Исторический маразм Кремля и «Болота». Россией правят двоечники! - Юрий Нерсесов

Мы обладаем бесспорным господством на море и с помощью Америки вскоре добьемся решающего превосходства в воздухе. Британская империя и Соединенные Штаты обладают большими богатствами и большими техническими ресурсами, они производят больше стали, чем все остальные страны мира, взятые вместе. Они полны решимости не допустить, чтобы преступные диктаторы — один из которых уже понес невосполнимый урон — растоптали своими сапогами дело свободы или повернули вспять колесо мирового прогресса.

Мы знаем, что сердца всех истинных сербов, хорватов и словенов бьются горячим стремлением обеспечить свободу, независимость и неприкосновенность своей родины и что они разделяют передовые взгляды англоязычных стран. Если бы Югославия в настоящий момент унизилась до участи Румынии или совершила бы такое же преступление, как Болгария, став соучастницей покушения на Грецию, она бы тем самым обрекла себя на верную, непоправимую гибель. Она не избежит тяжкого испытания войны, а лишь отсрочит его, и ее храбрые армии вынуждены будут тогда сражаться в одиночку, будучи окружены и отрезаны от стран, которые могли бы подать им надежду на спасение и оказать поддержку.

С другой стороны, история войн знает не много столь благоприятных случаев, как тот, что представляется югославской армии, если только она сумеет им воспользоваться, пока еще не поздно. Если Югославия и Турция займут место в одном ряду с Грецией и воспользуются всей той помощью, которую им может предоставить Британская империя, то с немецкой чумой будет покончено и будет одержана такая же полная и решительная победа, как и в прошлой войне.

Я надеюсь, что Вы, ваше превосходительство, учтете ход мировых событий и окажетесь на высоте»{51}.

Если отбросить сочащиеся из каждой строчки пафос и демагогию, британский премьер пренахальнейшим образом врал югославскому коллеге. Британский контингент в Греции состоял из двух пехотных дивизий, одной пехотной, одной танковой бригады и небольшой авиагруппы, пополнить его Черчиллю было некем, а значит, никакой реальной помощи Югославии он оказать не мог.

Неудивительно, что Цветкович на дешевую разводку не купился, и 26 марта сэр Уинстон отправил британскому послу в Белграде Рональду Кэмпбеллу секретную инструкцию несколько иного содержания:

«Не допускайте, чтобы между Вами и принцем Павлом или министрами образовалась брешь. Продолжайте надоедать, понукать и приставать. Требуйте аудиенций. Не принимайте ответа «нет». Цепляйтесь за них, указывайте им на то, что немцы уже считают покорение Югославии непреложным фактом.

Теперь не время для упреков или величественных прощальных жестов. Однако в то же время Вы не должны упускать из виду ни одно из тех средств, к которым мы, возможно, вынуждены будем прибегнуть, если убедимся, что нынешнее правительство Югославии уже связало себя безвозвратно. Мы высоко ценим все, что Вами сделано до сих пор. Продолжайте действовать в том же духе, используя для этого все возможные средства». (Там же.)

«Все возможные средства» пошли в ход уже на следующее утро, 27 марта. В этот день пробритански настроенные офицеры во главе с бывшим начальником Генштаба Душаном Симовичем вывели на улицы Белграда танки и заняли все правительственные здания. Принц Павел и Цветкович были арестованы, 16-летний король Петр II объявлен совершеннолетним, однако вся власть оказалась в руках военной хунты Симовича. Новые правители Югославии заявили, что признают присоединение к Берлинскому пакту, но в то же время отказались ратифицировать протокол, подписанный двумя днями раньше, и поехали заключать ни к чему не обязывающий договор с СССР.

Гитлер пришел в бешенство и приказал немедленно начать войну против Югославии. Находившаяся в полной боевой готовности германская армия ударила уже 6 апреля, к ней присоединились итальянцы и венгры, а значительная часть хорватов перешла на сторону противника или дезертировала. К 17 апреля 800-тысячная югославская армия полностью развалилась, ее остатки капитулировали, а Белград еще 12 апреля сдался семи мотоциклистам во главе с гаупштурмфюрером 2-й моторизованной дивизии СС Фрицем Клингенбергом. Немцы потеряли 166 человек убитыми и 392 ранеными, а итальянцы, венгры и хорватские изменники — около 5 тысяч убитыми и ранеными. Греки продержались немного дольше, но 30 апреля капитулировали и они, а британский экспедиционный корпус еле успел удрать на остров Крит. К 31 мая немецкие парашютисты и горные стрелки зачистили и его. Одних только британцев в германском плену оказалось 25 793 человека — почти половина всего 58-тысячного контингента на Балканах.

