Исторический маразм Кремля и «Болота». Россией правят двоечники! - Юрий Нерсесов

Так, 6 апреля будущий герой войны 1812 года подполковник Яков Кульнев с 2 тысячами солдат неосмотрительно атаковал вдвое большие силы шведов при Сикай-оки и отступил, потеряв 387 человек. Затем, 15 апреля, отряд генерал-майора Михаила Булатова был разбит при Револаксе, а идущие на соединение с ним три роты Могилевского полка 2 мая частично перебиты, частично взяты в плен у Пулкила. Тогда же, 28 апреля, шведский десант вместе с восставшими местными жителями принудил к капитуляции отряд полковника Николая Вуича на Аландских островах, а 2 мая сдался русский гарнизон острова Готланд.

Эти и другие неудачи вынудили русские войска оставить Центральную Финляндию. В дальнейшем боевые действия шли с переменным успехом. Русская армия отразила попытку шведов высадить десант у Лемму 19 июня, выиграла сражения при Васе 13 июня и Коко-саари 11 июля, но потерпела поражения при Нюкарлебю 12 июня, Лаппо 14 июля, Каухайоки 10-го и Алаво 17 августа. Чтобы скрыть это, Храмчихин и делает вид, что боевые действия летом начались с победы при Куортане 20 августа, а до того противники только зайцев стреляли да грибы с ягодами собирали.

Дальнейшую, действительно блестящую и победоносную кампанию он описывает верно (упустив только не укладывающийся в концепцию неудачу отряда генерал-лейтенанта Михаила Долгорукова под Иденсальми 15 октября 1808 года), но в конце опять лжет. Заявление о том, что побитые шведы после 1809 года были так зашуганы, что потом вообще в боях не участвовали, не соответствует действительности. Объявив войну Наполеону, правитель Швеции, наследник ее престола и бывший французский маршал Жан-Батист Бернадот возглавил Северную армию антинаполеоновской коалиции, в которую, наряду с российскими и германскими контингентами, входил 18-тысячный шведский корпус.

Подразделения этого корпуса участвовали в нескольких боях и по крайней мере в двух крупных сражениях. Во время разгрома армии маршала Мишеля Нея при Денневице 25 августа 1813 года шведы ввели в дело полк гусар и артиллерийскую батарею, а в Битве народов под Лейпцигом 2—7 октября того же года — 8 пехотных батальонов с 20 орудиями. После Лейпцига Северная армия вторглась в союзную Наполеону Данию, границу которой Бернадот перешел 15 ноября, и уже 24-го в деле при Борнхефеде разбила датский авангард, в состав которого входил отряд польской кавалерии. Датчане запросили мира и передали Швеции Норвегию, которую тоже пришлось завоевывать.

Узнав, что их отдали шведам, норвежцы провозгласили свою страну самостоятельной конституционной монархией во главе с датским принцем Кристианом-Фредериком.

Именно эта война и оказалась последней в истории шведского государства, причем началась она для него неудачно. Корпус генерала Карла Гана был разбит при Лиере и Матранде и в беспорядке отступил на шведскую территорию. Вслед за ним потерпел поражение при Лагнесе отряд генерала Эберхарда Вегесака. Однако одновременно шведам удалось заставить капитулировать гарнизон сильнейшей норвежской крепости — Фредерикстада, и стало ясно, что 19 тысяч норвежцев не смогут долго сопротивляться 47-тысячной армии противника. Карл-Фредерик отрекся от престола, и Норвегия присоединилась к Швеции на правах личной унии, при условии соблюдения шведскими королями норвежской Конституции и полного внутреннего самоуправления.

Победы в войнах с Данией и Норвегией и присоединение новых территорий утешило самолюбие постоянно побиваемых в течение предыдущего столетия шведов, и только с той поры, а не с 1809 года, они уже два века пользуются благами нейтралитета и торговли со всеми воюющими сторонами.

Может ли армия сохранять боеспособность, если ее солдаты столетиями не слышали свист вражеских пуль? В Стокгольме осознавали эту проблему и постарались ее решить. Боевой опыт в годы нейтралитета шведские военные получали за границей. Некоторое их количество участвовало в войнах Дании с германскими государствами в 1848—1850 и 1864 гг. Во время Гражданской войны в Финляндии 27 января — 16 мая 1918 года на стороне белофинской армии воевало свыше 1000 шведских добровольцев, поставив ей основные кадры штабистов, артиллеристов и значительную часть пехотных офицеров. В том же году около 200 волонтеров из Швеции сражалось против Красной Армии в Эстонии, а во время Советско-финской войны 1939—1940 гг. в финскую армию вступило 8402 гражданина Швеции. Некоторое количество их успело принять участие в боевых действиях в составе пехотной бригады, зенитной батареи и авиагруппы, 33 погибли, а 180 было ранено и обморожено.

