Мемуары гейши - Артур Голден

— Я хочу задать тебе всего несколько вопросов, Тыква. Скажи мне только, как Хацумомо выяснила, что я развлекаю Доктора в чайном доме Щире?

А, это? — сказала Тыква. — Несколько дней назад она попыталась подразнить тебя Немецким Послом, но ты, казалось, не обращала на нее внимания. Ты выглядела такой спокойной, что она догадалась о существовании у вас с Мамехой какого-то тайного плана. Поэтому она пошла к Авайюми в Регистрационный Офис и спросила, в каких чайных домах вы проводили время. Когда она услышала, что среди них есть Щире, то мы в тот же вечер отправились туда, чтобы встретиться с Доктором. Мы побывали там дважды, прежде чем застали его.

Очень немногие мужчины посещают Щире. Поэтому Хацумомо сразу же подумала о Докторе Крабе. Как я теперь начинала понимать, в Джионе он имел славу «специалиста по мизуажу». Как только Хацумомо подумала о нем, она сразу же поняла план Мамехи.

— Но что она сказала ему сегодня вечером? Когда вы ушли, он даже не стал разговаривать с нами.

— Ладно, — сказала Тыква, — они какое-то время разговаривали, и вдруг Хацумомо вспомнила историю. Начиналась она так: «Одна молодая начинающая гейша по имени Саюри, живущая в моей окейе…» Когда Доктор услышал твое имя, он привстал, словно укушенный пчелой, и сказал: «Ты знаешь ее?» На что Хацумомо ответила: «Конечно, Доктор, я знаю ее. Ведь она живет в моей окейе». Затем она сказала что-то еще, уже не помню, а потом: «Я не должна говорить о Саюри, потому что боюсь раскрыть ее секрет».

Услышав это, я похолодела. Уверена, Хацумомо придумала что-то ужасное.

— Тыква, так что это за секрет?

— Хацумомо сказала ему, что рядом с окейей жил один молодой человек и вы друг другу очень нравились. Она же не хотела открывать этот секрет, потому что Мама очень строга в отношении любовников. Хацумомо сказала, что позволяла вам быть вместе в ее комнате, когда Мама отсутствовала. После чего она говорила что-то вроде: «О, Доктор, я не должна была вам всего этого говорить! Если это дойдет до Мамы, мне несдобровать». Доктор сказал, что очень благодарен Хацумомо за ее рассказ и обязательно примет его к сведению.

Могу себе представить, как довольна была Хацумомо. Я спросила Тыкву, слышал ли это кто-нибудь еще. Она сказала, что нет.

Я несколько раз поблагодарила ее за помощь и сказала, как я ей сочувствую, что последние несколько лет ей приходилось быть рабыней Хацумомо.

— Надеюсь, какая-то польза от этого будет, — сказала Тыква. — Несколько дней назад Мама решила удочерить меня. Так что моя мечта начинает осуществляться.

От ее слов мне стало не по себе, хотя я и сказала, что очень рада за нее. И это было действительно правдой, но, с другой стороны, важным пунктом плана Мамехи являлось мое удочерение Мамой.

На следующий день я рассказала Мамехе все, что узнала от Тыквы. Когда она услышала о любовнике, она возмущенно покачала головой и объяснила мне, что Хацумомо нашла очень умный способ вбить Доктору Крабу в голову идею, что моя «пещера» уже освоена чьим-то «угрем».

Еще больше Мамеху расстроило известие о предстоящем удочерении Тыквы.

— Думаю, — сказала она, — до удочерения осталось всего несколько месяцев, это значит, Саюри, настало время для твоего мизуажа, независимо от того, готова ты к нему или нет.

Мамеха на этой же неделе пошла в кондитерскую лавку и заказала своеобразный рисовый торт, который в Японии называется экубо, что переводится как «впадина». Мы называем его экубо, потому что сверху у него есть небольшая впадина с крошечным красным кружочком в центре. Некоторые считают вид этих торгов очень непристойным. Мне он всегда казался похожим на крошечные, слегка примятые подушечки, словно на них только что спала женщина, испачканные посредине красной губной помадой, как будто слишком уставшая женщина не сняла макияж перед сном. Всегда, когда молодая начинающая гейша готова к мизуажу, она дарит коробку с экубо мужчинам, приглашающим ее на вечеринки. Большинство начинающих гейш дарят экубо по крайней мере десятку мужчин, иногда даже большему количеству. Мне же Мамеха велела подарить торт только Нобу и, если повезет, Доктору. Я расстроилась, что не подарю экубо Председателю, но, с другой стороны, вся процедура казалась мне довольно неприятной, поэтому я не слишком переживала по этому поводу.

