Избранное - Андрей Егорович Макаёнок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К о м м е н т а т о р. Правительственный кризис был вызван разоблачением консерваторов парламентским лидером лейбористов. Прения в палате общин приняли бурный характер. Но еще рано прогнозировать, как будут развиваться события на политическом небосклоне. Однако громы и молнии потрясают политическую атмосферу. Ближайшее будущее покажет, большой ли выигрыш ожидает лейбористов в результате разоблачения консерваторов. Будем ждать!
С ы н (выключает телевизор). Подождем. Нам не к спеху. Значит, разоблачили… Точнее перевести — раздели, оголили, раскрыли… Будто консерваторы спали, а лейбористы подкрались и стащили с них одеяло… Нет, тут другое. Видать, консерваторы втихаря, тайком хотели обтяпать какие-нибудь делишки, а лейбористам лгали, что никаких делишек у них нет. Охраняли тайну свою обманом, ложью. Значит, тайна — правда. И тайну-правду охраняет обман, ложь. Вот здорово! Сам докопался! Однако ложь — ненадежный страж правде-тайне. А может, тайна и есть ложь? Зачем тайну скрывать, коль она правда? Может, стыдно за нее? Выходит, тайна — это когда стыдно раскрываться? (Присвистнул.) А государственная тайна? Государственный стыд? Нет, я тут запутался. Но что правду охраняет ложь — верно!
В комнату вбегает Д о ч ь.
Д о ч ь. Ты опять обидел маму? Поскандалил? Да?
С ы н. Тебе показалось. Просто она пошла очень озабоченная. Ясно? Кеды и наушники легко найти. А дипломатический словарь придется поискать.
Д о ч ь. Это все тебе?
С ы н. А ты думала — персидскому шаху?
Д о ч ь. Просто удивительно, как тебе удается вытребовать?
С ы н. Я что-то знаю. Сам не знаю что, но знаю, что что-то знаю.
Д о ч ь. Ты часто говоришь так, что я ничего не понимаю.
С ы н. Плачь!
Д о ч ь. Почему я должна плакать?
С ы н. В Библии сказано: «Плачь: об умершем — семь дней, а о глупом и нечестивом — все дни жизни его». Плачь, сестра моя!
Д о ч ь. Это что? Ты вроде бы мне нахамил? Да?
С ы н. Не я — Иисус, сын Сирахов.
Звонок в дверь. Д е в о ч к а бежит, открывает дверь и возвращается вместе с П а п о й, который принес самолетик и еще какой-то сверток.
Д о ч ь. Это все ему, малышу? Опять ему?
П а п а. А зачем тебе самолеты?
Д о ч ь. Все ему, все ему. Будто я тебе совсем чужая.
П а п а. Девочка моя! Подожди! Будет и тебе. Ведь самое приятное, дочка, не сам подарок, а ожидание подарка, надежда, что ты его получишь. В этом счастье — в ожидании его. А самое большое наказание человеку — это удовлетворить все его желания. Так что, девочка моя, я тебя делаю счастливой, а не наказываю.
С ы н (рассмотрев игрушку, строго). Это что? Что это?
П а п а. Самолет.
С ы н. Какой? Такое только в каменном веке делали. Таких самолетов нет уже ни в одной стране. Они давно уже списаны в хлам, в утиль. Даже в отсталых, слаборазвитых странах. Ты что, считаешь меня совсем глупцом?
П а п а. Но это же только игрушка.
С ы н (удивлен). Вот это игрушка? Кому? Разве только детям, которые жили в пещерах. Сегодняшняя игрушка — это завтрашнее оружие. Самые новейшие марки оружия и самолетов начинаются в игрушках. Ты что, не знаешь этого?
П а п а. Представь себе, не знал.
С ы н. А все конструкторы вначале были детьми. Неужели и это тебе трудно понять? Какие несообразительные пошли взрослые. А там что? (Показывает на сверток.)
П а п а. Это не тебе. Это одному дяде. Сюрприз. У него завтра именины. Это игрушка для взрослых. А где мама?
Д о ч ь. Пошла в колледж. К студентам.
С ы н. К неграм.
П а п а. Так-так… А почему вы сидите дома? На улице такая чудесная погода, свежий воздух, солнышко, а вы дома. Время комментатора прошло. Ты его слушал?
С ы н. Да. Я его выслушал, он меня. Обсудили… Мадемуазель! Ты опять хочешь укоротить юбку? Уже в третий раз. Скоро ног не хватит.
Д о ч ь. А ты не волнуйся.
С ы н. Я не волнуюсь. Но ты ведь делаешь это, чтобы кого-то взволновать?
Д о ч ь. Отстань, плей-бой!
П а п а. Уроки приготовили?
Д о ч ь. Приготовили.
П а п а. Тогда можно и на свежий воздух. (Посмотрел на ручные часы.)
С ы н (и это заметил). Ох этот свежий воздух! Дался он вам! Да что там, на улице, накопилось его слишком, девать его некуда или завтра на него цены повысятся?
П а п а. Дыши сегодня. Дыши каждый божий день. То, что не вдохнешь сегодня, завтра не компенсируешь. Только пожалеешь. Подрастешь — поймешь.
С ы н. Что-то эзоповское. Не понял. (Задумался, потом махнул рукой.) Принимаю на веру. Синьорина! Пойдем хапать свежий воздух.
Д о ч ь. Я уже хапала.
С ы н (подмигивает сестре). Идем-идем. (Выдернул из розетки телефонный шнур, взял под мышку аппарат и направляется к выходу.)
П а п а. Подожди-подожди! Зачем ты забираешь аппарат?
С ы н. Понимаешь, папа, я буду вести двусторонние переговоры с Аликом. Через забор.
П а п а. Аппарат ты оставь. Это не игрушка. Через забор можно и так, без аппарата.
С ы н (ставит телефон на место). Могу оставить тебе. Но в таком случае пойду выяснять отношения так, как это делали первобытные люди. Миледи! Где моя толстая дубинка?
Д о ч ь. Никакой дубинки я тебе не дам.
П а п а (опять нетерпеливо смотрит на часы). Смотри, не ввязывайся в драку…
С ы н. Опять ограничения свободы личности.
П а п а. Это ты личность? Личностью надо стать, тогда и свобода будет. (Вздохнув.) Вот, сын, есть одна вакансия, хорошая должность! Самостоятельное, почти независимое положение…
С ы н. Так занимай его, место это!
П а п а. Не так просто. Это зависит от генерального директора.
С ы н. А кто он?
П а п а. Генерал Томпсон.
С ы н. Это дедушкин друг? Тот, герой?
П а п а. Да, тот.
С ы н. Так это же просто: дедушка поговорит, и все. Он должен это сделать. Он обязательно это сделает.
П а п а. А твоя мама тоже так думает? Ты уверен, что она попросит дедушку?
С ы н. Он для меня это сделает. Твое повышение — трамплин для моей будущей карьеры.
П а п а. Ну ладно, ладно. Посмотрим. А пока иди погуляй. Где мой пиджак? Где моя записная книжка? Есть и еще один маневр.
Д о ч ь. Ты, когда пришел, снял пиджак там, в спальне.
