Среди волков - Дженнифер Барнс

Где-то в подсознании у меня прозвучал тревожный звоночек — обычно этот вид не предвещал ничего хорошего. Лейк Митчелл вызовов не отвергала.

— Подозреваю, что тебе хочется узнать, почему Каллум не убил Бешеного, — сказала Лейк.

Я кивнула.

— И еще я подозреваю, что ты хочешь узнать, есть ли у него планы убить Бешеного сейчас, когда он вернулся?

Вот почему я решила иметь дело с Лейк. Для нее не существовало запретов, правил приличия, и она была бесстрашна. Стая или не Стая, но она не станет сомневаться, вступать ей в противостояние с Каллумом или нет. Она выросла за пределами Арк Вэлли и потому могла следовать своей собственной воле, а не воле альфы. Даже суровое наказание не могло заставить ее уважать кого-либо, если она не считала это возможным.

— Если Каллум не убьет Бешеного, его убью я. — В первый раз я произнесла эти слова вслух, и я прекрасно знала, что это не пустые слова.

Я не то чтобы хвасталась или сболтнула, не подумав. Это не было безрассудством, и было совсем не важно, что я — человек, а Бешеный — нет.

Он вторгся в мою жизнь. Убил мою семью. Ранил Чейза. И единственной возможностью спасти от него Чейза было увидеть его мертвым.

Я все сказала Лейк, а она даже не моргнула. Она не спросила меня, как именно обычная девчонка собиралась справиться с Бешеным, которого наша Стая более десяти лет не могла выследить. Лейк просто поймала меня на слове и перешла к следующему пункту на повестке дня:

— Что мне нужно делать?

Уставившись на воду, я оценивала ситуацию, принимая во внимание все, что я знала о «Страннике», о Лейк и особой манере убеждения. Я подумала о тетке-барменше, с ее рожей типа «а ну-ка-поговори-со-мной» и глазами, в глубине которых таилась убежденность, что мимо нее ничего не проходит. И еще я подумала о той публике, которую могло привлечь это место, управляемое периферийным самцом.

Волки не любят одиночества. Там, где живет один, рано или поздно появятся и другие, а Митч и Лейк не были в стае единственными периферийными.

— Думаю, тебе нужно поговорить с барменшей, — сказала я, медленно обдумывая эту мысль. Если кто-нибудь из Каллумовых волков был здесь, барменша должна была знать об этом. А если при этом она подпоила их хорошенько, они могли что-нибудь сказать. Лейк не потребовала логического обоснования моих слов. Она просто встала и пошла обратно к ресторану, потому что знала так же хорошо, как и я, что безупречный план начинается с разведки.

Лишь только после того, как мы с Лейк уселись на стульях напротив барной стойки, я задумалась над тем, как могло случиться так, что обычная женщина работала у отца Лейк. В поиске ответа я закрыла глаза и настроила свои чувства. Женщина, о которой шла речь, пахла мылом из «Волмарт»[31] и елкой. На ней не было отметин, и она не имела связей со Стаей. Ни из Стоун Ривер, ни с какой-либо другой. Она не нервничала, и я не могла учуять ни капли страха в воздухе, окружавшем ее. Сзади нас что-то зашуршало, и мои пальцы рефлексивно сжались в кулаки.

Волк.

И не из наших.

— Спокойно, подруга, — сказала Лейк, хотя лично у меня появилось такое чувство, что при появлении незнакомца волосы у нее на загривке стали дыбом, впрочем, как и у меня. — Это нейтральная территория. Мы рады всем.

По-правде говоря, нейтральной территорией это место не было, и Лейк оно не принадлежало. Монтана была территорией Стоун Ривер. Она принадлежала Каллуму, а волк, стоявший позади нас, нет.

— Он — из периферийных, — сказала мне Лейк. — Один из Стаи Шея.

У меня не было большой практики в распознавании членов других стай по запаху, но имя я знала. Шей был самым младшим альфой в Северной Америке. Он бросил вызов бывшему вожаку Стаи Снейк Бенд в начале века и победил. Как и Девон, Шей был чистокровным обром, и Сора была и его матерью. Собственно говоря, это делало его сводным братом Девона, но, поскольку нам он был безразличен, мы о нем не думали. Шей оборвал все связи со своими родственниками задолго до того, как родились Девон и я.

— Твой отец позволяет волкам из Стаи Шей питаться здесь? — спросила я. Это было непостижимо.

— Только периферийным и только тем, кто умеет себя вести, — сказала Лейк. — Иметь друзей не повредит.

Я попыталась найти во всем этом какой-то смысл, как бы ни говорили мне мои инстинкты, что это все неправильно-неправильно-неправильно. Я-то думала, что «Странник» был местом отдыха для периферийных из Стоун Ривер, но, судя по множеству запахов, стоявших в воздухе, его клиентура была более разнообразна, чем я себе представляла.

Тем больше причин было поговорить с барменшей и выяснить то, что знала она.

— Я Брин. — Я подняла глаза и встретилась с ее взглядом, и если она заметила, что я принюхиваюсь к ней, то виду не показала.

— Кили. — Это было единственным, что она сказала после довольно долгого молчания. Потом она повернулась и, прищурившись, посмотрела на Лейк: — Ты что-то задумала?

Губы Лейк сложились в непринужденную ухмылку:

— Как всегда. Ты что-нибудь слышала о Бешеном?

Я ожидала от нее вопроса поизящней, но чего тут можно было ожидать. Это была Лейк. Кили немного помолчала, потом хмыкнула:

— Если я совру, ты это почуешь. Поэтому я остановлюсь на это не твоего ума дело и предложу тебе на этом успокоиться.

Лейк открыла было рот, но я ущипнула ее за ногу — старый добрый знак для заткнись и дай мне говорить.

— Вы ведь знаете кое-что об оборотнях, — сказала я, встретившись с Кили взглядом.

— Надеюсь, что кое-что знаю.

— И вы еще живы!

Кили засмеялась:

— Вот она-то точно знает, как девушку умаслить, правда, Лейк?

Интересно, знал ли Каллум, что в Монтане были люди, догадывавшиеся о том, кто мы такие. А если не знал, то я не собиралась ему об этом докладывать. — Тот факт, что вы живы, говорит о том, что вы умеете держать рот на замке, — сказала я. — Я уважаю вас за это.

Лейк ущипнула меня. Я ее игнорировала.

— Поэтому я не буду спрашивать вас ни о Бешеных, ни о каких-либо тайнах.

Еще один щипок. На этот раз больнее.

Я шлепнула Лейк по руке.

— Но я хочу спросить вас, слышали ли вы о том, что значит для человека стать обром?

Моя логика в постановке вопроса не имела под собой в основе ничего, кроме инстинкта. Любой человек, находившийся на расстоянии полутора метров от оборотня и знавший, что это именно оборотень, и никто другой, должен был задаваться подобным вопросом. Как это бывает, когда переключаются? И что должно произойти, чтобы привести спусковой механизм в действие?

Ребра трещат. Голова раскалывается. Удар за ударом… удар за ударом… удар за ударом…