Механический принц - Кассандра Клэр

Сам Рэвенскар находится рядом с одной деревушкой, в коей я и поселился в гостинице «Черный лебедь». Делаю вид, что решил прикупить здесь землю. Местные по большей части весьма разговорчивы, а тем, кто не особенно приветлив, развязало языки заклятие-другое.

Видимо, Херондэйлы сторонятся местных жителей, что отчасти объясняет изобилие слухов о них. Говорят, что Рэвенскар им не принадлежит, дескать, они только присматривают за ним. А настоящий владелец, разумеется, Аксель Мортмэйн. Им он никто, просто богатый фабрикант, купил за городом особняк и изредка наезжает. Про его связь с Шейдами здесь не болтают – видимо, досужие языки о них давно забыли. А вот Херондэйлы – предмет горячих споров и обсуждений. Говорят, у них умер ребенок, а Эдмунд Херондэйл, которого я знал когда-то, пристрастился к игре и выпивке. Дом в Уэльсе он спустил в карты, два года назад им пришлось спешно съехать.

Сегодня я нашел прямое подтверждение всем слухам. Наблюдая за особняком, я неожиданно встретил девочку. Я враз узнал ее, потому что неоднократно видел, как она входила и выходила из особняка. К тому же она очень похожа на своего брата Уилла. Она накинулась на меня, пытаясь выспросить, почему я шпионю за домом. Вовсе не разозлилась, скорее надеялась узнать о старшем брате и думала, что это он меня послал.

У меня сердце разрывалось, глядя на нее, но Закон я знаю. Поэтому девчонке я сказал: мол, он жив-здоров и лишь хотел увериться, что его семья в безопасности. И вот тогда-то она рассердилась и заявила, что лучше бы Уилл вернулся домой и тем самым обеспечил их безопасность. Еще сказала, что отец сломался вовсе не после смерти их сестры (вы что-нибудь про нее знаете?), а после бегства Уилла. Решайте сами, доводить ли все это до сведения юноши, но мне думается, что подобное известие принесет скорее вред, чем пользу.

Когда я спросил у нее про Мортмэйна, девочка радостно сообщила, что он – друг семьи, протянувший им руку помощи в трудную минуту. И тут я понял, что задумал Мортмэйн. Он знает, что нефилимам запрещено вмешиваться в дела Сумеречных охотников, покинувших Анклав. Значит, в Рэвенскар путь им заказан. Кроме того, все личные вещи Мортмэйна стали непригодны для слежки или определения его местонахождения. И наконец, если Мортмэйну понадобится надавить на Уилла, то семья юноши всегда будет под рукой. Зачем это может ему понадобиться? Кто знает когда, но такой день обязательно настанет – и вот они, Херондэйлы! Этот человек любит все подготовить заранее, и потому он особенно опасен.

На вашем месте я бы уверил юношу, что семья его в безопасности. А я тем временем разузнаю у них побольше про Мортмэйна и соберу еще кое-какие сведения. Со слов Сесилии, они даже не подозревают, кто такой Мортмэйн. Девочка сказала, что сейчас он в Шанхае, и иногда они получают оттуда письма, все с необычными марками. Но шанхайский Институт уверен, что там его нет.

Я не мог не сказать мисс Херондэйл, что брат скучает по ней. Она обрадовалась. Хочу пробыть здесь подольше,чтобы выяснить, насколько тесно Херондэйлы связаны с Мортмэйном. Среди мирных зеленых холмов Йоркшира таятся любопытные секреты, и я намерен раскрыть их.

Рагнор Фелл.

Шарлотта дважды перечитала письмо, чтобы запомнить все подробности, потом скомкала его и бросила в камин. Устало облокотившись о каминную полку, она наблюдала, как огонь пожирает бумагу.

Письмо произвело на нее смешанное впечатление – оно удивило и насторожило ее, а еще на Шарлотту навалилась неимоверная усталость: Мортмэйн сидел, как жирный паук в центре огромной паутины, а она, что бы ни пыталась предпринять, все равно чувствовала себя беспомощной мухой. И что она скажет Уиллу?.. Шарлотта отрешенно смотрела в огонь. Иногда она думала, что Уилла послал ей Ангел, чтобы испытать ее терпение. Язвительный, насмешливый и колючий, как еж, он отвергал все попытки приласкать или утешить его. И все же, глядя на Уилла теперь, Шарлотта вспоминала маленького мальчика, который забился в темный угол, зажмурился и закрыл уши руками, чтобы не поддаться на уговоры приехавших за ним родителей, умолявших сына вернуться домой.

Когда Херондэйлы уехали, она опустилась перед ним на колени, а он поднял заплаканное лицо и посмотрел на нее огромными синими глазами с длинными черными ресницами. В то время он был хорошенький, как девочка, худой и изящный, а потом как в омут с головой бросился в бесчисленные тренировки, и всего за два года от его прежней хрупкости не осталось и следа, он превратился в крепкого юношу, с головы до ног покрытого боевыми шрамами и знаками. А тогда его детская рука безжизненно лежала в ее руке. Мальчик прокусил губу, сам того не заметив, и кровь залила весь подбородок, даже на рубашке было несколько пятен. «Шарлотта, ты скажешь мне, правда? Скажешь, если с ними что-то случится?» – «Уилл, я не могу…» – «Я помню Закон. Просто хочу знать, живы они или умерли. – Он умоляюще посмотрел на нее. – Шарлотта, ну пожалуйста…»

– Шарлотта!

Она отвернулась от огня. В дверях гостиной стоял Джем. Шарлотта все еще глядела в пучину прошлого, и теперь ей вспомнился Джем, когда он прибыл из Шанхая. Его глаза и волосы были черными, как чернила, а потом стали серебряными, словно покрылись патиной. Наркотик все больше изменял его тело, медленно убивая юношу.

– Не спится, Джеймс? Который час?

– Уже одиннадцать, – ответил Джем и пристально посмотрел на нее, склонив голову. – Что с тобой? Выглядишь потерянной, будто заблудилась где.

– Да нет, я просто… – Шарлотта махнула рукой. – Это все из-за Мортмэйна.

– Я хотел спросить, – проговорил он, подойдя ближе и понизив голос, – кое-что важное. Габриэль сказал сегодня во время тренировки, что…

– Ты был там?

– Нет, Софи была. Она не сплетница, но Габриэль сказал нечто, что потрясло ее. Якобы его дядя покончил с собой, а мать умерла от горя из-за… твоего отца.

– Из-за моего отца? – растерянно переспросила Шарлотта.

– Судя по всему, Сайлас, дядя Габриэля, нарушил Закон, а твой отец узнал об этом и сообщил Анклаву. Дядя покончил с собой со стыда, а миссис Лайтвуд умерла от горя. Как выразился Габриэль, Фэйрчайлдам плевать на всех, кроме самих себя и Закона.

– А почему ты мне об этом рассказываешь?

– Ну, хотелось узнать, правда ли это. Если так и было, то стоит сообщить Консулу, что Бенедикт Лайтвуд хочет завладеть Институтом из мести, а не из бескорыстных побуждений принести пользу Анклаву.

– Это неправда… – Шарлотта покачала головой. – Этого просто не может быть: Сайлас Лайтвуд покончил с собой потому, что полюбил свою parabatai, но мой отец здесь ни при чем. Анклав узнал обо всем из его предсмертной записки. Кстати, отец Сайласа попросил моего отца написать панегирик для похорон. Как думаешь, стал бы он просить об этом человека, который виноват в смерти его сына?