Обман - Клэр Фрэнсис

– Мы же договорились встретиться у входа в дом, – настаиваю я.

Честно говоря, Энн и Чарльз вообще предлагали собраться у них дома, но Джек тогда сослался на нехватку времени.

– Они здесь! – уже громче повторяет Джек. В его голосе появляются нотки раздражения. Он оборачивается, чтобы поприветствовать приближающуюся семейную пару. Он говорит с ними нарочито громко, одаривая широкой улыбкой опытного политика. Когда через несколько секунд Джек вновь поворачивается ко мне, то уже не улыбается.

– Хорошо, я могу зайти внутрь и проверить, – произносит он тоном человека, которого незаслуженно мучают.

– Пожалуйста, будь добр.

Стараясь быть незаметной, я отхожу от входа и встаю у клумбы с ярко-красными бегониями, делая вид, что пристально разглядываю цветы. Несмотря на все усилия, меня сразу же замечают. Люди подходят и выражают сочувствие по поводу гибели Гарри. Представив себе, что через несколько минут останусь один на один с целой толпой соболезнующих знакомых, я прихожу в легкую панику.

До меня доносится громкий смех Джека, и вскоре он появляется на крыльце, продолжая бросать улыбки кому-то в доме.

– Они здесь. Я спрашивал Бэрроу, – сообщает Джек, подойдя ко мне.

– Ты уверен?

– А вот и Алан! – Джек крепко обнимает меня одной рукой за плечи и ведет по направлению к спешащему в нашу сторону крупному мужчине. Это председатель местного партийного комитета. Мне не нужно спрашивать его, откуда он знает о том, что я буду на вечеринке. И так все ясно.

– Эллен, дорогая! – восклицает Алан, с чувством сжимая мою руку. – Я очень рад, что вы здесь, очень! Что же вы стоите на улице? Пойдемте в дом.

– А Чарльз и Энн уже приехали? – спрашиваю я.

– Э-э… Не знаю. Спросим у Сэлли. Входите, входите.

Мне приходится войти в дом. В холле я обмениваюсь поцелуями с Сэлли, женой Алана. У нее загорелое лицо, одета она в яркое платье, на шее и в ушах драгоценности.

– Эллен! – пронзительно восклицает Сэлли. – Как замечательно, что ты приехала! И… – Она поднимает подведенные брови и попеременно смотрит то на меня, то на Джека. Уголки ее губ трогает улыбка умиления.

Створчатые двери, ведущие из холла в зал, широко распахнуты. Некоторые из находящихся в зале гостей оборачиваются на голос Сэлли. Заметив меня и Джека, они тихо обмениваются друг с другом какими-то фразами. К своему неудовольствию, я не обнаруживаю в зале Чарльза и Энн. Издалека меня приветствует Бэрроу. Он извиняется перед собеседниками и направляется в мою сторону.

Бэрроу говорит, что Энн и Чарльз еще не приехали.

Гнев ударяет мне в голову горячей волной. Я без слов разворачиваюсь, обхожу Джека и направляюсь к выходу. Но уже поздно. У цветочной клумбы я замечаю Чарльза и Энн, которые с нетерпением смотрят на ведущую к дому дорожку. Когда я выхожу из дома, то попадаю в поле зрения Энн. Лицо у нее мрачнеет, губы сжимаются.

– Так вот как! – шипит она при моем приближении. – Вот значит как! И это называется действовать одним фронтом!?

Обратно в Пеннигейт меня отвозит Бэрроу. К счастью, по дороге он не делает никаких попыток заговорить. Лишь возле дома тихо спрашивает:

– Могу я вам чем-нибудь помочь, миссис Ричмонд?

– Думаю, что больше на партийных вечеринках я появляться не буду.

Видимо, Бэрроу понял, что сегодня произошло что-то не то.

– Я вас понимаю, – также тихо говорит он.

Дома меня обволакивает тишина. Перед тем, как отправиться к Джилл за Джошем, я наливаю себе бокал вина и выхожу в оранжерею. Сажусь на скамейку и зачарованно смотрю на деревья в саду, на серую полоску реки, заходящее солнце. Я расслабляю плечи и делаю дыхательные упражнения. Молли права: с Джеком нужно держать ухо востро.

Я возвращаюсь на кухню. Телефон с автоответчиков лениво подмигивает мне красным глазком. После небольшого размышления нажимаю кнопку. Звонок от Леонарда: нужно обсудить ряд вопросов. Звонок от матери школьного друга Джоша.

И вот звонок от Морланда.

Я склоняюсь к аппарату. Вслушиваясь в голос Ричарда, пытаюсь представить себе его лицо.

Неожиданно его слова заполняют всю кухню. Время как будто останавливается. Я перестаю ощущать земное притяжение.

Это произошло.

Кажется, нашли «Минерву».

ГЛАВА 11

Четвертый день.

Я просыпаюсь на рассвете. Просыпаюсь мгновенно, с неясным чувством тревоги. И, глядя в сторону открытого окна, прислушиваюсь к звукам.

