За пригоршню чар - Ким Харрисон

Глаза у него заблестели, и хоть у меня имелись определенные сомнения, уверенность Дженкса мне понравилась. Выбора особого у нас не было, так что я шевельнула ушами.

— Ага, — обрадовался Дженкс. — Окунись в воду перед тем, как показаться им на глаза, тогда они решат, что ты черная, а не рыжая,

Улыбнувшись с видом мальчишки, замышляющего стащить яблоко из-под носа у учителя, а не катер у четырех вооруженных вервольфов, Дженкс вернулся ввести Ника в курс дела. Я двинулась вперед, пробираясь по границе кустарника. Сердце у меня колотилось, и мне не нравилось роль отвлекающего объекта. Но я весь пляж могу пробежать секунды за четыре и всегда успею вернуться Дженксу на помощь.

Коленки у меня слегка ослабли при виде широкой каменистой полосы между мной и линией прибоя. На воде играло солнце, а волны вне сомнительной защиты маленькой бухты казались огромными. Двое вооруженных вервольфов следили за лесом, двое других готовили катер к отплытию, уверенные, что услышат приближение любой опасности по воде задолго до того, как она действительно станет опасностью. И они были правы.

В последний раз глубоко вдохнув, я побежала, впрыгнула в холодную воду и окунулась. Необходимость высовывать язык мгновенно пропала — вода без амулета Маршалла была ледяная. Может, это и к лучшему, что наши акваланги обнаружили, пришла мне в голову мысль. Может, это повезло нам: Нику такую температуру воды не вынести, а так нам с Дженксом надо всего пятерых охранников уложить, а не сколько там их поджидало нас на здешней пристани.

Кто-то подал сигнал «Внимание!», и я вскинула голову, замирая, как замер бы застигнутый врасплох волк. Впрочем, я бы все равно замерла. На меня смотрело пять пар глаз, четыре ствола и один набор клыков. Подозреваю, напугал меня как раз последний. Черт, да он громадина!

Пульс помчался вскачь. Бежать было некуда, кроме как в лес, а если во мне заподозрят не просто волка, то догонят в считанные секунды. Но ура, на лицах у них любопытство было, а не подозрение.

Легкая тень у них за спиной превратилась в Дженкса, и я поборола порыв смотреть на него, зато прижала уши и уставилась на охранников, словно раздумывая, не уделят ли мне тут котлету из припасов для пикника.

Вервольфы тихо переговаривались, руки расслабленно лежали на прикладах. Двое предлагали приманить меня едой и шипели на мохнатого, чтобы отошел подальше и меня не испугал.

Идиоты, — подумала я, и нисколько их не пожалела, когда Дженкс выпрыгнул на них со спины. Жутко вопя, он махнул этой его дубинкой и уложил первого, когда остальные еще не поняли даже, что на них напали. Я бросилась к ним, мокрый мех ощущался липким, будто я в патоке выкупалась, а не в воде. Дженкс двигался с такой скоростью, что рук было не разглядеть, но я тревожилась из-за вервольфа в шкуре, так что промчалась через пляж и вцепилась ему в ляжку.

Они даже теперь еще не догадались, и вервольф развернулся с удивленным вяком. Рыча, я отпрыгнула, шерсть дыбом. Коротко гавкнув, когда до него дошло, мохнатый прижал уши и бросился ко мне. Блин, до чего он был огромный, раза в четыре тяжелее меня теперешней! Изогнувшись до боли в спине, я отпрыгнула назад и едва успела увернуться от его зубов.

Я тут же поняла, что у меня проблемы. Держать хоть какую-то дистанцию не удавалось. Пэм дралась как балерина, а этот парень был профессиональный военный — я по классу недотягивала. Мне стало страшно, я заметалась зигзагами по каменистой полосе, покусанные ноги скользили на обкатанной гальке. Громадная лапа сбила меня с ног, я растянулась на камнях.

Он обрушился на меня сверху, я тявкнула, адреналин бил в голову. Перекатившись на спину, я полосовала его морду когтями, стараясь вырваться. Он дышал жаром, а на языке татуировка была — лист клевера.

— Хватит! — крикнул Дженкс, но ни один из нас не обратил внимания, пока мгновенная вспышка выстрела не заставила вервольфа отпрыгнуть в сторону.

Вывалив язык, я перевернулась на ноги. Трое лежали без сознания с окровавленными волосами. Четвертый сидел с мрачным видом, но приведенный в покорность. На ногах был один Дженкс. Солнце блестело на черном трико и блондинистых кудрях, а винтовка в руках придавала позе Питера Пэна определенную внушительность.

— Ник! — крикнул он, перехватывая винтовку. — Выбирайся оттуда. Приглядишь за ними малость. Справишься, долбодятел?

