Гувернантка - Полина Грекова

— Я верну вам деньги, — сказала Лидия. — Не сразу, но верну.

— Каким же образом? Продашь эту халупу?

— Это мое дело.

— А может, ты надеешься на помощь своего героя-гонщика? Или всей его команды?

— Перестаньте! — рявкнул Герман.

— Ну-ну. Только хочу предупредить заранее, чтобы избавить вас от ненужных хлопот: денег я не возьму. У меня их и так достаточно. — Елена изящным движением стряхнула пепел в блюдечко. — Мне нужно удовлетворение. Моральное, — подчеркнула она. — Вы оба обманывали меня, смеялись у меня за спиной. Я этого ужасно не люблю. И не оставлю безнаказанным. Есть только один шанс этого наказания избежать. Я уже объясняла Герману какой…

Елена замолчала, видимо ожидая ответа, но ни Лидия, ни Герман не вымолвили ни слова.

— Ну что ж, если это вас не интересует… Кофе, как я понимаю, мне в этом доме не предложат… — Она положила окурок в блюдечко, поднялась. — Но хотя бы до двери проводят?

— С удовольствием, — отозвался Герман и галантно указал на дверь.

Губы Кусковой обиженно скривились.

— Я, кстати, сказала Мите, что няня уехала в командировку на два дня, — бросила она Герману. — И в фирму пока не звонила. Так что можно еще все исправить в оставшееся время.

Герман довел Елену до дверей. Лидия уловила, что она что-то тихо ему сказала, прежде чем покинуть квартиру. Герман вернулся на кухню, смущенно улыбаясь, выбросил окурок Елены в мусорное ведро, ополоснул под краном блюдце и поставил на стол.

Лидия сидела опершись локтями о стол и прижав ладони к пылающим щекам. Она словно не расслышала вопроса.

— Герман, что еще тебе сказала Елена, когда ты ездил к ней?

— Я же говорил. Поливала тебя грязью…

— Я не об этом, — перебила его Лидия. — Про какой шанс она здесь упомянула?

— Ты что, поверила этой самовлюбленной индюшке? — Зернов отвернулся к плите. — Жалко, что наш роскошный завтрак остыл. — Он начал раскладывать бутерброды с яичницей по тарелкам.

— Герман, я не хочу, чтобы между нами снова были тайны. — Лидия отняла руки от лица, решительно выпрямилась. — Если тебе трудно рассказать об этом, я тебе помогу. Ты приехал к Елене, чтобы разыскать меня. Она встретила тебя очень ласково. На ней было вечернее платье дразнящего красного цвета с вырезом до самой, извиняюсь, задницы.

— Бордового, — поправил ее Герман. Он так и остался стоять у плиты.

— Она усадила тебя в гостиной, там есть такой уютный уголок, мягкие кресла, ночничок. Предложила коньяк. Ты отказался, потому что за рулем. Она сказала, что тебе не обязательно уезжать прямо сейчас…

— Слушай, ты что, ясновидящая? — пораженно воскликнул Герман.

— Я слишком долго работала у мадам Кусковой, чтобы не изучить все ее ужимки.

— И что же было дальше? Я заинтригован.

— Дальше ты задавал вопросы, но она уходила от ответов. Закурила и будто случайно положила тебе на колено руку.

Герман заметно покраснел, было видно, что именно так все и происходило.

— Но ты продолжал сидеть как памятник и приставать с вопросами, где я да что со мной. Тогда Елена не выдержала и выложила тебе всю правду. В своей интерпретации, разумеется. Я, по ее словам, оказалась многоопытной воровкой, обманом втершейся в добропорядочную семью. И тебя-то я соблазняю явно с корыстной целью, ты же выгодный жених — с квартирой, дачей, машиной.

— Ну ты даешь! Все так и было. В конце концов она не выдержала и заявила, что, где ты сейчас, она не знает, но в том, где будешь через три дня, уверена.

— В тюрьме?

