Третий Рим - Руслан Скрынников

Количество споров из-за крестьян множилось. Помещики годами ждали решения суда по своим делам. Чтобы покончить с нараставшими трудностями, власти должны были ограничить давность исков о крестьянах пятью годами. С обычной ссылкой на царя Поместный приказ в мае 1594 г. предписал судьям «старее пяти лет суда и управы в крестьянском вывозе и во владенье челобитчиком не давати и им отказывати». Так, в ходе длительной судебной практики была выработана новая юридическая норма — пятилетние «урочные годы». Появление ее показало, что временные распоряжения властей начали превращаться в постоянное узаконение. Сознание современников чутко уловило этот рубеж. В 1595 г, новгородские монахи смогли написать: «Ныне по государеву указу крестьяном и бобылем выходу нет».

Чтобы верно интерпретировать источник, надо прежде всего уточнить понятия, употребленные в нем. Для современников Годунова понятие «царский указ» не совпадало с понятием «закон». Любое частное решение власть выносила от имени царя посредством формулы «по государеву указу». Отсюда следует, что слова новгородских монахов об «указе» Федора не обязательно имели в виду развернутый законодательный акт против крестьянского выхода.

Распоряжение о пятилетних «урочных годах» получило законодательное подтверждение в 1597 г., когда царь издал указ, предоставивший всем помещикам право разыскивать бежавших от них крестьян и возвращать со всем имуществом в течение пяти «урочных» лет.

При царе Василии Шуйском в 1607 г. Поместный приказ издал пространное Уложение о крестьянах, в текст которого была включена своего рода историческая справка. — При царе Иоане Васильевиче, — утверждали дьяки, «крестьяне выход имели вольный, а царь Федор Иоанович по наговору Бориса Годунова, не слушая совета старейших бояр, выход крестьяном заказал, и у кого колико тогда крестьян где было, книги учинил».

Компетентность составителей Уложения не вызывает сомнения. Уложение вышло из стен того самого Поместного приказа, который издавал и хранил все законы о крестьянах. Этот источник имеет первостепенное значение. Он окончательно разрушает представление о том, что крестьяне утратили выход при Грозном. Предполагали, что царь Иван, введя «заповедь», провел перепись земель, чтобы закрепить крестьян за землевладельцами. По Уложению, перепись провел не Иван, а Федор. Факты целиком подтверждают эту версию. При Грозном писцы побывали лишь в Новгороде. Общее описание государства было сделано после его смерти.

Составители справки 1607 г., очевидно, имели в виду указ царя Федора от 1597 г. В тексте указа не было положения об отмене Юрьева дня. Но указ исходил из того, что нормы выхода крестьян утратили силу. Издание закона 1597 г. означало, что система мер по упорядочению финансов окончательно переродилась в систему прикрепления к земле. Таким был механизм закрепощения многомиллионного русского крестьянства.

Крепостной закон 1597 г. был издан от имени царя Федора. Но Федор доживал свои последние дни, и современники отлично знали, от кого исходил именной указ. Крепостнический курс доставил Борису широкую поддержку со стороны феодального дворянства.

Царь Федор умер 6 января 1598 г. Древнюю корону — шапку Мономаха — надел на себя Борис Годунов, одержавший победу в борьбе за власть. Среди современников и потомков многие сочли его узурпатором. Но такой взгляд был основательно поколеблен благодаря работам В. О. Ключевского. Известный русский историк утверждал, что Борис был избран правильным Земским собором. Мнение Ключевского разделял С. Ф. Платонов. Воцарение Годунова, писал он, не было следствием интриги, ибо Земский собор выбрал его вполне сознательно и лучше нас знал, за что выбирал.

Земскими соборами в России называли представительные учреждения. Правительство созывало соборы для решения важных политических и финансовых вопросов. На соборы приглашали помимо Боярской думы и высшего духовенства также представителей дворянства, духовенства и верхов посадского населения.

Избирательная документация Годунова сохранилась. Авторы ее старательно описали историю восшествия Бориса на престол, но им не удалось избежать недомолвок и противоречий. Историки до сих пор не могут ответить на простой вопрос: «Сколько людей участвовало в соборном избрании Годунова». Н. М. Карамзин насчитал 500 избирателей, С. М. Соловьев — 474, Н. И. Костомаров — 476, В. О. Ключевский — 512, а современная исследовательница С. П. Мордовина — более 600. Эти расхождения поистине удивительны. Они порождают мысль о возможности подлога (фальсификации) в избирательной документации Бориса Годунова. Попытаемся исследовать этот вопрос со всей возможной тщательностью.

