Системный сбой - Александр Николаевич Бубенников

Вера только охнула:

– Лида в таком же опасном положении, что и тогда, когда меня захватили и держали в заложниках?

– Она в гораздо большей опасности. Она, сама не догадываясь о том, случайно видела убийцу… Возможно, и ты, Вера, видела убийцу…

– Какого убийцу, – выдохнула с неподдельным ужасом на лице Вера.

Алексей, не ожидая такого поворота дела, тоже обернул свое искаженное болью лицо к Седому.

– Какого убийцу, Палыч?

– Убийцу Андрея и врачей, Киры Борисовны, Семена Борисовича. Хотя, по сути Андрея они все втроем убивали: наш клиент и Борисовичи… – Седой дернул щекой и сказал. – Это пока только мои предположения, но и отставного полковника Игоря Ивановича, хозяина квартиры, где квартировал Андрей, тоже устранил этот профессиональный чистильщик…

– Чистильщик? – спросил удивленный Алексей. – А причем здесь тогда Лида, да и Вера тоже?

– А вот здесь всё предельно просто. Просто не удалось пока «расколоть» парящихся на нарах в тюрьме Гальцева и Фролова. С какого бодуна, чего им брать на себя убийства тех же врачей, полковника? Хищения компьютеров – пожалуйста. Наверное, в полиции и прокуратуре, там наверху тоже сильно озадачились синхронной смертью «Борисовичей», один из которых, ближе к истине, Семен Борисович с нашим клиентом причастны к отравлению Андрея. А врачей, брата с сестрой самих очень грамотно устранили, отравили так ловко, что комар носа не подточит. Или не хотят всё дело усложнять, с чередой недоказанных, не слишком взаимосвязанных убийств-отравлений. И второй пик активности криминала на примере Лиды совпадает с отъездом Ветрова за бугор на предмет продажи программного продукта тамошним буржуям… Заказчик – посредник – чистильщик – вот недоказанная цепочка преступного взаимодействия…

– А чистильщик всё и всех, что-то видящих, даже не осознавая этот факт, имеющих отношению к Андрею и его последней модифицированной системе, зачищает – так? И Лида что-то случайно видела, как они считают, так и Вера, возможно, видела его в поликлинике и больнице, когда покойных вызвала к себе Кира – так? – Алексей задавал эти вопросы, не отводя своих глаз от глаз Седого, и чувствовал подтверждение своих слов. – А полиция?

– А в полиции тоже что-то просчитали, что Лида является ключевым свидетелем убийства Борисовичей, в свою очередь, убийц-отравителей Андрея. Посему выставили за ней наблюдение, наружку…

– Те двое у метро – правильно, Палыч? Это всё же полиция?

– Правильно, Алексей, – усмехнулся Седой, – вот и ты тоже приобрел не от хорошей жизни опыт оперативной работы. Тех двоих я срисовал гораздо раньше тебя. Но у них-то совершенно другая функция. Они охраняют главного свидетеля убийства, на которого идёт охота профи, от посягательства. Отсюда и жучки в телефон Лиды, чтобы прослушивать все ее разговоры. Наверняка, она вызывала телефонного мастера, обнаружив неполадки на линии. Тот и поставил ей жучок. С полицией всё ясно – пусть охраняет Лиду. С чистильщиком-убийцей не ясно…

– Может, и нет чистильщика – это твои фантазии, Палыч?

– Какие фантазии, Алексей, если я помимо тех, двоих из полиции еще и третьего срисовал… Даже аккуратно сфотографировал – только на почтительном расстоянии, практически издали и даже без вспышки…

– Сфотографировал? Покажи, Палыч!

– Всё равно, Алексей, ничего в темноте не увидишь. Одни контуры фигуры… Лица даже я при всей моей орлиной зоркости не разглядел… Да и нельзя мне было светиться – вдруг этот чистильщик был не один, а с напарниками… Вот и разыграли мы визит бывшего возлюбленного Алексея Ветрова к своей бывшей пассии Лиде… Вера, ты чувствуешь акцент в моей фразе: я дважды употребил слово – бывшая и бывший… Поняла, Вера, что к чему?..

– Поняла, Сергей Павлович, – кивнула, почему-то густо покраснев, от стыда или от тайной женской ревности Вера, – всё поняла.

– То-то, смотри у меня… – Седой то ли в шутку, то ли всерьез погрозил Вере пальцем. И тут же расцвел в широкой доброй улыбке. – Может, я сам имею на Лиду свои тайные виды. Вот защитим ее всем нашим сообществом вместе с полицией, и сделаю я ей предложение руки и сердца. Как, Алексей?

– Что, как, Палыч? – Ветров задумчиво с улыбкой тряхнул головой, словно трудно, со скрипом выходя из душевного оцепенения.

– А то, говори при законной супруге, не будешь выступать против моего предложения? Готов быть свидетелем с моей стороны на свадьбе?

– Я-то готов, хоть сразу после возвращения из Германии, – улыбнулся Алексей и посмотрел пристально в глаза Седому, – вот и ты, Палыч, готов, только надо еще, чтобы и Лида к твоему предложению подготовилась.

Седой протянул Ветрову свой мобильник, с несколькими нечеткими фотографиями чистильщика на экране.

– Пощелкал, разные ракурсы – в полный рост, в профиль, вид сзади, вид спереди… Только всё издалека, очень далеко, смутно, нечетко.

– Давай, Палыч, я эти фотки скину на свой смартфон, может, смогу улучшить качество изображений…

Пока Ветров придумывал подпись на старом фото, шесть на девять, где были изображены студенты-отличники Лида и Алексей, Седой, задумчиво глядя на Веру, пустился в выстраданные им размышления о любви, верности, таинстве вечных любовных отношений мужчины и женщины во имя сохранения человеческого рода, во имя чуда любви, ведь Бог – это Любовь.

Разведенный, с израненной пулями и ножами плотью и с израненным сердцем Седой говорил, как он испытал жизненный крах от предательства любимой женщины, матери его ребенка.

– Это, дорогая Вера, для тебя, чтобы ты поняла наши с Алексеем действия, чтобы тебе, прежде всего, была понятна мотивация твоего верного супруга. Мы поселили в планы злодеев и убийц определенные сомнения и страхи… – Седой был в ударе. – Они захотят избавиться от Лиды, лишить ее жизни, любви, но и захотят использовать втемную ее бывшего возлюбленного Алексея, еще раз подчеркиваю, бывшего… А мы спутываем все их карты, бьем их своими тайными козырями… Жизнь, любовь вообще и конкретно жизнь и любовь Веры спасают и ее бывший возлюбленный и ее, тайный для преступников, будущий возлюбленный, это я так себя, ничтожного из ничтожных, смело, даже нахально называю… Но мы не только таким образом спутаем их карты, мы заставим их совершать глупейшие ошибки… И мы переиграем зло и нечисть, победа будет за нами… И ловлю вас, Вера и Алексей, если победим, то быть вам, дорогие, свидетелями на моей с Лидой свадьбе…

– Дай-то Бог, Сергей Павлович, – выдохнула Вера.

Алексей протянул пароль-фотографию с общим своим и Лидиным изображением Седому. Там было каллиграфическим почерком выведено: «Лида, верь, как себе, этому дорогому для нас с Верой человеку, Сергею Павловичу, нашему спасателю и спасителю – во имя любви». И подпись – Ветров