, — это непривычное для иосов дело. Они стреляли бы хуже. Кроме того, пистоли долго перезаряжать. Я слышал, что кто-то далеко на востоке изобрел многозарядный пистоль, но даже мастер Насира не знает, правда ли это. Луки скорострельнее, а антимаги не носят тяжелых доспехов. Это преимущество.