Двое вервольфов напряглись, когда Ник приковылял на берег, но под взглядом Дженкса никто не тронулся с места. Еще раз они дернулись, когда Дженкс передал Нику свою винтовку, и переглянулись, заметив куда менее профессиональную стойку Ника. С мерзким выражением на роже и морде соответственно они снова сели, откровенно выжидая.

При таком количестве оружия у нас были считанные минуты, пока все здесь сорвется к чертям, и пока Ник держал их под дрожащим прицелом, Дженкс повыдергивал свечи зажигания из всех катеров, кроме одного, и побросал в воду вместе со всем оружием, какое нашел.

— Рэйч? — позвал он, показывая на облюбованный катер, и я вспрыгнула на борт. Проскользив когтями по фибергласовой палубе, я свалилась в кокпит, на толстый зеленый ковер. Внутри оказался приятный сюрприз — наши акваланги и гидрокостюмы. Я еще не успела оценить, какую дыру их потеря пробила бы в моем балансе. Вот Маршалл обрадуется.

Ник последовал за мной, отдав винтовку Дженксу перед тем, как забраться на борт. Прикусив потрескавшуюся губу, он завел двигатель под все более настойчивые требования ответить, доносившиеся из рации.

Стоя в воде, Дженкс одной рукой оттолкнул катер, второй рукой наставил винтовку на вервольфов. У меня отвисла челюсть, когда он, так и не выпуская оружия из рук, сделал обратное сальто и оказался на борту. Он ни на миг не потерял прицела! Двое вервольфов моргнули, но с места не двинулись.

— Да кто ты такой, Церберовы яйца?! — потрясенно спросил один.

— Дженкс! — откликнулся пикси, явно в приподнятом настроении, и пошатнулся — Ник врубил двигатель. Дженкс превратил падение в изящный поворот и скользнул ко мне в кокпит, так и не спуская вервольфов с мушки. Ник медленно развернулся и пустил ход на полную. Я пошатнулась, но успела поймать равновесие. Дженкс помахал кепкой глядящим на нас вервольфам, засмеялся и швырнул винтовку в кильватерную волну.

Мы уже мчались прочь, когда из лесу выкатились первые вернувшиеся вервольфы — сплошные щелкающие клыки и лающий ор. Кто-то уже полез в воду, разыскивать свечи. Мы удрали — на время. Осталось только переплыть пролив, не утонув в бурных волнах, и затеряться среди толпы. А потом придется заняться Никовой безопасностью. И моей, учитывая, что мои координаты известны, и что каждый вервольф к востоку от Миссисипи будет знать, что у меня Ник — человек, которые знает, где находится статуя, что бы это ни была за статуя.

Я прищурилась на ветру и тяжко по-собачьи вздохнула, сообразив, что операция по спасению Ника только началась. Да что же он мог украсть такое, чтобы вызвать такую волну?

Дженкс протянул руку и уменьшил ход.

— Где ты научился так с винтовкой обращаться? — хрипло спросил его Ник, дрожащими руками держа руль. На ярком свету он жмурился, словно неделю солнца не видел. Впрочем, так и было, наверное.

Дженкс широко улыбнулся. Мы тряслись по волнам, под неверным углом шли. Пластырь со лба у пикси отклеился, зато настроение было радужное и победительное.

— У Архнольда, — сказал он, имитируя австрийский акцент, и я зашлась лающим смехом.

Я смотрела, как исчезает вдали остров, радуясь, что никто за нами не гонится — пока. Еще пара минут, и мы затеряемся в потоке моторок и катеров, минут пятнадцать, — и будем на берегу. Катер бросим, заберем только акваланги — вернуть Маршаллу при возможности. Неважно, если их даже в Цинциннати придется тащить, все равно он их получит.

Дженкс еще сбросил скорость, но Ник прибавил опять. Я его понимала, но волны бросали нас, словно щепку. Дженкс с качкой лучше справлялся, чем я, хоть у него и было две ноги вместо моих четырех, так что он пошел обследовать катер, открывая каждую панель и поднимая каждое сиденье. Нормальное любопытство пикси. Меня мутило, и я добрела до Ника, положила морду ему на колени и уставилась грустным собачьим взглядом, надеясь, что он сбросит скорость. Плюньте мне в суп, если это не сработало! Улыбнувшись в первый раз с момента, как мы его нашли, он положил мне на голову худую руку и сбавил ход.

— Прости, Рэй-Рэй, — пробормотал он сквозь гул двигателя. — Я не… Нельзя мне попадаться. — Он с трудом сглотнул и задышал чаше. — Ты такая молодец! Спасибо тебе. Я тебе обязан. Жизнью обязан. — Руки у него дрожали. Он посмотрел мне в глаза, пальцы сжимались и разжимались на пластиковой обертке рулевого колеса. — Я думал, ты погибла. Честно.

Я верила. Он не принес бы ту розу в банке из-под варенья, если бы так не думал.