Планета Тивит - Александр Харламов

– Рисунки сумасшедшего по всему Харькову…– ошарашенно прошептала Агриппина.

– Именно! Среди них тринадцать порталов. Их необходимо активировать, чтобы они заработали. Митусов справился лишь с нанесением маяков, потом, видимо, пошел на попятную, осознал, что может натворить, и начал отказываться, за что Координатор сначала свел его с ума, а потом, когда на каждом углу Олег стал рассказывать про неких инопланетян, и вовсе забрал на Тивит. Из чего я сделал вывод, что постоянно на земле находятся либо добровольные помощники сатаны, либо Координаторы…

– Это точно!– воскликнул Макс.– Именно один из них ликвидировал, чтобы замести следы, научного руководителя Митусова!

– Возможно!– кивнула, соглашаясь, журналистка.

– Ну раз у Митусова получилось нанести лишь маяки, то активировать должна их ты…– сделал вывод я.

– Браво, Дворкин!– улыбнулась подруга.– Ты как всегда бесподобен…Сделав мне эту татуировку, Люцифер предупредил, что есть тринадцать маяков. Их этой пентаграммой я должна открыть за тринадцать дней, иначе…

– Иначе что?– насторожилась Светлана.

– Иначе знак ее убьет!– подытожила Агриппина.– он питается ее силой, а Яна будет питаться силой каждого нового маяка. Если маяк будет не найден в нужный день, то печать дьявола начнет пить ее личную энергию.

– И с какого дня нам надо начинать искать эти маяки?– уточнил Макс.

– Ты что реально собрался впустить на Землю сатану?– огрызнулась Агриппина.

– Я не хочу, чтобы моя жена высохла за неполных две недели!– ответил ей Максим.– И мне плевать на остальных!

– Макс!

– Агриппа!

– Стоп!– неожиданно закричала Яна. Боль скрутила ее руку от самого локтя до кончиков пальцев. Журналистка поморщилась и с трудом повернула ладонь на свет. Чуть ниже татуировки расплывалась под кожей иссини черная единица.

– Кажется счет дней идет с сегодняшнего…– прошептала испуганно Красовская, не открывая глаз от цифры.

– Черт…– ругнулся я.

– Не поминай его!– зло остановила меня ведьма.– нам, по-моему, и без твоих восклицаний проблем хватает! Где теперь искать первый маяк? Понять логику безумца очень сложно…      Все замолчали, понимая, что чародейка права. Где Митусов мог нанести первый маяк? Какой логикой он руководствовался, рисуя на стенах отметины, делая надписи? А может никакой логики там не было и в помине? При всех своих недостатках и достоинствах, этот человек был психически нездоровым.

– Может он сделал это в своей квартире?– предположил после недолгого молчания Максим.– Чтобы далеко не ходить, а сделать пробный эксперимент?

– Предлагаешь отодрать все обои и снять несколько слоев краски со всех стен?– разозлилась журналистка. Единица кровоточила и саднила, словно татуировку на ее запястье нанесли кустарным способом минуту назад. Хотя, впрочем, так оно и было, только вместо обычной иголки и чернил использовалась магия высшей пробы. Рука горела огнем, словно в нее пытались засунуть раскаленный прут. Яна поморщилась и попыталась встать. Ее качнуло из стороны в сторону, и только подоспевшая, раньше всех среагировавшая Света успела ухватить ее под локоть.

– Она вся горит!– попробовав ее лоб, сообщила она нам.

– Началось…– прошептала Агриппина.– Заложенное в ней заклятие тянет из нее энергию. И это только первый звоночек. Через пару часов вместо Красовской будет живой труп.

– Очень оптимистичное заявление,– съязвил я, поморщившись.

– Какое есть,– ответила ведьма, бросаясь к журналистке,– или лучше было бы, если бы я вас всех успокаивала, утверждая, что это обычная простуда?– колдунья подошла к Красовской и попробовала ее лоб, заглянула в полуприкрытые глаза,– сейчас пройдет, но слабеть она будет с каждым часом…

Янка закашляла, слабо шевельнулась, тяжело выдохнула, будто разгрузила вагон песка. Взгляд ее немного прояснился. Она села обратно на стул, попросив воды.

– Что это было? – поинтересовалась она, чувствуя себя разбитой и не выспавшейся.

– Заклятие…Посмотри на свою руку!– попросила Агриппа.

Единица полностью впиталась под кожу. Теперь татуировка выглядела так, словно Яна бродит с нее уже лет десять или не меньше. Удивленно провела журналистка по бледной коже своей ладонью, будто бы не веря глазам.

– Теперь я выгляжу, как закоренелый зэк!– попыталась она пошутить, но выглядело это несколько вымученно.

– Оно теперь живет в тебе. Определенный период времени метка будет красть твою жизненную энергию, чтобы поддерживать магию в себе. Так что будь готова к повторению такого рода приступам,– посоветовала ведьма,– а нам необходимо срочно искать первый маяк, если мы, конечно, не хотим, чтобы к вечеру, вместо Красовской появилась высохшая мумия.

– Харьков огромный город!– засомневалась Светка, набирая нашей подруги немного воды из-под крана.– Митусов мог нанести свой знак везде, где только ему пришло бы в голову. Их тринадцать! Задачка без решения. Вроде, как в сказке, пойди туда не знаю куда, принеси то, не знаю, что…

– Нет…– забарабанил я пальцами по столу. – Для Митусова это было все непросто так…– я отошел к окну, приоткрыл форточку, надеясь, что меня хозяева квартиры не очень-то и осудят, учитывая сложившиеся обстоятельства, с наслаждением закурил, продолжая рассуждать в слух.– Я прочитал весь его дневник. И после прочитанного у меня сложилось о нем определенное впечатление. Это был символист, большое внимание уделяющий именно важности момента, первой встречи, первому поцелую, первой любви…

– А может в дневнике есть какая-нибудь подсказка?– насторожился Максим.

– Нет,– покачал я головой, выдыхая клуб сизого дыма, который мгновенно вытянуло сквозняком,– ни одного слоя о маяках там нет. Я впервые узнал о том, что он не просто так рисовал и писал на стенах, только от Яны… Символизм…

– Может все-таки квартира?– предположила Светка, осматривая стены.

– Маловероятно…Из всех его записей ясно, что больше всего на свете он любил свою мать. Не думаю, что ему бы хотелось, чтобы в какой-то момент к ней из стенки повалила орда жителей Тивита…

– Тогда я не знаю!– подняла вверх руки моя жена,– думайте сами. Я лучше нам сделаю, что-то перекусить, а то сидим, как на похоронах…Лица кислые, хлещем кофе третий день, все на нервах. Такими темпами превратимся в мумии вместе с Яной.

– Как на похоронах говоришь…– повернулся я к ней, туша окурок в горшке с бегонией.– Символ…

В голове промелькнула идея, но ухватиться за нее я не смог. Мне казалось, что я упустил что-то важное, связанное как раз с принятыми в нашей стране ритуалами. Что-то, что было непосредственно связано с Митусовым…

– Похороны…

– Дворкин! Хватит повторять это слово! Беду накликаешь!– разозлилась Агриппина.– говори лучше свадьба или день рождение, а то заладил одно и тоже…

– Свадьба!– осенило меня.– Это символ!

– Безусловно, Саша,– рассмеялась моя верная жена,– и я последнее время уже начинаю сомневаться, что он был хороший.

Уже совсем потухшая и расстроенная Яна немного