— В тюрьме, — кивнул Герман. — Но потом добавила, что этого можно избежать. Если кое-кто ее хорошенько попросит, она не будет заявлять в милицию о пропаже.

— При этом она закатила глаза и шумно задышала…

— Точно! Как паровоз, — засмеялся Герман. — А дальше?

— А дальше? — переадресовала Лидия его вопрос ему же.

— Да ничего не было! Мадам взывала к моим рыцарским чувствам, но я ретировался, оставив ее неудовлетворенной и злой.

— Со мной тоже случилось нечто подобное, — призналась Лидия.

Герман нахмурился. Лидия подробно рассказала ему о звонке Анциферову, про его гнусное предложение.

— Сейчас поеду к этому похотливому павиану и выбью из него правду! — вскричал Зернов.

— Грубой силой от него ничего не добьешься. Он наверняка принял меры предосторожности.

— Тогда остается только одно: принять его заманчивое предложение, — ядовито произнес Герман. — Ко взаимному удовольствию.

Лидия отвесила ему шутливый подзатыльник.

— Знаешь, о чем я подумал: Елена с Анциферовым наверняка в сговоре. Я не знаю, у них сережка или нет, но они, без сомнения, хотят нас поссорить. Представь, я принимаю условия Елены. Как ты к этому отнесешься? То же и с тобой…

— Взрослые люди, а занимаются какой-то ерундой, — презрительно сказала Лидия. — Впрочем, чем им еще заниматься? Они все рассчитали. Если я изменю тебе даже из самых благих побуждений, наша любовь уже не будет чистой и безмятежной, — грустно закончила она и опустила голову.

— Выше нос! — скомандовал Герман. — Пока мы еще друг другу не изменили. Это раз. И у нас есть время подумать. Это два. — Он наклонился и потерся щекой о ее волосы, положил голову на ее плечо.

Лидия обняла его голову рукой, проговорила тихо:

— Я не знаю, что мне делать.

— Успокойся и предоставь все мне. Я кое-что придумал.

— Как хорошо, когда кто-то думает и решает за тебя. — Лидия прижалась щекой к щеке Германа.

— Кто-то?!

— Ты! Как хорошо, что ты решаешь и думаешь за меня!

Он нежно поцеловал ее в шею. Лидия почувствовала, что из-под ног уплывает земля. С легким вздохом, полным нетерпеливого желания, приоткрыла губы.

— Милая моя девочка, — прошептал Зернов и прильнул к ее рту. Его поцелуй стал крепче, язык коснулся ее языка… Лидия утонула в чудесных, трепетных, головокружительных ощущениях.

Она почувствовала, что его пальцы расстегивают платье, ласкают ее обнаженные груди. Затем его губы охватили напрягшийся сосок, язык принялся лизать его. Лидия тихонько застонала от пронзительного наслаждения. Ее тело таяло от блаженства, она пошатнулась. Герман подхватил ее на руки, отнес в комнату, положил на диван.

Склонился над ней, опершись на руки. Она ощутила, как напряглось его тело, вдохнула опьяняющий запах — запах желания. Лидия потянулась навстречу, сжала руками голову Германа, погрузила пальцы в его густые волнистые волосы.

Зернов склонился еще ниже, поцеловал и легонько укусил мочку ее уха. Он целовал ее шею, грудь. Модельное белоснежное платье сейчас оказалось лишь неудобной, стесняющей движения оболочкой. Лидия попыталась стянуть его через голову, Герман помог ей. Платье затрещало по швам, но они даже не заметили этого, отбросили мешающую вещь в сторону. Через секунду туда же полетели маленькие ажурные трусики. Герман тоже торопливо срывал с себя одежду, любуясь красивым телом Лидии, с двумя светлыми, незагорелыми полосками: на груди и пониже живота. Его пальцы потянулись к этим полоскам, начали ласково гладить светлую кожу. Он обнял ее, прижал к себе, зашептал нежные и страстные слова, музыкой звучавшие в ее ушах.