Череп императора - Виктор Банев

Он вежливо улыбнулся и зашагал быстрее, нагоняя ушедших вперед Брайана и капитана.

Я посмотрел на часы. Двадцать минут четвертого. Скоро к нам с Дебби присоединился шедший до этого с капитаном Брайан. Он улыбался во весь рот. Болтаться ночью под землей ему явно нравилось.

— Что вдруг случилось с Шоном? — спросил он. — Ни с того ни с сего он вдруг решил поговорить с капитаном с глазу на глаз. Попросил меня постоять в сторонке. Как ты себя чувствуешь, Илья? По-моему, мы классно проводим время!

Я покивал, в том смысле, что да, неплохо.

— Экзотика! — не унимался он. — Бродим по петербургским катакомбам! Расскажу парням в Корке — не поверят! Чего ты такой хмурый, Илья?

— Выпить бы, — буркнул я. Разговор с Дебби не выходил у меня из головы.

— Да, неплохо бы, — согласился он. — Выпить — и познакомиться с симпатичными девчонками. А, как считаешь? Хотя тебе-то что? Ты же русский. Только попроси Дебби, и она тут же поставит на тебе какой-нибудь свой социологический эксперимент.

Они с Мартином весело заржали. Девушка лениво посоветовала им заткнуться.

Шагавшие впереди капитан и Шон остановились, поджидая нас. Шон явно чего-то требовал от капитана, а тот лениво отмахивался. «Weʼll talk ʼbout it later»[11], — отчетливо расслышал я его последнюю фразу.

— Так, — сказал он, когда мы подошли поближе, — уже почти полчетвертого. Через две минуты здесь везде отключат свет. Как нервишки — не шалят? А то по первому разу некоторые от полной темноты и сознание теряют, и бежать неизвестно куда вдруг срываются. Вы уж, парни, за барышней за своей приглядывайте. Будьте, так сказать, джентльменами… Да! Перед тем как свет опять загорится, глаза лучше всего прикрыть — целее будут.

— Я боюсь, что, когда погаснет свет, барышня сама начнет за нами приглядывать, — сострил Брайан. — Всем русским советую в ее обществе придерживать брюки обеими руками.

Они с Мартином буквально покатились от хохота. «Shut your mouth, — беззлобно сказала Дебби. — Shut your fuckinʼ mouth»[12]. Ничего, судя по всему, не понявший в этом диалоге капитан вежливо улыбался.

Шон их не слушал. Он переводил взгляд с меня на капитана и явно порывался о чем-то спросить.

Я задрал голову и посмотрел на мерцавшие под потолком лампы. Лампы были большие, мощные, хотя и светили вполсилы. Интересно, каково будет всем нам в туннеле, когда погаснет свет? И вправо, и влево насколько хватало глаз уходили блестящие рельсы, а на стене прямо напротив нас висел пожарный щит, выкрашенный красной краской. На щите были развешаны огнетушитель, ведро, топор и совковая лопата.

— Внимание, осталось десять секунд, — сказал капитан, не отрывая глаз от циферблата. — Приготовьтесь, это не навсегда — только на минуту… Шесть… Пять…

Свет погас моментально и везде. Темнота упала на нас, как ватное одеяло. Темнота и тишина, равномерное гудение ламп и всякой прочей электрической дребедени исчезло одновременно со светом. Липкая чернота, не просто темень, а темнота полная и абсолютная. Такая, какой никогда не увидишь на поверхности. Даже в самую темную ночь на небе светят звезды — хотя бы одна. Даже в самой темной комнате всегда найдется щелочка, через которую будет пробиваться лучик света. Здесь не было ничего. Ни единого проблеска. Наверное, так чувствуют себя похороненные заживо.

Чтобы хоть как-то нарушить липкую тишину, я слегка покашлял.

— Эй, ребята, вы живы?

— Илья? Я думал, вы с Дебби уже занялись делом, — откуда-то слева раздался голос Брайана. — Имей в виду — света не будет всего минуту.

Никто не засмеялся. Мрак и тишина действительно давили. Теперь я понимал, что имел в виду капитан, когда говорил, что многие в нашей ситуации теряли сознание и бились в истерике.

Где-то впереди зашуршали чьи-то шаги. «И охота им двигаться в такой темноте», — подумал я. Зацепишься ногой за рельсу, свалишься — костей не соберешь.

— Кто это там вышагивает?! — начальственно громыхнул капитан. — Никуда не расходиться! Заблудитесь — искать не стану!

Я прислушался. Там, слева, впереди, что-то действительно происходило. Шаги — мягкие, крадущиеся, — звяканье металла, какое-то шебуршание.

— Что там у вас происходит? — не выдержал я. Стоять, абсолютно не понимая, что творится, может быть, всего в сантиметре от кончика носа, становилось невыносимо.

Никто не ответил. Я лихорадочно соображал — сколько же это, интересно, прошло времени? Полминуты? Больше? Когда только он загорится, этот чертов свет?

