Золотая лихорадка. Как делают олимпийских чемпионов - Майкл Джонсон

Многие люди об этом не знают, но существуют специальные навыки, которые необходимо иметь каждому тренеру. В основном люди считают, что главным преимуществом любого тренера является то, что он сам когда-то занимался тем же видом спорта, с которым он работает. Таким образом, многие думают, что сразу по завершении своей спортивной карьеры я принялся тренировать спринтеров. Поэтому люди удивляются, когда я говорю им, что не работаю тренером. Некоторые даже говорят мне, что я не прав, поскольку не делюсь своими знаниями с молодыми спринтерами. Они не понимают того, что, как консультант многих спортивных организаций, я так же, как и многие спортсмены и тренеры не только в легкой атлетике, но и в других видах спорта, постоянно делюсь своим опытом и знаниями. Просто я прекрасно понимаю, что не обладаю теми специальными навыками, которые так необходимы для того, чтобы работать тренером. В основном тренировка является учебным процессом, вот почему многие великие тренеры когда-то преподавали в школе.

Будучи владельцем тренировочного центра «Майкл Джонсон Перформанс», я считаю, что моя цель – помочь спортсменам любого уровня полностью раскрыть свой спортивный потенциал. Для того чтобы добиться этого, мы не только должны прекрасно знать то, как происходит процесс подготовки к соревнованиям, но и то, как эффективно донести свои знания до наших спортсменов. Также мы должны суметь убедить их в том, что наша методика обучения является правильной. Для такой работы нужны люди с определенными чертами характера и опытом. После того, как в мой центр были приняты на работу двадцать различных тренеров, у меня сформировалась идея относительно того, какими чертами характера и навыками должен обладать хороший тренер.

Он должен уметь вдохновлять любых спортсменов, несмотря на то что у них могут быть различные особенности характера, а также на то, что они могут по-разному реагировать на его тренировочные методы. Например, если спортсмен не выполняет полностью свою программу на тренировках или недостаточно сосредоточен на свою работу, тренер должен попытаться понять этого спортсмена как человека и найти способы помочь ему правильно выполнить необходимый объем работы. Некоторые спортсмены нуждаются в серьезном жестком разговоре, таким образом, тренер должен быть готов к тому, чтобы вызвать спортсмена на подобный разговор. Такие действия помогают некоторым спортсменам понять, что установки тренера являются правильными. Если это им не нравится и они считают, что это не лучший подход к подготовке к соревнованиям, в скором времени они с этим свыкнутся. Бывает, что у спортсмена просто плохое самочувствие или неудачный день. Если тренер будет только лишь отчитывать его и снисходительно разговаривать с ним, он не добьется этим ничего хорошего. Хороший тренер всегда знает и понимает своего ученика.

Клайд очень хорошо знал меня. Он знал, как правильно вдохновлять меня на работу, а также то, что я и сам мог это сделать. Я сам понимал, что правильно, а что нет. Хотя это было не всегда. Однажды в 1999 году перед тренировкой, когда мы обычно болтали о разных вещах, которые не касались нашей работы, Клайд обратил внимание на то, что я молчал.

– О чем ты думаешь? – спросил меня он.

Я ничего не ответил.

Первая часть тренировки прошла в нормальном режиме. Прежде чем мы приступили ко второй части, он снова спросил меня о том, что произошло. Я сказал ему, что больше не получаю такого удовольствия от спорта, как прежде, из-за всей негативной критики, которая включала в себя обвинения в мой адрес по поводу того, что я специально отказался участвовать в забеге против Мориса Грина, а также по поводу того, что я давно не выигрывал крупных соревнований. Я думал, что он начнет подбадривать меня, но Клайд всегда знал, что нужно сказать. Пока я выигрывал и был лучшим, я всегда был сконцентрирован только на своей цели, и мне было абсолютно наплевать на то, что говорят и пишут обо мне. Поэтому в первую очередь он напомнил мне о нелепости заявлений о том, что я давно не побеждал. Во-вторых, он напомнил мне о нашей главной цели того года, которая заключалась в установлении нового мирового рекорда в беге на 400 метров и завоевании четвертого титула чемпиона мира на этой дистанции. Также он сказал мне о том, что за последние несколько месяцев мои результаты во время тренировок показали то, что я нахожусь в своей лучшей спортивной форме за последние три года после Олимпиады 1996 года и что впервые за эти годы я абсолютно здоров. Когда он закончил свой монолог, он задал мне риторический вопрос:

– Ну что, мы будем продолжать тренировку? Ты готов?

