Третье рождение Феникса - Наталья Солнцева

Но как проверить сказанное Михалиным? И зачем он пришел на встречу, если ее больше нет? Чего он боится? Чего он добивается? Он делал вид, притворялся… но во имя чего?

Голова у неизвестного гудела от роя противоречивых мыслей и предположений. Спустившись в подземный переход, он смешался с толпой прохожих, идущих к метро. Его толкали, но он не обращал на это никакого внимания, погруженный в свои думы. Нет, не может все вот так закончиться. Он шел к этой цели, поставил на карту слишком многое. Он не может позволить себе проиграть!

Толпа, вместе с которой он двигался, внесла его на эскалатор, потом к платформе. Из темного зева туннеля показался поезд. Неизвестный едва заметил, как оказался в освещенном пространстве вагона, битком набитом пассажирами. Он опустил голову, хотя вероятность, что кто-то может его узнать, была ничтожной. А если даже и узнают, то что? Разве он не имеет права ездить в метро, как тысячи, десятки тысяч других людей? Никто не сумеет связать эту станцию и этот поезд с тем проходным двором, где до сих пор продолжается драка. Кстати, как господин Михалин теперь выберется оттуда?

Неизвестный мельком подумал о Тарасе и вернулся мыслями к началу. Он вспомнил, как случайно наткнулся на интересную деталь - данное, которое его заинтересовало. Как все сильнее втягивался в это странное приключение, пока оно не стало его наваждением, не овладело им всецело. Он уже не помышлял ни о чем ином. Ради этого приключения он решился на многие вещи, на которые не считал себя способным. Он дошел до шантажа!

Женский голос произнес название следующей станции, и неизвестный начал пробираться к выходу. Выйдя из метро, он направился по улице мимо многоэтажных домов-близнецов, похожих друг на друга. В одном из таких домов ему пришлось снять квартиру - на время, пока его цель не будет осуществлена. Она казалась такой близкой, почти осязаемой. Она манила его своей сладостной и опасной тайной. Он не знал до конца, что тайна сия принесет ему.

Неизвестный вошел в гулкий пустой подъезд, вызвал лифт. Поднимаясь вверх в тесной кабинке, он терялся в догадках - как понимать слова господина Михалина. Что они означают? Заведомую ложь, намерение спутать карты? Или Михалин сам запутался? Что-то ему известно, а что-то - нет?

«Она умерла». Эти слова были для неизвестного пустым звуком, треском хлопушки, из которой пошел дым и высыпались кусочки крашеной бумаги. Эти слова не могли обрести для него смысла, потому что они все перечеркивали. Он не воспринимал их как свершившийся факт. Если он в них поверит, что ему остается? Неизвестный вертел их так и сяк, оценивал с разных сторон, отбрасывал и ловил, как жонглер отбрасывает и ловит блестящие шарики. «Она умерла»… Но с кем же тогда Мартов…

Лифт остановился. Пора было выходить. Растерянный пассажир замешкался, и двери кабинки едва не закрылись.

«Она умерла»… Она! Которая связывала осколки волшебной сказки в одно целое! Единственный ключик! Фея из его золотых снов!

«Она умерла»… Почему это меня удивляет? - подумал неизвестный, покидая кабинку лифта. - Разве я сам не хотел убить ее? Хотел… но потом. Не сразу. После того, как она… О, нет!»

Разрывающая мозг головная боль пронзила его при мысли, что она могла… Получается, кто-то уже убил ее… «Значит, она сделала для него то, чего до сих пор не сделала для меня! И теперь поздно, поздно… все поздно. Ее не вернуть, а вместе с ней ушла и тайна».

- Она жива! Михалин лжет. Все лгут… Я бы почувствовал! Я бы понял… по той пустоте, которая поглотила бы меня после ее ухода.

Неизвестный шевелил губами, пытаясь молиться. Знать бы кому, богу или… дьяволу.

- С вами все в порядке?

Он вздрогнул и повернулся. Оказывается, он, как истукан, стоит у двери своей квартиры с ключами в руке. Пожилая соседка собралась в булочную - она сочувственно смотрела на бледного, скромно одетого человека. Заболел, наверное… бедняга! Семьи нет, один мыкается; достаток, судя по внешнему виду, невелик. Небось и на лекарства-то денег нет.

- Да… все хорошо, - с виноватой улыбкой, пробормотал новый жилец. - Грипп, видать, подхватил.

Бабулька опасливо посторонилась, нажала на кнопку лифта. Заразиться ужасным «гонконгским» гриппом ей не хотелось. Мужчина громко кашлянул, и она поспешно юркнула в лифт, облегченно вздохнула. Вот так прояви заботу и внимание, потом сама сляжешь, пенсию по аптекам растратишь, вместо того чтобы внукам гостинцы покупать.

