Убийство по-министерски - Кирилл Казанцев

И уже на подходе к его дому меня вдруг резко осенило. Я вспомнил, что именно у Влада я и видел этого человека. Ну, не в живую, правда, а на видео. Это был тот самый мужчина, председатель облдумы, который так жестко призывал бороться с коррупцией в чиновничьих кругах! У него еще какая-то странная, редкая фамилия… Это он, сомнений нет!

Я ощутил, как сердце учащенно забилось, непонятно пока почему. Я так пока ничего и не знал. Однако чувствовал, что нащупал какую-то очень важную ниточку.

К Владу я буквально взлетел и с порога одним махом выложил все, что крутилось у меня в голове. Наверное, выглядело это довольно сумбурно, потому что Влад посмотрел на меня сочувственно, потом молча ушел в соседнюю комнату. Кому-то звонил, что-то узнавал, потом вышел ко мне и выдал:

— Владельца машины зовут Стрекайло Юрий Иванович.

— Точно, Стрекайло! — воскликнул я. — Я еще вспоминал его фамилию!

Потом загрузил в Интернете видео и повернул ноутбук ко мне. На меня смотрело гладкое, ухоженное и самоуверенное лицо, которое я видел в Управлении несколько дней назад. Это было то самое видео, что я видел у Влада в прошлый раз.

— Он? — коротко спросил Влад, и я кивнул.

— А почему он тебя интересует? — полюбопытствовал мой друг.

Я подробно рассказал ему о том, что произошло сегодня на работе. Влад выслушал и пожевал губами.

— Тут вот какая ситуация, — задумчиво проговорил он. — Дело в том, что этот самый Стрекайло выставил свою кандидатуру в депутаты Государственной думы. Госдумы, понимаешь? Это тебе не местная власть! И его имя уже внесено в списки.

— Это ты откуда знаешь?

— Сорока на хвосте принесла! — отрезал Влад. — Просто побеседовал сейчас со знающими людьми, пока номерок пробивал. Так вот, а Андрейченко также метил в депутаты Госдумы. То есть мог составить Стрекайло реальную конкуренцию. И тот таким вот образом решил его убрать, подставив под убийство!

— Что же, для этого специально человека убивать стали, что ли? — нахмурился я. — Прямо сицилийская мафия какая-то!

— Ну, я бы не был удивлен, узнав, что это так, — возразил мне Влад. — Ради власти люди на что только не идут. Разве они принимают всерьез смерть какого-то там водочника Скоробогатова? А если серьезно, то о том, что там произошло на самом деле, боюсь, мы с тобой никогда не узнаем…

Я наморщил лоб.

— Да, скорее всего, не узнаем… — медленно протянул я. — Но я не сомневаюсь, что этот самый ярый борец с коррупцией сам завяз в ней по уши! И это он все подстроил. Наверняка.

Влад снова посмотрел на меня с сочувствием.

— Даже если так, Андрюха… — со вздохом проговорил он. — Ты никогда этого не докажешь! Уж поверь мне, люди, подобные Стрекайло, подстрахуются так, что комар носа не подточит!

Я молчал. Внутренне я понимал, что мой друг прав. И все-таки оставлять это просто так было очень обидно.

— Помнишь, ты говорил, что готов написать статью о нарушениях в больнице? — подумав, спросил я Влада.

Тот кивнул.

— Так вот, — твердо произнес я, — прошу тебя теперь ее написать! Только в свете новых событий.

Влад покачал головой.

— Если с упоминанием имени Стрекайло, то нет. Могу написать про Андрейченко, какой он гад. Тем более если это заказ, то разоблачительную статью так или иначе тоже закажут. В общем, мне будет даже выгодно написать об этом первым! А тебе за это спасибо. Гонорар пополам!

И он подмигнул мне.

— Иди ты со своим гонораром! — отмахнулся я.

Выйдя от Влада, я не ощущал себя удовлетворенным. Я стоял перед нелегким выбором: сажать Андрейченко или нет. И еще я постоянно думал о подполковнике Герасимове. Он-то куда больше в курсе, чем я. И я решился. Решился отправиться к нему и поговорить откровенно. Даже если после этого я сразу же уволюсь. Пусть. Я должен знать правду!

Мне никогда раньше не приходилось бывать у подполковника дома. И я специально не стал предупреждать его телефонным звонком. Не зная, как вести себя в непривычной мне неформальной обстановке, я купил в магазине бутылку хорошей водки и потом долго кружил вокруг подполковничьей девятиэтажки, все заставляя себя позвонить в домофон.

Когда же я все-таки это сделал, то услышал в ответ до боли знакомый голос, буркнувший:

— Да!

— Сергей Александрович, это Синицын! — проговорил я.

Повисла пауза — видимо, подполковник ожидал чьего угодно визита, но только не моего. Потом домофон запиликал, а следом послышалось:

— Седьмой этаж!