Югославию разгромили столь быстро, что, даже захоти Красная Армия вмешаться, она смогла бы перейти в наступление сколь-нибудь значительными силами уже после завершения кампании. Последствия легко предсказуемы. Оказавшись агрессором, который вероломно напал на свято блюдущего советско-германский договор о ненападении Гитлера, СССР втягивался в войну не только с Третьим рейхом и его союзниками, но и с Японией, которая, согласно Берлинскому пакту, должна была помочь подвергшемуся нападению союзнику.

Договор о нейтралитете между СССР и Японией был подписан только 13 апреля 1941 года, но, даже будь он заключен ранее, удар по Дальнему Востоку мы бы все равно получили с гарантией. Согласно статье 2 этого договора, «в случае, если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта».

Как видите, японцы обязывались соблюдать нейтралитет, если Германия нападет на Советский Союз, но должны были прийти на помощь Гитлеру, окажись агрессором Сталин. Нападение делало проблематичным получение СССР американской военной помощи и усиливало позиции части британской элиты, стоявшей за примирение с Германией. (Примерно в эти дни, 10 мая 1941 года, в Великобританию прилетел с такими предложениями заместитель Гитлера по делам партии рейхсляйтер Рудольф Гесс, документы о переговорах с которым британцы до сих пор не рассекретили…)

В Кремле, естественно, не доверяли британцам, которые делали все, чтобы направить германскую агрессию на Восток. Особо их вдохновил приход к власти в 1933 году лидера нацистов Адольфа Гитлера, который еще в своем главном теоретическом труде «Майн кампф» писал: «Приняв решение раздобыть новые земли в Европе, мы могли получить их, в общем и целом, только за счет России. В этом случае мы должны были, препоясавши чресла, двинуться по той же дороге, по которой некогда шли рыцари наших орденов. Немецкий меч должен был бы завоевать землю немецкому плугу и тем обеспечить хлеб насущный немецкой нации. Для такой политики мы могли найти в Европе только одного союзника: Англию. Только в союзе с Англией, прикрывающей наш тыл, мы могли бы начать новый великий германский поход».

Уже в 1934 году гитлеровская Германия получила около одного миллиарда фунтов стерлингов от Банка Англии, 30 сентября 1938 года в Мюнхене Великобритания и Франция передали Гитлеру часть Чехословакии, в августе 1939 года сорвали англо-франко-советские переговоры о заключении пакта о взаимопомощи. Формально объявив войну Германии после ее вторжения в Польшу 1 сентября 1939 года, англо-французы так и не начал и обещанного наступления, зато весной следующего года они готовили бомбежки кавказских нефтепромыслов и высадку в Заполярье десанта для совместных действий с воюющей против СССР Финляндии.

Разгром Франции сорвал эти планы, но, зная об их существовании, в Москве имели все основания предполагать, что Лондон не остановился, а переворот Симовича и подписание советско-югославского договора как раз и предусматривают втянуть СССР в войну с Германией по сценарию, ныне расписанному Храмчихиным.

При таком раскладе (особенно в случае удачи миссии Гесса) шансы на поражение Советского Союза вырастали многократно. И как бы ни разглагольствовали десятилетия спустя отставные пиарщики Чубайса, Сталин оказался совершенно прав, не пойдя в те дни по скользкой дорожке, погубившей последнего российского императора — незадачливого Николая II.

СССР вел себя по отношению к Китаю несравненно хуже, чем американцы — по отношению к нему

У проблемы второго фронта в плане того, кто кому и сколько был должен, есть еще один аспект, который отечественная историография вообще не принимает в расчет. Дело в том, что от нас тоже просили открыть второй фронт. Просила страна, находившаяся в гораздо более отчаянном положении, чем мы даже в худшие дни 1941-1942 годов. Речь идет о Китае.

Эта страна вступила во Вторую мировую раньше всех. Европоцентризм отечественных и западных историков привел к тому, что датой начала войны считается 1 сентября 1939 года, день нападения Германии на Польшу. На самом деле такой датой надо было бы считать 7 июня 1937 года, когда японцы начали агрессию против Китая. Если не 19 сентября 1931 года, когда Япония начала захват Маньчжурии. Однако война между обитателями Дальнего Востока удостоилась быть присоединенной ко Второй мировой лишь после того, как Япония напала на США. Как будто после этого Японо-китайская война, продолжавшаяся фактически уже десять лет, каким-то образом изменилась.