Пробуждение Тьмы - Риган Хэйс

– Не зарывайся, Альтамир, – прошипела Идальга, выступив в защиту старшей ведьмы. – Керидвена много положила сил на то, чтобы сделать это место нашим домом, безопасным пристанищем! Неужели ты донесешь Трибуналу о том, в чем и сам не уверен, чтобы разрушить то хрупкое, что нам удалось построить?

– Когда Ингерн и Гвендолин, да простит их Великая Мать, соблазнились тьмой, мы сделали все, чтобы они не причинили вреда ни ковену, ни его ученицам, а клана друидов это не коснулось вовсе, – поддакнула Ровена.

В саду повисло гнетущее молчание, молниями потрескивавшее между колдуном и ведьмами, в то время как в Регине взбушевалась буря. Имя матери, прозвучавшее так буднично, бросило ее в жар.

Эдана прошлась вокруг Альтамира и вдруг сказала вкрадчиво:

– Странно слышать обвинительные речи от того, кто обязан ковену появлением на свет своих детей.

Регине показалось, будто Альтамир поперхнулся ее словами. Он обомлел, застыл с открытым ртом, да и Регина ухватилась за собственную челюсть, чтобы та не поползла вниз. О чем Эдана толкует?

– По какому праву ты судишь меня за это?.. – глухо выдавил старик и уставился на ведьму.

С трудом Регине удалось разглядеть со своего укромного места, как слова Эданы застали старика врасплох. Удивительно было видеть его таким: когда Кайдена беспощадно хлестали плетьми, Альтамир стоял, не шелохнувшись, с каменным выражением лица.

– Эдана, перестань, – махнула рукой Керидвена, но та и слушать не желала.

– Если бы не мы с Керидвеной… – начала Эдана, как вдруг осеклась и резко повернула голову в сторону Регины. Она тут же отпрянула в сторону, всеми силами души заклиная Богиню-мать ничем не выдать ее присутствия. Голоса по-прежнему молчали, и сердце болезненно екнуло от страха. Ну все, попалась. Оставалось лишь надеяться, что ее не подвергнут позорному распятию на стенах замка за сей проступок.

Однако разговор в глубине сада продолжился, и Регина облегченно выдохнула.

– Если бы не мы с Керидвеной, – продолжила Эдана, сбавив тон, – проклятье твоей жены унесло бы в могилу и твоих прекрасных детей. Ты лучше нас знаешь, что им не суждено было родиться, но мы совершили для тебя невозможное.

Регина вновь высунулась из-за сводов арки, наблюдая за происходящим. Альтамир молчал, не смея возразить ни слова, и лишь взгляд, вперенный в землю, говорил о застарелой боли, что разбередила в его сердце язвительная ведьма. Эвелин успела поведать Регине, что мать погубило проклятье, но не упомянула, что оно могло затронуть и их с братом. Или она и сама о том не ведала? Судя по всему, не только у семьи Дарквудов водились тайны – весь ковен был просто нашпигован секретами.

– Мы не сумели спасти твою красавицу-жену, – продолжила Эдана, нарезая круги вокруг старика. – Но не нас тебе стоит винить за это. Твои ненависть, неумение прощать и склонность видеть повсюду одно лишь зло погубят тебя, Альтамир. И в следующий раз может статься, что помощи ведьм ты не дождешься. Кстати, как поживает твой сын? Все ли раны затянутся после того жестокого наказания, что ты учинил?

У Регины перехватило дыхание. Эдана попрекала Верховного Друида!

– Эдана, хватит! – Крик Керидвены разрезал тишину, воздух вокруг оглушительно зазвенел. – Достаточно этих нелепых распрей. Альтамир, уверяю, если бы Темный восстал, ты бы уже знал об этом. И мы бы стояли плечом к плечу, сражаясь с ним!

Альтамир смерил главу ковена отчужденным взглядом.

– Боюсь, нет у меня больше дружеского плеча, Керидвена, – сказал он и тут же двинулся к выходу из сада. Черный плащ его взметнулся темным облаком.

Регина очнулась от оцепенения и лихорадочно заозиралась по сторонам, подыскивая укрытия. Кроме стены, густо увитой прошлогодними лозами, ничего не попалось взгляду, и Регина нырнула за сухую изгородь, зачитывая в уме строки всех изученных заклинаний невидимости. Но Альтамир не заметил бы Регину, лежи она у него под ногами вместо камня и травы – прошелся бы и глазом не моргнул. Старик широким шагом удалялся от замка и не обернулся ни разу. Регина облегченно выдохнула. Она уже собиралась последовать примеру друида и убраться восвояси, но услышала разговор ведьм:

– Не перегнула ли ты палку, Эдана? – недовольно прошипела Ровена за стеной.

– Он обязан ковену, – невозмутимо произнесла Эдана. – И должен всегда помнить об этом.

Керидвена же не издала ни звука. Вместе ведьмы покинули сад, не заметив притаившейся за сухой изгородью Регины и не догадываясь, что их беседа не была тайной. Как только фигуры скрылись за горизонтом, Регина осмелилась выбраться из-за изгороди. Она собралась было войти в опустевший сад, как вдруг увидела в проеме арки Эдану. Регина так и подпрыгнула на месте от испуга. Она могла поклясться, что видела, как та ушла вместе с ведьмами!

– Как вы…

– Может, старейшины и чрезмерно заняты важными разговорами, чтобы узреть спрятанное прямо у них под носом, но от меня ничто невозможно скрыть, особенно при помощи таких невинных детских заклятий, которым ты успела выучиться, – перебила ее Эдана.

От взгляда ее по коже пробежала морозная дрожь. Регина понимала, что отнекиваться бессмысленно: ведьма не поверит ее блеянию.

– Таким уж меня учат, – едко вставила она, ощутив укол обиды. – Почему вы меня не выдали?

Эдана потянулась к Регине и грубо схватила за локоть:

– Шпионаж в стенах замка не поощряется, дорогая. Я еще подумаю, стоит ли рассказать о тебе Керидвене, но советую больше не подслушивать чужие беседы.

Голос ее был острым как бритва. Регина не могла определиться: то ли рассыпаться в благодарностях за щедрое снисхождение, то ли одарить презрительным смешком за ядовитый тон. От прежнего ласкового обращения не осталось ни следа. Цепкие тонкие пальчики Эданы разжались, и ведьма грациозно удалилась, оставив за собой шлейф из вишневых духов. Регина вздохнула и скрыла горящее лицо в ладонях: ну почему она всегда поддается этому свербящему любопытству и влипает в неприятные истории? Почему бы не постоять хоть раз в сторонке и пропустить очередной вихрь мимо себя?

«Потому что ростки тьмы уже проросли в твоей душе».

Впервые чужой голос внутри изрек что-то, с чем Регина не могла не согласиться.

Оставив мысли о работе в саду, Регина вернулась в замок. Комната была по-прежнему пуста. Зато на своей кровати Регина обнаружила сверток. Она подошла ближе, взяла в руки нечто, завернутое в бумагу. Распаковав находку, Регина увидела небольшую книгу в тканевой обложке болотного оттенка с красивым рельефным корешком, а на обложке ее золотом сверкала надпись: «Эдгар Аллан По. Избранное».

Она улыбнулась, отпуская на мгновение все свои переживания и черные