Я поднялся на лифте и остановился у открытой двери. Потянул ручку на себя и прошел внутрь. Подполковник Герасимов, в спортивных брюках и толстовке, стоял в прихожей и смотрел прямо на меня. Некоторое время мы не сводили друг с друга глаз, после чего Герасимов произнес:

— Ну, проходи, чего на пороге-то топчешься!

Он провел меня в комнату, в которой царил порядок. Я даже удивился — для человека, от которого ушла жена и который живет один, это было круто. Я сел на диван и выставил на стол бутылку, которую до этого вертел, перекладывая из руки в руку.

— Извините только, с закуской не сложилось, — со вздохом резюмировал я.

Подполковник усмехнулся и затопал на кухню. Вскоре он вернулся обратно, неся большую миску с салатом из овощей, а также палку сервелата, который ловко настрогал при мне острым ножом.

— Убери! — буркнул он, поморщившись, и сунул мне водку обратно.

Сам же он прошел к бару и достал из него бутылку, наполненную какой-то жидкостью янтарного цвета, а из серванта — две рюмки, в которые тут же эту жидкость и разлил.

— Ничего не говори. Давай дочку твою помянем, — сказал он и поднес рюмку к губам.

Молча выпили, я потянулся за закуской. Жидкость оказалась очень крепкой, и я невольно глубоко выдохнул.

— Хороша настойка? — поинтересовался подполковник, зачерпывая салат ложкой.

— Да уж, — поежился я.

— Жена моя делает, — поведал Герасимов с довольным видом. — На двенадцати травах настояна! Мое главное лекарство! Что бы ни заболело — только ею и лечусь. Ни разу еще не было, чтобы не помогла!

— Жена? — невольно переспросил я.

— Ну да! — с легким недоумением пожал плечами подполковник. — А что тебя так удивляет?

— Да нет, ничего… Просто привык вас воспринимать как отдельно взятую единицу, товарищ подполковник, — выкрутился я, и Герасимов рассмеялся, снова наполняя рюмки.

Я чувствовал, что если дело пойдет такими темпами, то до сути я так и не доберусь, тем более что почти ничего не ел за сегодняшний день. Поэтому я отпил полрюмки и заговорил:

— Сергей Александрович, вы знаете, зачем я к вам пришел?

— Догадываюсь! — кивнул подполковник, посерьезнев. — Небось считаешь, какая Герасимов сука и мразь?

— Ну… — Я даже растерялся от столь откровенной формулировки.

— Считаешь, считаешь! — констатировал Герасимов с каким-то даже, как мне показалось, удовлетворением. — Эх, Синицын! Молод ты еще, — вздохнул он. — Неужели ты думаешь, что я всем рулю в Управлении? Ну, по большому счету да, но ведь есть и повыше меня люди.

— Стрекайло приезжал к вам, чтобы перевести стрелки на Андрейченко? — прямо спросил я. — Это он назвал вам его кандидатуру как виновного в смерти Скоробогатова?

Герасимов посмотрел на меня чуть удивленно и заинтересованно. Ему явно хотелось знать, откуда у меня такие сведения, но он ничего не спросил.

— О чем мы говорили, я тебе все равно не скажу. Просто потому, что берегу тебя. Меньше знаешь — крепче спишь, слышал такое выражение?

Я кивнул.

— Так вот, оно как раз сейчас для тебя!

Потом подполковник перегнулся через стол и заговорил доверительно:

— Думаешь, я ничего не понимаю? Ты, Андрюха, в милиции лет пять служишь, не больше! А я — тридцать пять! Чувствуешь разницу?

Подполковник Герасимов никогда раньше не обращался ко мне по имени. Я даже подозревал, что он вообще его не знает. Я и представить себе не мог, что когда-нибудь буду сидеть у подполковника на диване, пить с ним домашнюю настойку и слушать откровения этого немолодого, повидавшего виды человека. Еще я отметил, что сейчас из его речи начисто исчезло его неизменное «на», хотя я даже представить не мог, что такое возможно.

А тот продолжал свою исповедь:

— Я когда только-только в милицию служить пришел, тоже такой же рьяный был, как ты! Всех на свете преступников хотел за решетку посадить. А уж когда увидел, что у нас в отделении бардак творится, сразу к начальству побежал с рапортом. Возмущен был до предела — как же могут сотрудники офицерский мундир порочить! Вот там-то мне первый раз по носу и щелкнули!

Подполковник вздохнул и снова плеснул по рюмкам настойки. У меня уже в глазах потихоньку стали расплываться предметы, однако я внимательно слушал, что говорит подполковник.

— М-да… — Герасимов выпил и покачал головой, погрузившись в воспоминания далекой молодости. — Одним словом, я тогда уяснил главное. Что есть система, которую не победить. Не пробить ее, Андрюха, понимаешь? Потому что это сис-те-ма! Но работать все равно можно и нужно, это я тоже понял. Спасибо одному мудрому человеку, он мне тогда это объяснил. А то ведь я тогда даже увольняться собирался, да-да! Только зря все это. Нужно свое дело делать.