Ангел ходит голым - Измайлов Андрей

И Лилька стала у них своей. А там и до га-а-андона Флавио Пикколо рукой подать. Главное, чтоб всё естественно, чтоб никакого нажима, чтоб потом ни одна падла не… Чтоб всё шло, как идёт.

А идёт!

Я приближался к месту моего назначения.

Конечно, переломный момент — Сандуны. Те самые, на Неглинке. Мрамор, колонны, бассейн, интерьерные излишества. См. «Брат-2».

Пепсы решили сплотить пёстрый футбольный коллектив. Надо же как-то сплотить! А то кто в лес, кто по дрова! (Идиоты!) На сутки откупили Сандуны — чтоб разноклубники ощутили себя единой командой. Все голые, все без формы, все наравне, все голожопые. Баня, однако! Сплотимся, сборники! Впереди решающий матч — с Испандией! Сейчас или никогда! Задружитесь, раздолбаи! Хоть на время! Всё же для вас! Вот и Сандуны…

Переломный момент, мда. В прямом смысле. А не надо было насчёт этой… ну, которая с Каркушей под ручку… не надо было язык распускать в присутствии Юлика Берша, вот не надо!

Что там, в Сандунах, тогда приключилось? Никто не скажет. Заговор молчания — не заговор молчания, но никто ничего не видел. Всё в густом тумане, в густом парý. Из ниоткуда прилетает — в никуда отвечаешь. Ых-х-х! Попал? Попал! В кого? Без понятия. Смешались в кучу кони-люди. Кафель, скользко, наших бьют. Кто наши, кто не наши? Все наши, пусть разноклубники. Нет, не по этому критерию махались. А по какому? Да ни по какому! Из ниоткуда прилетает — в никуда отвечаешь.

На круг: челюстно-лицевые травмы средней серьёзности, растяжение паховых мышц, частичный порыв «ахилла», вывих предплечья, многочисленные ушибы верхней поверхности бедра (конкретней — жопы). Раздолье врачам-массажистам! Аршавин после тех Сандунов заявил в кулуарах: злые вы, уйду я от вас! (Вольник-Шильник упрашивал: «Аршавина! Хоть упомянуть!» Ну, нá, вольник-Шильник: Аршавин, фингал во всё лицо, воспринят как густой румянец. Но игрок, да, уникальный. Был. Ушёл. Злые вы!)

Попарились, кони-люди, сплотились! В канун судьбоносной игры с Испандией! Да что ж ты будешь делать! Не риторический вопрос, отнюдь не риторический!

Что делать, что делать! Выставлять экспериментальный состав. Какой, однако, дон Флавио новатор! Нет, просто поставлен в безвыходную ситуцию, ясный и очевидный выход из которой почему-то не устраивает. Но никуда не деться.

И таки в «рамку» встал Юлик Берш. В кои веки!

(Встречаются два фаната…)

А то всё Котофеев и Котофеев! Оно, конечно, ты не настоящий вратарь, пока свою тысячу мячей не пропустил. Но Котофеев настолько настоящий вратарь, что как бы и день/матч потерян, если не пропустил. Однако есть мнение: кто, если не он?!

Разуйте глаза! Сами не видите?

Видим. Но есть мнение. И массы многомиллионно голосует за Котофеева как лучшего! Который год подряд! Или тут кто-то против масс? Кто тут?

Тут… Ну, такая Лилит Даниялова, например.

А, которая с Каркушей под ручку на всех матчах теперь?

Она.

Вот ведь б-б…

Ц-ц! Иначе будет, как тогда в Сандунах!

Да ладно! Сам был тогда в Сандунах? И нечего тогда! Масон этот всё в Сандунах и спровоцировал. Чтобы потом, когда с Испандией, в «рамку» встать. Вместо Котофея! Мизинец Котофею сломали в тумане — а больше и некого ставить, кроме. И не он ли сам Котофею мизинец сломал — ещё вопрос! У-у, масон!

Почему масон?!

А кто?! Берш! Всякие Бершадские, Бернштейны. Цель — ничто, движение — всё.

Берш — это не от этого. Такая мелкая рыбка, ежели что. Чисто русская. Вот окунь ещё.

Окунь?

Фамилия. Поэт. Вижу во тьме с высоты // Два светлячка сигаретных… // Мне бы туда!

Что это было?

Ну… стих.

Какой-то… без рифмы… Но… мне бы туда, да. Умеют ведь, масоны!

Да почему сразу масоны?!

А кто?! Вот кто?! За душу берут, паразиты, но… не требуют. Типа сам решай!

Так решай!

Что, сам?

А кто?

