Изумрудная долина (СИ) - Александр Анфилатов

— Ты помнишь книгу, что мы нашли в Древнем лесу?

Девушка согласно кивнула головой:

— Сейчас она где‑то в вещах у Ноки!

-- …Правильно! Найди её! Подключи к аккумулятору ноут и скан, пусть Труба, если что, поможет. Сканируй от корки до корки, затем принеси сюда и постарайся сделать это побыстрее, но не торопись излишне, мы подождем.

Затем с благодушной улыбкой обратился к ожидающим Энолам:

— Сейчас ваше писание найдут, к сожалению, мы относились к нему, как безделице, не придавая значения, поэтому на поиски потребуется время. придётся подождать.

Энолы согласно качнули головами, а принц Клодоальд продолжал:

— Если вы возвращаете крайншен без сопротивления, и не требуется вознаграждение…

Ярослав отрицательно покачал головой:

— Не совсем.

-- …было бы разумным отказаться и от пленников.

— А в этом я с Вами не согласен, уважаемый Нур–ун–ниса–инаят, у нас уже есть опыт общения с Энолами, в том числе лично меня трижды неспровоцированно подвергали нападению. Причём, один раз просто ради забавы, а в конце на прощание стрелу в подарок. Заложники должны стать, по–моему мнению, щитом от подобных провокаций в будущем. Боюсь, как только мы их вернем, вы немедленно нападете из чувства мести и оскорбленной гордости.

В том случае если мы заключим клятвенный договор по всем правилам, Энолов и нашим, то, безусловно, пленники будут возвращены после десяти лет пребывания у нас, за это время многое измениться и, возможно, желание нападать изчезнет.

— Что вы имеете ввиду под словом договор. Энолы не дают обещаний низшим расам и кому бы то ни было, — отрезал принц.

— Я слышал, что Энолы не держат слово, кроме клятвы, данной на дереве.

Лицо Клодоальда аж вытянулось от неудовольствия.

— Не на дереве, а под деревом, — поправил он, — так это более правильно звучит на языке людей.

— Надеюсь, в нашей долине найдется подходящее? — недвусмысленно намекнул Ярослав.

— Да, здесь иногда попадаются священные деревья, но для клятвы не обязательно всё дерево, достаточно его коры или ветки.

— Зачем же мелочиться, — хмыкнул Ярослав, — не далее как перед мегароном растет такое, я видел их в Майоринге и не позволил срубить у себя, надеясь, что оно принесёт удачу, как видите, не ошибся, пригодилось! Договор составим по всем правилам Энолов и индлингов, на коре священного дерева. Причём в тексте упомянем, что язык индлингов является главным, чтобы избежать разночтений и попытки обмана с вашей стороны!

— А вот и спец по казуистике… — в мегароне появилась Анна со свертком, — …эти писания вы разыскиваете?

Ярослав жестом предложил девушке отдать книгу Энолам.

Получив в руки предмет, ради которого был проделан долгий путь, Энолы загалдели на своем певучем языке, проверили целостность списка и, довольные, замотали головами.

— В таком случае, — говорил с хитрецой Ярослав, отбирая назад писание, — нам стоит только клятвенно произнёсти договор, и я верну ваш, как вы называете, крайншен. И в качестве жеста доброй воли двух пленных впридачу, ну а остальные останутся в долине в течение семи лет, так сказать, во избежание нарушения договора.

Энолы выпали в осадок, вероятно, никогда прежде не встречаясь со столь недоверчивым и наглым переговорщиком. Их лица вытянулись, а глаза налились гневом до такой степени, что, будучи в другой обстановке, несомненно, придушили бы Ярослава собственным руками. Не в силах сдерживаться, Принц Трисанто отбросил приличия:

— Вы забываете свое место, человек, наши стрелы укажут его.

Клодоальд попытался сдержать гнев соратника, ладонью удерживая невольно бросившегося вперед воина, одновременно делая замечание:

— Не нужно предъявлять чрезмерных требований, Дхоу, мы обсудим ваше предложение, а пока имейте в виду, я не смогу до бесконечности сдерживать своих воинов.

Энолы развернулись, делая шаги к выходу, в ответ Ярослав кинул вдогонку:

— Будьте уверены, мы ждем вас с нетерпением.

Мерзко и тоскливо, тоскливо и мерзко. Чувство это не покидало принца Клодоальда, когда он возвращался к себе на корабль. Майоринг, Наймгейл, высший свет, старейшины родов — все требовали от него невероятного: немедленных действий, побед, поверженных врагов. Все! Ровным счётом все требовали чуда! Чуда, будто он бог или великий волшебник! И это с пятью десятками луков на борту. Что говорить о надменном Трисанто, но и старшины родов, его собственные воины, не могли здраво оценить положение.

В гелеях дуло, осенний холодный бриз раскачивал вершины деревьев, и он поднял воротник. Уже несколько дней шёл отвратительный мелкий дождь, останавливаясь и вновь изливая потоки влаги. Энолы не спеша возвращались на корабль, отсутствие успеха ясно читалось на померкших физиономиях. Ещё вчера утром всех окрыляла убежденность в успехе, обманчивое чувство холодной уверенности. На корабле их ожидали разведчики с сообщением, что небольшие группы войо в десять–пятнадцать воинов подтягиваются к руинам, прячутся в кустах вблизи стен, а порой проникают внутрь города, скрываясь по старым подвалам, подворотням, укромным местам, коих великое множество, а на подходе отряды в двадцать–тридцать человек. Время! Время работало не на Энолов, ещё день, и всё решится.

Миэле встретила брата на сходнях с требованием выложить всё о переговорах и выслушать её мнение. Принц Клодоальд, будучи в курсе о причинах столь неравнодушного отношения сестры к данным конкретным человекам и не желая падать лицом перед соплеменниками, жестом, учтиво и строго предложил пройти для разговора в укрытие на палубе, устроенное специально для Нур–нисы. Двое воинов охраняли покои, и принц мог быть уверен, их не услышат.

Рассказ не занял много времени, результат читался на мрачных лицах.

— Дхоу потребовал клятву о мире и заложников на семь лет, — грустно поведал он сестре, в душе радуясь, что может не скрывать перед ней своих чувств. Они были всегда близки друг другу, и детская привязанность между братом и младшей сестрой сохранились до сего дня. Лишь в обществе Миэле Клодоальд мог быть самим собой, не стесняться и не скрывать самых тяжелых переживаний и даже неприязни к обществу их родственников, погрязших в интригах, надменности, исключительности и желания воспринимать окружающий мир лишь через призму собственных личных интересов.

Принц Клодоальд относился к небольшой группе Энолов, что были в состоянии за чередой событий, невзирая на предрассудки и предвзятость народа, рассмотреть буйную поросль фактов, грозовым облаком накрывшую землю Энолов и предупреждающую о близком конце.