— Слушайте… — начал было я — и не смог произнести больше ни единого звука.

Воздух разрезал свистящий звук, и что-то тяжело рухнуло на землю. Я почувствовал, как маленькие волоски у меня сзади на шее встают дыбом. В абсолютной тишине где-то совсем рядом с моими ногами послышался звук, омерзительнее которого я не слышал никогда в жизни. Хрип? Бульканье? Нечленораздельное захлебывающееся бормотание?

— Whatʼs that?![13] — Голос Дебби почти срывался на крик.

— Что, черт возьми, у вас там происходит? — рявкнул совсем рядом капитан. — Стогов! Зажигалка есть?!

— Есть, есть, — закивал я, не соображая, что в темноте вся моя мимика абсолютно бесполезна.

Как же я сразу не сообразил посветить зажигалкой? Моментально вспотевшие пальцы долго не могли нащупать зажигалку в набитых всякой мелочью карманах. В тот момент, когда я наконец достал ее, в воздухе что-то низко загудело, и через мгновение в туннеле зажегся свет.

— Шо-о-он! — надсадно закричал Брайан.

Я открыл глаза и выронил зажигалку из занемевшей ладони.

Мартин смотрел на свои джинсы, заляпанные чем-то темным и вязким, а поперек рельсов, уткнувшись в пол лицом, лежал тихоня Шон. Из его затылка торчал всаженный по самую рукоятку топор. Тот самый, выкрашенный красной краской, с пожарного стенда.

А между рельсами расплывалась лужа густой черной крови.

3

— Давайте начнем с самого начала. Где каждый из вас находился в момент, когда в туннеле погас свет? Постарайтесь вспомнить поподробнее, ладно?

Капитан обвел нас всех взглядом, вдавил в переполненную пепельницу окурок и взялся за авторучку.

Уже битый час мы сидели в пикете милиции и наблюдали за развернутой капитаном деятельностью. У нас сняли отпечатки пальцев, переписали номера паспортов ирландцев и моего редакционного удостоверения. Постовых милиционеров капитан опять выставил из пикета наружу, и теперь они потерянно стояли посреди вестибюля и наблюдали за снующими туда и обратно чинами в штатском. У входа в пикет, мрачные и молчаливые, застыли двое типов из того же Комитета, что и наш капитан. То ли охраняли нас, то ли следили, чтобы мы не скрылись ненароком от карающей руки правосудия.

Само помещение пикета начинало меня раздражать. Грязный, годами не мытый пол. Жесткие и узкие скамейки, спроектированные, очевидно, как орудие пытки для особо несговорчивых клиентов. Вместо пепельницы — банка из-под тушенки с остатками жира на стенках. Выглядела банка настолько омерзительно, что я всерьез начал задумываться о плюсах вегетарианства.

— Ну, с кого начнем? — спросил капитан.

— Давайте с меня, — вздохнул я.

— Давайте, — кивнул капитан. — Фамилия, имя, отчество.

— Стогов Илья Юрьевич…

— Хорошо, — сказал капитан, переписав все мои анкетные данные. — Как далеко от убитого вы находились в момент, когда погас свет?

Черт меня подери, если я запоминал, где именно находился в тот момент. Я вытащил из кармана сигареты, закурил и попытался вспомнить. Из памяти не удавалось извлечь ровным счетом ничего. Сколько мы выпили перед тем, как полезть в этот чертов туннель? Да еще Дебби со своими эротико-социологическими экскурсами… Пива бы сейчас.

— Точно сказать трудно. Вы же понимаете — кто мог подумать, что все так получится? Но, насколько я помню, вы с Шоном стояли чуть впереди, а я… А я, стало быть, чуть сзади и справа. Ближе к правой стене туннеля.

— Как далеко?

— Н-ну, метров, скажем, в трех от убитого.

— После того как погас свет, вы перемещались?

— Да. То есть… Ну, в общем, когда стало ясно, что творится что-то неладное, я шагнул по направлению к вам.

— Один раз шагнули?

— Один или два — не помню.

— Когда зажегся свет, вы стояли прямо над телом убитого.

— Значит, три шага сделал. Я же говорю — не помню. Не до того было.

— Хорошо. — Капитан живо строчил по разлинованным страницам протокола. — Вы видели… то есть слышали, чтобы кто-то перемещался рядом с вами? Если да, то с какой стороны?

Я обвел взглядом напряженно вслушивавшихся ирландцев.

— Что-то такое я, конечно, слышал. Все слышали. Рядом со щитом что-то лязгнуло. Но я ведь стоял не с той стороны, где висел щит. Так что не знаю, кто это мог быть. Любой мог пройти мимо меня… Ну и потом я почувствовал, как убийца замахивался топором. В смысле, чувствовал движение воздуха… Короче, ничего конкретного по сути вопроса сказать не могу.