Конечно, я был готов. Я почувствовал себя немного глупым и слабым, так как позволил какой-то дурацкой критике заставить меня усомниться в своих возможностях и повлиять на мой тренировочный процесс.

Великие тренеры, такие как Бела и Клайд, всегда знают, как правильно добиться от своих учеников максимально лучшего результата независимо от обстоятельств. Также они знают, как необходимо правильно направлять и вдохновлять тех спортсменов, с которыми они работают. Когда мы впервые познакомились с Клайдом, и я, и мои родители сразу поняли, что он абсолютно отличается от всех других тренеров, с которыми предлагали мне работать. В то время, несмотря на то что многие учебные заведения предлагали мне хорошие стипендии, я остановился на Техасском университете [161] . Клайд, который уже 42 года проработал в качестве тренера в Университете Бейлор, приехал к нам домой. Вместо того чтобы сосредоточиться исключительно на легкой атлетике, он стал рассказывать о своем опыте и качестве образования, которое дает Университет Бейлор. Конечно, он говорил и о спорте, о том, как важно быть частью команды, но при этом он говорил не только о моем развитии как спортсмена, но и как молодого человека. Его цель состояла в том, чтобы учить молодых людей, и он понимал, что легкая атлетика помогает извлечь много полезных уроков, которые позже пригодятся и в обычной жизни.

Тогда еще никто из нас не знал о том, что я буду выступать на Олимпийских играх. Я был просто талантливым молодым спортсменом колледжа, не более того. Но моя работа с Клайдом изменила все.

Ответственность спортсмена

Несмотря на то, что я всегда уважал и слушал своего тренера, я продолжал самостоятельно владеть ситуацией. Я рос, как спортсмен, и так же, как и многие, уважаемые мной великие спортсмены, такие, как Джекки Джойнер-Керси, Карл Льюис, Грег Фостер [162] и Сергей Бубка, работал со своим агентом, менеджером и тренером. Но при этом я взял на себя ответственность за все свои решения и действия, которые касались как соревнований, так и контрактов. К сожалению, сегодня многие спортсмены, включая и тех, с которыми я работаю, не показывают такого уровня зрелости. Я не могу относиться к ним, как к взрослым людям, потому что они ведут себя совсем не по-взрослому. Я не знаю почему.

За последние десять лет резко снизился уровень зрелости среднестатистического спортсмена, поскольку молодые спортсмены стараются как можно раньше покинуть студенческие команды и стать профессионалами. Несмотря на то, что многие из них выступают сейчас в ранге профессиональных спортсменов, им все равно не хватает той командной атмосферы, которая была у них в студенческие годы. Также они нуждаются в руководстве и контроле, которые осуществляют над молодыми спортсменами большинство тренеров в колледжах и университетах. На самом деле эти молодые спортсмены абсолютно не готовы нести ту ответственность, которая приходит к ним вместе с деньгами и славой.

Частью этой проблемы, безусловно, являются тренеры. Во время моих выступлений очень немногие спортсмены платили своим тренерам. Большинство из них, даже выступая на профессиональном уровне, до сих пор пользовались услугами тренеров из колледжа. Когда я впервые завел с Клайдом разговор по поводу оплаты его труда, он не захотел обсуждать этот вопрос, сказав мне, что это только усложнит наши с ним отношения. В конце концов, мне все-таки удалось убедить его в том, что благодаря ему мне удалось заработать такое количество денег, и будет несправедливо, если я не выплачу ему компенсацию за его труд и потраченное время. В итоге тренеры стали понимать, какие деньги получают за свои выступления спортсмены мирового уровня, поэтому приличная оплата тренерского труда стало обычным делом. Но, как и предсказывал Клайд, часто это усложняет отношения. Многие тренеры поняли, что они должны оправдывать свои заработки, поэтому они стали брать на себя все больше и больше ответственности за подготовку своего спортсмена.

Несмотря на то, что в первой половине моей карьеры Клайд редко выезжал со мной на соревнования, я все равно добивался больших успехов. Затем он стал ездить со мной все чаще и чаще, но все равно не на все соревнования. А я продолжал побеждать – был со мной рядом Клайд или нет. Но его присутствие всегда давало мне дополнительное преимущество.