Сестра Рока - Алексеева Яна

Разве принцесса Ирин не всеведуща? Увы… не всеведуща, и очень, очень зла!

Выплеснув ярость, спросила уже спокойнее:

- Когда это случилось?

- Тело было обнаружено буквально только что.

Ну, что же… извиняться не буду! Потому что капитан, судя по всему, не собирался докладывать об этом неприятном происшествии.

- Очень хорош-шо… проводите меня.

- Куда? - какое сильное недоумение почудилось мне в его голосе! Он даже не догадывается… наи-ивный! Или прикидывается? Скорее всего.

- К телу. А такие вопросы совершенно излишни, ибо сказываются на моем мнении о вас чрезвычайно негативно.

Интересно, каково твое мнение о принцессе, а? Не думай, что меня запутает вид тупого исполнительно болвана. Зачарованного болвана. Я не верю тебе…

Медленно встаю, волосы плащом ложатся на спину. Капитан успевает распахнуть двери, склонившись в полупоклоне, и я выхожу под перекрестье деланно равнодушных взглядов стоящих вдоль стен стражей. Медленно, лениво, будто сквозь медовый сироп, скольжу в тишине к дверям в спальню, где лежит Грей. Они открыты. Плавно провожу рукой, приказывая расступиться двоим серокамзольникам.

Та-ак. Первый же мимолетный взгляд убеждает меня, что с Пологом, накрывающим телохранителя все в порядке. Он только слегка истончился. А вот безжизненно распластанное на одном из мягких кресел тело… испорчено окончательно и бесповоротно. Темные волосы подчеркивают иссиня-бледную кожу, ногти на скрюченных руках почернели, на лице ужас. Твой тогдашний страх оказался пророческим, малыш. Только не я прослужила причиной твоей смерти…

Не я?

А вдруг… краткие провалы в памяти зияли первозданной тьмой. На миг меня сковал лед подозрения. Вдруг… все же я?! В один из тех моментов, когда власть над телом принадлежала не мне, а чему-то более древнему, контроль над голодом ослаб и…

Нет! Быть того не может!

Я бы… я бы почувствовала, что смерть волочит за мной свой тленный шлейф. Или… нет?

Прикусив губу, всматривалась в лицо еще одной жертвы Междуцарствия. Нет, это не я. Не я, не я! Я так не убиваю!!

Но кто?

Можно поклясться, что это с аппетитом отужинала верей-аали. Именно так выглядят выпитые ими люди. Но принцесса мертва! А других подобных тварей здесь нет. Когда подобными вещами начинают баловаться некроманты, жертвы выглядят несколько иначе.

Менее иссушенными, что ли… Я подошла ближе, касаясь рукой воздуха над телом.

Похоже, даже аура полностью выедена… при должном воображении, замешанном на возросшую чувствительность можно ощутить даже следы зубов…

Это… верей-аали! Но как? Она же мертва… Внутри неожиданно скрутился узел жгучей боли. Мертва, как же! Это я, глупая, так решила. Но разве ушла душа принцессы туда, куда полагается? Этого я не знаю… Ничего не знаю… Идиотка…

Непредусмотрительная идиотка! Неужели этому меня учили? Рассеянности, глупости, самоуверенности? Нет… просто я устала, наверное… А может, и раньше была далека от совершенства?

Эту тварь так просто не изведешь… Допустим. Как получаются голодные призраки?

Неупокоенная душа, привязанная к чему-то не имеет или сил, или желания уйти… И кормится за счет живых. Обычные призраки не в силах убить, и могут только напугать, спровоцировать болезнь. А верей-аали… способна на большее. А что Греев покров не сломала, так потому что мертвая, мощи все же не хватило. Да и от места привязки она не может далеко отходить. Но стоит дать ей время… и принцесса за меня примется, или еще за кого-то…

Я обернулась к стоящему в дверях капитану.

- Тело уберите… и поскорее. А дежурить здесь продолжайте, только по двое. Так опасность уменьшится.

Мои слова капитану не понравились. Хоть он и промолчал, но понятно, что подставлять своих людей ему не хочется. А придется…

Я хмуро посмотрела стену напротив. Что там? Та-ам… там левый будуар принцессы Ирин, и потайная комната! Может быть…

Может быть, мертвая хищница прячется там?

Виски неожиданно пронзает острой болью. Резко оборачиваюсь к капитану, активировавшему какие-то чары, и грожу ему пальцем:

- Не с-смей! - и такая злость кипит в моем голосе, что мужчина отшатывается назад, пряча за спиной амулет, как нашкодивший мальчишка.

Чуть ссутулившись, скользящим шагом выхожу из спальни. Здесь больше делать нечего. Неспешно обходя капитана, заметила, что он постоянно поворачивается ко мне лицом, пряча руки. Молниеносный выпад Охотницы и я выхватила у него темный диск. Пальцы опять кольнуло магией. Нехорошо улыбнулась:

- Это я оставлю себе.