Сохранилось не одно, а два соборных постановления об утверждении Бориса в царском чине. На первом имеется дата — «июль 1598 г.», на втором — «1 августа 1598 г.». Если брать эти даты на веру, тогда неизбежным будет вывод, что обе «утвержденных грамоты» были составлены практически в одно и то же время. Однако тщательное сопоставление текста двух соборных постановлений порождает сомнения в правильности такого вывода. Во-первых, в грамотах не совпадают имена членов собора — «выборщиков», якобы утвердивших избрание Бориса Годунова на трон. Во-вторых, грамоты по-разному освещают ход избирательной борьбы.

Ранняя «утвержденная грамота» явно состоит из частей, составленных в разное время. Ее основная часть имеет традиционную концовку, включающую формулу о присяге членов собора на верность Годунову и формулу проклятия по адресу всех непослушных. Затем следует заключительная фраза: «А у сей утвержденной грамоты сидели…» (иначе говоря, эту грамоту обсуждали и утвердили в качестве соборного приговора). Ниже приведен список членов избирательного собора.

Со временем грамоту дополнили обширной припиской, имевшей совершенно такую же концовку, как и основной текст. Ее составители повторили формулу верности Борису и проклятия по адресу ослушников. Они же датировали грамоту, пометив, что она «уложена и написана бысть лета 7106 июля в… день».

Можно предположить, что эта дата указывала на время составления приписки, а не основного текста.

К какому же времени относится основной текст приговора об избрании Бориса? В грамоте можно обнаружить самые точные данные на этот счет. Патриарх Иов, сказано в ней, 9 марта 1598 г. предложил собору составить грамоту об утверждении Бориса на царство:

«Да будет впредь неколебимо, как во утвержденной грамоте написано будет». 30 апреля Борис въехал в царский дворец, после чего «сию утвержденную грамоту, по мале времени написавши, принесоша к Иеву». Значит, утвержденная грамота была составлена в марте — начале мая 1598 г. В пользу этой даты говорит и то, что соборный приговор день за днем описывает избирательную кампанию с января до апреля, но полностью умалчивает о последующих событиях. Так обнаруживается первый подлог в избирательной документации Годунова. Вопреки точным указаниям начального текста, редакторы произвольно передвинули время ее составления с весны на июль, выставив эту дату в приписке к тексту грамоты.

Второй приговор об избрании Бориса помечен 1 августа. В отличие от первого он скреплен подписями не только церковников, но и всех светских чиновников, участвовавших в выборах. В. О. Ключевский первым заметил несоответствие между списками и подписями избирателей Годунова и попытался объяснить расхождение тем, что списки были составлены при созыве собора в феврале — марте, а подписи собраны при закрытии собора в августе. Гипотеза В. О. Ключевского кажется, однако, неубедительной.

Тщательная проверка списков и подписей избирателей позволяет установить иную дату составления грамоты. После коронации, в первых числах сентября, Борис пожаловал чинами многих знатных дворян, участвовавших в выборах. Основной факт состоит в том, что избирательная грамота Годунова отразила состав Боярской думы не на 1 августа 1598 г., а на январь 1599 г. Новые бояре и окольничие поименованы в грамоте с теми чинами, которые пожаловал им Годунов в конце 1598 г.

Новая датировка объясняет, почему далеко расходятся между собой списки церковного собора в двух утвержденных грамотах. Не две-три недели, а год разделял две редакции грамоты, и в этот период сменились настоятели ряда монастырей. Возникла даже новая епископская кафедра в Кореле, и она впервые названа в поздней редакции «утвержденной грамоты».

Факты позволяют обнаружить второй подлог в избирательных документах Годунова. Цели и мотивы этого подлога можно понять. Окружение нового царя ориентировалось на прецедент — избрание царя Федора. Земский собор «избрал» на трон слабоумного царского отпрыска ровно за месяц до его коронации. Годуновская канцелярия стремилась доказать, что и Борис короновался на царство через месяц после избрания на Земском соборе.