Ничего. Листья, кажущиеся черными на фоне полутемного неба, безжизненно висят. Ветер окончательно утих. Перед этим в течение трех дней был легкий шторм, и море на горизонте покрывали белые отметины волн.

Значит, сегодня они видимо, попытаются обследовать обломки яхты.

Я принимаю душ и привожу себя в порядок. Тщательно укладываю волосы и делаю макияж. Потом спускаюсь в кабинет и жду, пока можно будет позвонить Морланду. По утрам я стараюсь звонить ему не раньше четверти восьмого. Кажется, пару дней назад я позвонила до семи, и хотя Ричард утверждал, что уже проснулся, голос у него был сонный.

Чтобы как-то занять время, расстилаю на столе карту, которую мне дал Морланд. Я уже выучила ее почти наизусть – глубины и отмели, маяки и буи. Вероятное место гибели «Минервы» Морланд отметил звездочкой. Он использует слово «вероятное», видимо, для того, чтобы в случае неудачи уберечь меня от разочарований. Хотя я не стала бы называть это разочарованием.

Звездочка находится милях в десяти от устья нашей реки в направлении, которое Морланд называет «Норд-ост». Я была убеждена, что в этом месте достаточно глубоко. На карте район обозначен белым цветом. Но Морланд объяснил, что прилегающее к берегам Англии Северное море вообще неглубокое. Рядом со звездочкой стоят маленькие цифры: «22». Это глубина в метрах. Что-то около семидесяти пяти футов. По словам Морланда, такая глубина не создает проблем для спасательного судна. С него будет опущена телевизионная камера, с помощью которой обследуют состояние и расположение останков «Минервы», но для этого море должно быть достаточно спокойным.

Например, как сегодня.

Обломки обнаружены именно так, как и ожидали: их зацепила сеть рыболовецкой шхуны.

Морланд рассказывает мне все это по вечерам, когда мы располагаемся в оранжерее с бокалами вина. Не знаю почему, но эту информацию я могу воспринимать только от него, а не от Чарльза или Леонарда. В Ричарде есть нечто такое, что убеждает меня: он убережет меня от плохих известий.

Шхуна была небольшая. Зацепившись сетью за препятствие, она почти остановилась. Сонар ничего не показывал. Рыбакам потребовалось три часа, чтобы освободить сеть. Подняв ее на поверхность, они обнаружили в ней множественные порезы, как от металла. Поскольку раньше в этом месте никогда никаких подводных предметов не отмечалось, капитан сообщил в береговую охрану.

В ходе наших бесед Морланд неоднократно говорил мне, что на дне в этом месте может лежать что угодно, например, смытый во время шторма с грузовой палубы судна металлический контейнер (такое, по его словам, случается достаточно часто). Я понимаю, это он делает это для того, чтобы подготовить меня к неожиданностям.

Почувствовав озноб, поднимаюсь в спальню за свитером. Проходя мимо гардеробной, я по непонятному мне побуждению распахиваю дверь в комнату и смотрю на одежду Гарри. В груди вскипает чувство, близкое к злости. Видимо, я уже устала от слез по нему, в сердце остается все меньше места для жалости. Нужно избавиться от его одежды. Нужно забыть о нем. Я хочу вернуть себе свою жизнь. Как только Молли появится здесь сегодня, попрошу ее забрать вещи Гарри для продажи.

Я снова спускаюсь вниз и делаю себе запретную чашку кофе (у меня все чаще случаются приступы стенокардии). С кофе в руках возвращаюсь в кабинет. Еще только без четверти семь.

Я смотрю на пачки писем и документов, с которыми давно уже должна была разобраться. Просматриваю их и тут же отодвигаю в сторону. Мне все больше не по себе. Я начинаю бесцельно переходить из комнаты в комнату, сознавая, что сама изматываю себя страхами. Не мешало бы попринимать либриум или какое-нибудь другое успокоительное. Но сейчас больше всех лекарств мне нужно, чтобы моим ожиданиям наступил конец.

Вернувшись в кабинет, сажусь в кресло и предаюсь мечтаниям. Сейчас это мое единственное спасение.

Я представляю домик, куда мы переедем с детьми. Представляю, что снова начну работать и вырвусь из узкого мирка бытовых забот, а, может быть, буду больше помогать Молли с ее проектом. Короче, думаю о совершенно нормальном и спокойном существовании.

Фантазии уносят меня все дальше и дальше, приближая к запретной черте. За этой чертой – Морланд.

Сначала я думала о нем отвлеченно. Я представляю нас в совершенно другой жизни. Или в этой, но если бы мы встретились на несколько лет раньше. Однако в последние дни мои мысли о Ричарде сфокусировались в настоящем.

Сейчас, например, я мысленно вижу, как он медленно пробуждается в постели. Думаю о том, какая чистая и упругая у него кожа. Представляю, как было бы приятно лежать рядом с ним ночами, когда сон не идет ко мне…