Облизнувшись, добавила:

- Не стоит колдовать на меня защитные чары, с-слуга… Позаботься лучше о своих людях.

Бело-голубые драпировки, немного неровная кладка стен. Стою, упираясь ладонями в холодный камень, там, где их касалась рука принцессы. Как открывается этот ход?

Не знаю…

Память похожа на дырявое полотно, темные провалы зияют в прошлом бездонными колодцами, и не останавливаются на этом, пытаясь заползти и в будущее.

Как. Это. Открывается?

Не знаю… А точнее, не помню. Видела же, при мне это было, но… сознание то погружается в темноту, то яркие белые вспышки, отдающиеся в глазах болью, выхватывают из глубин давние, бесполезные воспоминания. И в отражениях, бесконечно множащихся среди осколков зеркал, невозможно найти нужные. В голове будто пунктир прочертили, и не один. Тьма, свет, тьма, свет, тьма…

Возвращаюсь в полукруглую гостиную. Отшвыриваю ногой остатки мази в прочном стеклянном флаконе, которой пришлось замазывать глубокие порезы. Лучше, чем ничего, но, к сожалению, не заменяет полноценного исцеления.

Имущество того несчастного мальчишки-целителя, чье тело вынесли на задний двор и возложили на погребальный костер, более не содержит ничего интересного, даже денег. И последует за своим хозяином. Вечером, в компании тех, кому не повезло столь же сильно, ученика сожгут и развеют пепел над рекой. Впрочем, среди мертвецов он наверняка будет самым невинным, и шансы его души на скорое возрождение куда более внушительны, чем мои! Я даже умереть не могу!

А мазь… Тонкий слой этого вещества высыхая, стягивает кожу, соединяя края раны, и работает как самая лучшая повязка. Помогает заживлению и вообще… очень дорогая вещь.

И где вся прислуга? О, кажется, убирает со стола почти нетронутые блюда. Охрана… стражу я отослала. Лишние свидетели мне не нужны. Да, одиночество опасно, но не более, чем всегда в этом Замке.

Мне нужен Кристалл Душ… пришло время вам вновь поработать, граф Рилан. Где же он? Ослепляющая вспышка в памяти, и я падаю на колени перед гардеробом, отбрасывая в сторону кипу нарядов. Осторожно касаюсь пальцами коробочки… Как заставить это работать? Откинув с лица прядь волос, улыбаюсь задумчиво. Нет, пробуждение души будет излишним, когда нужно всего лишь одно воспоминание…

Грея в ладонях камень, медленно, будто через слои меда, продираюсь сквозь сумрак коридоров. Воздух кошачьими когтями царапает горло. Чуть кружится голова, тяжесть, возложенная на плечи, тянет вниз. Подол серебристо- серого одеяния безжизненно волочится следом. Я иду…

А на полшага впереди бесшумно скользит полупрозрачный призрак. На его лице навсегда застыло озабоченное выражение, руки заложены за спину, полы расстегнутого камзола поблескивают капельками бриллиантов. Это не душа, она спит в оцепенелом покое, и чтобы пробудить ее нужно нечто большее, чем горячее дыхание и отчаянное желание. Впрочем, оно не было даже отчаянным, а скорее усталым и покорным. Сработает, не сработает… мне все равно. Проснется ли в кристалле краткая память о многочисленных повторениях? Покажет ли покорный фантом то, что каждый раз проделывал еще недавно живой человек? Нет - и ладно… найдутся другие дела.

Впереди ждет еще не одно сражение. С непокорной дверью, призраком принцессы, принцами и лордами, богами и древними сказаниями… Зачем туда спешить?

Тень лорда завернула за угол, я не отставала. Широко шагая, он подошел к стене будуара, приложил руку к одному из камней. И осыпался серым пеплом и серебряными искрами, которые тонкой нитью ринулись в зажатый в руке кристалл. Тот на миг нагрелся.

Я зацепилась глазами за камень, и, не прерывая плавного движения, приложила к нему, еще хранящему холод от прикосновения призрака, ладонь. Надавила… Он чуть подался в толщу стены, и спустя томительный миг часть кладки с тихим шорохом отошла в сторону, открывая темный проем. Порыв ледяного ветра резанул по груди, вымораживая легкие. Согнувшись пополам в приступе мучительного сухого кашля, выронила кристалл. Звякнув, он отлетел в сторону. Прижав руки к горлу, выпрямилась, давя клокочущие хрипы. Вступила в мертвящий холод узкого хода, затем, спохватившись, вернулась за кристаллом. Поглаживая шершавую поверхность, упрямо двинулась вперед.

Что я делаю? Зачем иду туда? Если я права и в царящей впереди неизвестности меня ждет голодная душа принцессы… это верная смерть. Но неизвестность порой куда хуже.