Процесс дарения экубо Нобу оказался совсем несложным. Хозяйка Ичирики пригласила его однажды прийти чуть-чуть пораньше, и мы с Мамехой встретили его в маленькой комнате с окнами, выходящими во внутренний двор. Я поблагодарила его за внимание и заботу, потому что он проявлял ко мне последние полгода исключительную доброту, не только часто приглашая меня на вечеринки, даже когда Председателя не было, но и одаривая меня разнообразными подарками. Поблагодарив его, я взяла коробку с экубо, упакованную в подарочную бумагу и перевязанную ленточкой, поклонилась ему и передала коробку через стол. Он взял ее, а мы с Мамехой поблагодарили его за любезность, оказанную нам, и несколько раз поклонились. Небольшая короткая церемония завершилась тем, что Нобу вынес коробку с тортом из комнаты.

С Доктором Крабом все обстояло сложнее. Мамеха начала обходить основные чайные дома и просить хозяек сообщить, если у них появится Доктор Краб. Прошло несколько дней, прежде чем нам сообщили, что Доктор Краб будет в чайном доме по имени Ящино в качестве гостя другого человека. Я поспешила в апартаменты Мамехи, чтобы переодеться, а затем поспешила в Ящино с коробкой экубо, завернутой в шелк.

Ящино — новый чайный дом, построенный в западном стиле. Комнаты выглядели по-своему элегантно, с темными деревянными балками, но вместо циновок и столов, окруженных диванными подушками, на полу лежал темный персидский ковер, стояли кофейный столик и несколько стульев. Должна признаться, прежде я никогда не сидела на стульях. Поэтому я села на коленях на ковер в ожидании Мамехи, хотя сидеть было довольно жестко. Я просидела неподвижно около получаса, когда, наконец, появилась Мамеха.

— Что ты делаешь? — спросила она меня. — Эта комната не в японском стиле. Садись на один из стульев и постарайся чувствовать себя комфортно.

Я сделала, как велела мне Мамеха. Но когда она села напротив меня, казалось, ей так же неудобно, как и мне.

Доктор находился в соседней комнате, и Мамеха уже какое-то время развлекала его.

— Я наливала ему очень много пива, так что скоро он захочет в туалет, — сказала она. — Когда это произойдет, я поймаю его в коридоре и попрошу прийти в эту комнату. А здесь ты дашь ему экубо. Не знаю, как он отреагирует, но это наша единственная возможность исправить вред, причиненный Хацумомо.

Мамеха ушла, оставив меня в томительном ожидании. Я нервничала и разгорячилась, поэтому боялась, как бы мой макияж не превратился в месиво, похожее на постель после сна. Я попыталась занять себя чем-то, но лучшее, что смогла придумать, — вставать время от времени и смотреть на себя в зеркало.

Наконец, послышались голоса, затем легкий стук в дверь, и в комнату вошла Мамеха.

— Доктор, подождите, пожалуйста, — сказала она.

В темноте коридора я увидела Доктора Краба, смотревшего так же строго, как лица со старинных портретов, которые иногда можно видеть в приемных банков. Он пристально смотрел на меня сквозь стекла очков. Я не знала, что делать, поэтому вышла вперед, села на колени на ковре и поклонилась, хотя и не была уверена, что Мамеха останется этим довольна. Думаю, Доктор даже не взглянул в мою сторону.

— Я бы предпочел вернуться на вечеринку, — сказал он Мамехе. — Прошу прошения.

— Доктор, Саюри принесла вам кое-что, — сказала ему Мамеха. — Всего минутку, пожалуйста.

Она провела его в комнату, и он сел на один из стульев. Мы обе сели на колени на ковер у ног Доктора Краба. Уверена, Доктору нравилось видеть двух красиво одетых женщин у своих ног.

— Очень жалко, что я не видела вас несколько дней, — сказала я ему. — Уже так потеплело с тех пор, как будто прошел целый сезон.

Доктор не ответил, а лишь посмотрел в мою сторону.

— Пожалуйста, возьмите этот экубо, Доктор, — сказала я и, поклонившись, поставила коробку на журнальный столик рядом с его рукой.

Он положил руки на колени, словно не хотел дотрагиваться до этой коробки.

— Зачем ты мне это даешь? Мамеха перебила:

— Извините, Доктор. Я убедила Саюри, что вам будет приятно получить экубо от нее. Думаю, я не ошиблась?

— Ты ошиблась. Наверное, ты не знаешь эту девочку так хорошо, как тебе кажется. Я тебя очень уважаю, Мамеха-сан, но тебе не делает чести рекомендовать ее мне.

— Извините, Доктор, — сказала она. — Мне казалось, вам очень нравится Саюри.

— Ладно, теперь, когда все ясно, я могу идти на вечеринку.

— Но можно задать вам вопрос? Саюри вас чем-то обидела? Мне показалось, вы очень переменились к ней.