Огорченно кивая головой, старушка подумала уже не о захворавшем соседе, а о собственных внуках. Непутевые растут, балованные… а жизнь-то нынче не мать - мачеха! Детей надо по-новому воспитывать: цепкими, хваткими, злыми. Ох-хо-хо…

Неизвестный тем временем скрылся в своей квартире. Ему не нравился затхлый, кисловатый запах, царивший в ней. Но если открыть окна, будет холодно; батареи едва теплые, дует изо всех щелей. Он прилег на расшатанный диван и закрыл глаза… окружающее его убожество сменилось чудным сном - волшебный сад шумел изумрудной листвой, стволы его были из слоновой кости, а плоды из золота… крупные жемчужины светились на дне прозрачного водоема, а у фонтана сидела красавица в шелковых одеждах, манила его нежной рукой…

Ева с радостным воплем повисла у Славки на шее.

- Наконец-то! - щебетала она, целуя его холодные с мороза щеки. - Я тебя еще вчера вечером ждала. Тарас Михалин раз пять звонил, ты ему очень нужен.

- Я всем нужен, - важно сказал Смирнов, раздеваясь. - Ты была права!

- Насчет чего? - удивилась Ева.

- Насчет Кострова.

Он хотел сказать: «Кажется, я все понял», - но сдержался. Такое признание было бы преждевременным. Поездка в Костров прояснила многое, но не все. Часть тайны осталась неразгаданной, и сыщик надеялся на Еву. Поэтому ее ум должен оставаться чистым, не замутненным его догадками. Любое ложное данное наведет тень на плетень, а теперь, когда они почти у финиша, неразбериха ни к чему.

- Ты голодный? - спросила она. - Иди в душ, потом в гостиную. Стол накрою там. За едой ты все расскажешь. Я сгораю от нетерпения!

Всеслав не стал спорить. Он передаст очевидные факты и послушает, какие выводы сделает из них Ева. Она решает задачки другим способом.

Пока он плескался в ванной, Ева на большом блюде разрезала жареную утку. Недавно она видела по телевизору, как это делал повар в китайском ресторане, и теперь пыталась повторить головокружительный трюк. Получалось плохо.

- Дай-ка мне, - сказал Смирнов, отбирая у нее нож.

Он оделся в майку и шорты, благоухал ароматами чайного дерева.

- Здесь дожны витать запахи утки, а не геля для душа! - притворно возмутилась Ева.

- Конечно, дорогая, - невозмутимо ответил сыщик, ловко орудуя ножом. - Так и будет. К утке пойдет красное вино.

Мясо оказалось сочным, с поджаристой корочкой, легко отделялось от костей. Немного утолив голод, Славка заговорил о поездке в Костров.

- С кем бы я ни беседовал по поводу убийства Сергея Вершинина, все так или иначе упирается в злополучную вечеринку у Зориной. На ней присутствовали восемь человек, включая Марию Симанскую. Из них мне удалось поговорить с тремя - с Зориной, Вершининой и с той же Симанской.

- Ты имеешь в виду разговор с Машей здесь, в Москве? - уточнила Ева.

- Ну, да. Где же еще? Кстати… она почему-то не сказала нам всей правды. Ладно, об этом после. Вернемся к костровской истории. Мужчин на вечеринке было пятеро, и ни одного я в Кострове не застал. Вершинин, как известно, мертв; Руслан Талеев уехал в Санкт-Петербург; господин Чернышев взял отпуск и отбыл в неизвестном направлении; майор Морозов в служебной командировке, а местный полумафиозный бизнесмен Герц изволил отправиться в Псков на переговоры с партнерами. Самое интересное, что по поводу их истинного местонахождения можно быть абсолютно уверенным только насчет Вершинина. Он точно покоится на кладбище. А где остальные, приходится только гадать.

Сыщик подробно передал Еве все, что узнал в Кострове, стараясь не упустить ни одной мелочи. Он утаил совсем немного: то, что являлось в большей степени домыслами, нежели фактами. Ева слушала задумчиво, не перебивала. В конце спросила:

- Как идет следствие по делу об убийстве Вершинина?

- Да никак, - вздохнул сыщик, кладя на тарелку очередную порцию утки. - Приехал следователь, потыкался, помыкался… арестовал Чернышева, потом отпустил. Улик никаких нет, кроме ножа. Отпечатков пальцев на нем не оказалось. Единственный мотив, который отрабатывался, - ревность. Ну… еще с натяжкой можно предположить хулиганство - мол, гуляли в парке пьяные подростки, да и зарезали офицера. Может, он им замечание сделал, может… сигаретой не угостил.

- Неубедительно, - покачала головой Ева.

- Вот и я сомневаюсь. Поговорил с одним пареньком из уголовного розыска - он в Кострове расследует еще одно дело: пьяный охотник подстрелил товарища. Слава богу, не насмерть. Так паренек мне кое-что рассказал. Из его слов я понял, что Вершинин лежал примерно в такой же позе, как Мартов, и убит был похожим ударом. Этот же паренек показал мне в магазине нож, которым убили Вершинина. Не тот самый, как ты понимаешь, - а точно такой же: охотничий нож из тех, что можно купить в любом более-менее крупном населенном пункте, в том числе и в Кострове. Продавщица нам сказала, что у них такие ножи раскупают десятками. Чернышева она не узнала, у нее память на лица плохая.