Ну… там видней.

Где — там?

Ну… там.

Вот! И решили! Против Испандии вместо Котофея — Бершик наконец-то! И?

Что — и?! Нолевую ничейку сгоняли. А кровь из носу победа нужна.

Бершик виноват, что не забил? Или кто?

Нет, «тащил», конечно, всё. Пару раз точно получили бы. В первом, в раздевалку — ваще! Красава!

Котофей бы точно пропустил.

Не зна-аю, не зна-аю.

Но Бершик точно не пропустил.

Это да. И всё-таки Котофей… надёжней, что ли. Там, конечно, Бершика поставили от безнадёги. Но, слушай сюда, их вынудили.

Кто? Кто?!

Масоны! Смотри! Каркуша эта — скажешь, русская? Талисман, понимаешь! А эта, которая теперь с ней под ручку везде, — русская? А что она с тем же Бершиком замутила вкрутую…

Да ладно!

Не то слово! Хоть в тырнет залезь, на «спортбокс» — у неё с ним уже договор официальный, представляет интересы. Там тако-ое бабло!.. И ещё кто-то будет говорить, что берш — мелкая рыбка? Типа окунь? Все они одна компания! Заговор! Масонский!

Чтобы что?

Чтобы нас не пропустить!

Куда?

Никуда!

Он и не пропустил! Вообще не пропускает!

О ком сейчас?

О Берше твоём.

Почему — моём?!

Во-от! Да. У них так специально. Чтобы мы раслабились и поверили. А потом р р раз — и пропустит! В самый тот момент! На нашем, на нашем Мундиале. Чтоб позор, так уж позор! Только руками разведут: как же так, как же так! А она: рано или поздно должно было случиться, никто не совершенен. И не возразишь (представляет интересы!). А Бершика, с руками-ногами тут же оторвёт за чёрт-те какие миллионы та же Испандия. Заговор, заговор! И не надо тут! Уж лучше Котофей. Старый конь, борозда…

Погоди! А Пикколо? Ведь наши подрядили его аж до… А он пока — полный дон-га-а-андон. Ещё и за такое бабло!

Тут своя история, своя история! Сами дураки, но как-нибудь всё разрешится. Там тоже не идиоты. Само собой, идиоты. Но всё-таки…

Но, согласись, он всё-таки га-а-андон! Старый га-а-андон.

Это да! При всём уважении — старый га-а-андон! Но чёрт знает, а вдруг! Надежда умирает последней.

Вдруг — да. Если только не Котофей в «рамке»!

А кто, если не он?!

Опя-а-ать?!

Сно-о-ова!

Да пошёл ты!

Сам пошёл!

(Расстаются два фаната…)

Cтарый га-а-андон — тут консенсус. И ещё вопрос: не масон ли старый га-а-андон?

Хотя, казалось бы! Да, тогдашние Сандуны не прибавили очков почтенному (почтенному, почтенному!) Флавио Пикколо. И не он инициатор голожопого братания всех со всеми в тумане. Его там вообще не было. В пенатах (см. Брокгауза-Ефрона) отдыхал, всё согласно контракту. Повезло! Иначе наваляли бы ему кони-люди в тумане по первое число и в первую очередь. А достал всех! Дон, понимаешь! За людей не считает, гоняет в хвост и в гриву!

Пепсы тоже, конечно, га-а-андоны порядочные (порядочные га-а-андоны? парадокс!), но хоть понимают, что надо и отдохнуть. Сандуны, а?

С девочками?

Без! Не зарывайтесь, кони-люди, не растрачивайте раж, вам ещё с Испандией играть. Режим, режим! И только попробуйте не оправдать оказанного вам высокого доверия! В Сандуны! Крепкая мужская дружба!

И всё бы ничего, всё бы обошлось, всё бы даже в плюс, когда бы разнежившийся на парý кто-то из (неуточнённый! туман!) не брякнул: «Ох, сейчас бы ещё сюда бабу! Хоть какую! Одну на всех!» Ба-бу-бы! Чисто умозрительно брякнул — режим, режим! Но кто-то из (тож неуточнённый) сдуру, со смешком: «Ка-а-анкретизируй!» И тот, затерянный в тумане, ка-а-анкретизировал сдуру: «А хотя бы эту! Которая с Каркушей под ручку! Такая сладенькая б-б…»

Дальнейшее — Сандуны. Что же там тогда приключилось? Никто не скажет. Заговор молчания. Никто ничего не видел.

Но! Юлик Берш отреагировал даже не мгновенно. За мгновение до. «Б-б» не успело стать словом. Вот так он и не пропускает в «рамке»! И началось!