Журнал Наш Современник №12 (2003) - Журнал Наш Современник

Что такое конкуренция — важнейший атрибут рыночной экономики? Это состязательность, соперничество за лучшие условия хозяйствования, за покупателя, это свобода предпринимательства, в конечном счете это условие прогресса. В советское время ее функции в усеченном виде выполняло “социалистическое соревнование”. Однако, лишенное реального стиму­лирования, при отсутствии частной собственности на средства производства, оно не могло давать ощутимого экономического эффекта. Конкурентное окружение заставляет предпринимателя совершенствовать технологии, внедрять инновации, рационально использовать ограниченные ресурсы, удовлетворять растущий потребительский спрос на самые разные виды товаров и услуг. Это поиск новых возможностей, новых способов организации и управления производством, позволяющих отбирать и реализовывать не “свои”, а наиболее эффективные проекты и решения.

Здоровая, основанная на нравственном Законе (Божием!) конкуренция создает естественным образом складывающуюся управленческую вертикаль, или иерархию. Более совершенные и сильные (прежде всего нравственно!) ставятся над менее совершенными и слабыми во благо слабых и несовер­шенных. Причем сильные этим не гордятся. Понимают: их сила не их заслуга, а дар Божий, и за него надо будет отвечать. А слабые не унывают. Знают – перед Богом все равны, и сильные и слабые. Выше всех стоит Царь – Пома­занник Божий. Через него Бог передает Свое благословение на верующий народ. Это иерархия духа, иерархия жизни. “Государство – семья” — идеал нравственной конкуренции. Ее движущая сила – любовь. Современная постхристианская, а точнее – антихристианская, цивилизация создает иерархию с обратным знаком – “Государство – стая”, иерархию порочной плоти (“Будем есть и пить, ибо завтра умрем”) – иерархию смерти. Ее движущая сила – эгоизм и ненависть к конкурентам.

Хапуга не может духовно развиваться. Он сознательно (через нарушение Заповедей) отпал от Бога и потому мертв, хотя и присвоил много земных благ и выглядит бодро. Поэтому так называемая “глобализация” есть процесс распада, гибели человеческого сообщества, а не его прогресса, развития и совершенствования. Конкуренция противостоит глобализации, сдерживает ее. Но, лишенная нравственных ограничений, конкуренция же и питает монополизм, стремится к глобализму. Монополизм устраняет конкуренцию и является главной причиной глобализации, цель которой – подчинение всех и вся единой порочной, жестокой и бездушной воле. Кого? В конечном счете — антихриста. Какую иерархию, какой выбор сделает Россия — покажет, очевидно, ближайшее время.

— Важнейшие партнеры (и первые гонители) предпринимателей — чинов­ники. В Ваших книгах Вы — вполне в духе Ивана Ильина — мечтаете о чинов­никах образцовых, радетелях государственных интересов. Однако признай­тесь, действительность далека от нарисованного Вами идеала. Люди, мытаря­щиеся в ведомственных коридорах, прямо говорят: “Это — ад”. Как же Вы хотите “нечистых” обратить в “ангелов”?

— Да, как всякий православный человек, я идеалист. В том смысле, что утверждаю первенство и главенство духа над плотью (материей). Но сегодня идеализм ассоциируют даже не с философией, а скорее с романтизмом, прекраснодушием, маниловщиной. В этом смысле я не идеалист. Дейст­вительность далека от идеала и все более продолжает удаляться от него. Да, люди мытарятся в ведомственных коридорах ад-министрации : сегодня это мини-ад . Но я вовсе не собираюсь нечистых обращать в ангелов. Кто я такой? – себя не могу обратить. Но я знаю, что обращаться и мне, и всем нам совершенно необходимо. Не в ангелов, конечно, а просто в добропорядочных христиан. Православный глава государства, православные чиновники, предприниматели-бизнесмены, менеджеры и брокеры, инженеры, учителя, врачи и офицеры, православная творческая интеллигенция и СМИ, право­славный народ – вот единственный спасительный выход России из того тупика, в котором она оказалась и куда упорно шла, начиная с 17-го года и даже раньше. Тогда Русь окаянная побила Русь святую. Побила, но не убила. Сегодня мы свидетели и участники новой Куликовской битвы – невидимой, но реальной грандиозной войны, происходящей на полях человеческих сердец. Какая Русь победит — не знаю, но знаю, что делать и на чьей стороне воевать мне. Великий князь Владимир Святой смог окрестить Русь вовсе не своей волей, не “огнем и мечом”, а лишь тогда, когда к этому великому событию она себя приготовила и духовно, и делами своими, то есть тогда, когда она того была достойна. Иногда нынешнее время называют “вторым крещением Руси”. Я бы назвал его – Воскресением.