Часть добровольцев осталась служить на новом месте, предчувствуя, что мир наступил ненадолго, а когда их предчувствия сбылись и Финляндия присоединилась к германскому вторжению в СССР, в ее армию вступило еще около 900 шведов. В ходе неудачной атаки советской военно-морской базы Ханко собранный из них батальон потерял 26 человек убитыми и 75 ранеными. После его расформирования 18 декабря 1941 года часть личного состава составила шведскую роту 17-й пехотной дивизии, неоднократно пополнявшуюся новыми добровольцами. До подписания перемирия между СССР и Финляндией через роту прошли 404 человека, из которых 41 человек был убит и 84 ранено. Кроме того, более 1000 шведов служило в иных подразделениях финской армии.

После подписания перемирия в самом концы войны некоторые из них оказались у немцев, присоединившись к воевавшим под гитлеровским знаменем с первых дней войны. Всего в войсках Третьего рейха, главным образом в дивизиях СС, служило около 400 шведов (правда, среди них несколько десятков бывших граждан Финляндии и Эстонии.) Некоторые — например, Нильс Туре Розен, воевавший в 3-й танковой дивизии СС, Свен Эрик Ольссон из 10-й танковой дивизии СС и Ханс Гест Перс-сон из 11-й моторизованной дивизии СС — были отмечены германским командованием, получив Железные кресты 1-го и 2-го класса. Но немалыми оказались и потери. Одних только эсэсовцев, которые в составе разведывательного батальона 11-й моторизованной дивизии смогли поучаствовать в обороне Берлина, погибло более 40 человек, зато 72 горячих скандинавских парня смогли изрядно укрепить здоровье, занимаясь общественно-полезным физическим трудом в советском плену.

Ценя получаемые на Восточном фронте навыки, шведское правительство сквозь пальцы смотрело на вербовку сограждан в гитлеровскую армию, а службу у финнов открыто приветствовало. За переходившими туда военными сохранялись воинские звания и право вернуться в шведские вооруженные силы. Сам наследник престола принц Густав Адольф, в целях моральной поддержки солдат шведского батальона у острова Ханко, 7 октября 1941 года посетил его позиции. С другой стороны, около 500 шведских коммунистов и сочувствующих им в 1936—1938 гг. воевало в интернациональных бригадах на стороне правительства Народного Фронта в Испании, и примерно столько же шведов в 1940—1945 гг. служило в армиях антигитлеровской коалиции.

Таким образом, всего в 1936-1945 гг. через вооруженные силы различных стран прошло порядка 11 тысяч шведов, из которых погибло свыше 300. Много ли это для страны, в которой тогда проживало 6,3 миллиона человек? Для современной России с ее 143,4 миллиона населения это означает отправку в горячие точки 250 тысяч добровольцев в течение девяти лет и потерю 7 тысяч из них, что вполне сравнимо с потерями во второй чеченской войне (по официальным данным, примерно те же 7 тысяч в 1999-2009 гг.)

Подобный опыт приобретения боевой практики страной, стремящейся поддерживать свою обороноспособность, но не желающей участвовать в чуждых ей войнах, нельзя не признать удачным. Думается, Россия вполне могла бы его использовать, поощряя инициативных военных временно послужить в воюющих армиях иных государств (особенно тех, на вооружении которых состоит российская боевая техника, хотя и технику стран НАТО знать тоже полезно).

Естественно, каждый воюющий должен получать очень хорошую плату, и тут уже стоит вспомнить американскую практику. Когда президент США Франклин Рузвельт 15 апреля 1941 года разрешил своим летчикам воевать на стороне Китая против Японии, было оговорено, что за каждый уничтоженный самолет доброволец получит 500 долларов — деньги по тем временам неплохие (приличный «Форд» стоил 680 долларов). Думается, что желающих повоевать на подобных условиях и сегодня окажется немало. Только и вооруженными силами тогда не должны руководить самодовольные кретины типа тех, что не желали усваивать оплаченные кровью уроки Афганистана и Чечни, а до того Вьетнама и Ближнего Востока.

СССР был обязан напасть на Германию

Мы даже чисто юридически были обязаны нанести удар по Германии, поскольку в марте 41-го успели подписать договор о дружбе и взаимной помощи с Югославией, где перед этим произошел военный переворот и прогерманское правительство было сменено на антигерманское. Сразу после этого Германия атаковала и оккупировала нашего нового союзника.