— Будучи предпринимателем, Вы знаете, как давит на российскую экономику внешний долг. И предлагаете неординарное решение проблемы. Расскажите об этом подробнее.

— Я предлагаю госдолг не отдавать. Объясню подробнее. В долг дают за что-то. Наши кредиторы это “что-то” давно получили с огромными процентами: львиная доля национальных богатств России перекочевала за рубеж и стимулировала нездоровую экономику США и старушки Европы. В этом классики марксизма правы: экономика Запада загнивающая, потому что паразитическая, и, следовательно, развиваться нормально и самостоятельно она не может. Не мы им должны, а они нам, если судить по совести. А если совести нет (как нет и силы, и воли не отдавать долги), тогда имеем то, что имеем. Так, именно кредиты, полученные Советским Союзом у стран — членов Парижского клуба кредиторов, заставили руководство СССР в 1988—1991 годах принять политические решения о выводе советских войск из Германии, поддержать резолюции Совета Безопасности ООН о введении санкций в отношении Ирака и Ливии, вывести советские войска из Кубы, Афганистана, африканских стран, заключить Договор CНВ-1 и CНВ-2, отказаться от поддержки антиамериканского движения в Латинской Америке и многое другое. То, что требуют кредиторы Парижского клуба от российского прави­тельства, давно вернулось к ним по теневым финансовым каналам. Более 200 млрд долларов, осев на офшорных счетах, превратились в выгодные и очень дешевые кредиты для западной экономики. По большому счету, Россия в который уже раз, жертвуя собой, спасает и вытаскивает других. Такая наша судьба. Таков наш крест, и, поверьте, эта судьба неизмеримо предпочти­тельнее судьбы той же Америки. Вы только задумайтесь: США — страна, в которой за всю ее историю не было ни одного святого! Вот что действительно страшно. Вот где истинная нищета! При этом сами американцы считают себя образцовыми, благочестивыми людьми. Но сказано: “По делам их узнаете их”.

— Бизнес-сообщество нередко выражает недовольство государственной властью: она, дескать, хочет всех и вся подмять под себя. Вы же мечтаете о “сильной власти”. Разъясните вашу позицию.

— Предприниматели, в самом деле, недовольны, но не государственной властью как таковой, а ее слабостью и неспособностью решать важнейшие и насущные государственные задачи. О законах мы уже говорили. Но есть и прямые, а не косвенные показатели деятельности власти. Например демографическая ситуация. Она катастрофична: русский народ вымирает, а государство позволяет рекламировать водку и табак со стыдливой припиской Минздрава. Растление детей, нравственное и физическое, оккультизм и открытый сатанизм вводятся в норму жизни и в ранг государственной политики. Нет необходимости в иных примерах, труднее вспомнить, что у нас хорошо. Сильная, справедливая власть – мечта не только предпри­нимателя. Это общее место. Но по Сеньке – и шапка. Каков народ – такова и власть. Была Россия православной – были у нее и государи – собиратели и спасители Отечества. Упала в народе вера, а с ней и нравственность – упала и власть. Народ разучился иметь царя. Как говорит один современный настоятель обители: “Дай нам сейчас на место царя ангела, так мы ему сами же крылья и пооборвем”. А почему? Потому что сами не хотим жить по-ангельски. Нам ближе по… по-нынешнему. Мы все еще надеемся в мутной воде беззакония поймать свою рыбешку. Потому-то и нет у народа твердой решимости отстаивать сильные справедливые законы. По этой же причине и святого царя Николая Александровича с семьей оклеветали и отдали палачам. В XX веке мы разучились иметь царя-батюшку в государстве, в XXI-м мы, похоже, разучимся иметь отца в семье. А это уже предел нравственного падения: и личного, и, следовательно, государственного. После него и государства никакого уже не надо, нужен только пастух. Уже видится, как из грязно-беззаконного житейского моря выползает апокалиптический зверь с великой блудницей на спине. И далее по Писанию…

— Главным условием подъема России является пробуждение самосознания и духовное сплочение общества. В этом с Вами трудно не согласиться. Но есть ли надежда? Оглядитесь вокруг, российское общество спит...