Гром и молния - Arli S

- О, Мерлин, ещё раз! - не удержался от восклицания изрядно утомившийся враг.

Ещё одна пулеметная очередь и пол снова усеялся гнутыми железками.

Такое однообразие позволило Гарри поразмышлять на несколько волнующих тем: о том, какой же он идиот, что не выучился у Драко заклинанию Верный Путь; а ещё о том, что ОД-евцы сходят с ума в полном составе, пока он тут прохлаждается, и, самое главное, о том - что Драко сейчас, возможно, да нет, абсолютно точно, нуждается в его помощи! Хотелось кусать локти и биться о стены, но стены вокруг были слишком неприглядные, а до локтей он попросту не доставал, а потому гриффиндорец в отвратительном настроении побрел по хрустящим под его ногами остаткам доспехов, не особенно заботясь, куда сворачивает.

Очнулся он только тогда, когда вышел в овальный зал. В самом центре с потолка свисала люстра, судя по размерам раньше украшавшая дворец какого-нибудь падишаха. К несчастью, тот, кто переместил её сюда, не учел разницу в высоте потолков и теперь кончики свисающих гирлянд из хрусталя лежали на самом полу, таком же серокаменном, как и в предыдущих коридорах. Стены сверху донизу были увешаны гобеленами, среди которых плохо выделялись три деревянные двери. Не долго думая, Гарри толкнул ближайшую из них, она жалобно заскрипела и поддалась. Маленькое темное помещение было почти до потолка заставлено бочками, на вид довольно древними, но не вызывающими ни малейшего интереса. Вздохнув, Гарри закрыл дверь и предпринял вторую попытку: средняя дверь оказалась заперта.

«Надежно заперта», - мысленно добавил гриффиндорец, когда она не поддалась ни одному из отпирающих заклинаний.

Последняя оставшаяся дверь, напротив, открылась с легкостью от первого же не сильного толчка. Это, к несчастью, нисколько не смутило Гарри, и он вошел в пространство, пахнущее пылью и цветами. С потолка замысловатыми узорами спускался лиловый дым, из-за чего видимость была сильно снижена, но это не смогло помешать Гарри увидеть на противоположном конце комнаты светловолосую фигуру. Не задумываясь, он бросился в лиловые облака, сгущающиеся все сильнее, но воздух здесь походил на густой кисель, и двигаться было крайне сложно. Резкий приторно-сладкий запах наполнил легкие, голова закружилась, а перед глазами возникли яркие вспышки, они взрывались то красным, то зеленым, то синим, и от этого можно было сойти с ума. Пол, кажется, тоже начал превращаться в кисель, и Гарри почувствовал, что тонет в этом радужно-лиловом безумии. Через несколько мгновений вспышки перед глазами исчезли, и черный цвет заполнил его тело вместе с потоком чистого прохладного воздуха.

Всё изменилось, Гарри чувствовал это с закрытыми глазами и не решался открыть их, чтобы убедиться. Недомогание, преследовавшее его с самого утра, прошло, и в теле ощущалась легкость вперемешку с пустотой. Он ничего не слышал, даже собственного дыхания, и подумал, что уши заложило, потому что такой тишины попросту не бывает. Ещё немного посомневавшись но, решив, что это неизбежно, гриффиндорец медленно поднял веки и уставился во все такую же черноту, как и до этого. Он трижды повторил процедуру открывания и закрывания глаз, но результат остался прежним - вокруг было черным-черно.

- Lumos, - губы не слушались, и не было никакой уверенности, что заклинание произнесено вслух, а ощущение палочки, зажатой в руке, было едва уловимым, призрачным, но заклинание сработало.

Может быть, вовсе не так, как рассчитывал Гарри, но, безусловно, сработало. Яркая вспышка промчалась мимо, попутно врезаясь в стены, разбиваясь и отскакивая множеством осколков. По траектории полета этих обломков света можно было предположить, что вокруг располагалось нечто вроде лабиринта. По крайней мере, так казалось из-за множества изгибов и поворотов, за которыми скрывались раздробленные лучи. Собрав в кулак все, что осталось от мужества, да и вообще каких-либо сил, Гарри попробовал встать. Кажется, у него получилось, но уверенности не было, так как тело ощущалось едва различимо. Юноша сделал несколько шагов и окончательно убедился в том, что он есть. Так же ему удалось выяснить, что есть не только он, но и твердые стены, как услужливо подсказал хрустнувший от удара нос.

- Lumos.

На сей раз, заклинание получилось немного удачней. Тонкий и длинный луч света расползался по стенам, похожий на вьющееся растение, что позволило Гарри составить хоть какое-то представление о расположении коридоров. Призывая на помощь Мерлина и Моргану, а так же всех четырех основателей Хогвартса, он шагнул вдогонку за горящей линией, уносящейся вглубь прохода.

* * *

- Enervate, - заклинание произнес высокий холодный голос, не похожий на человеческий.

Сознание медленно возвращалось к Драко, принося ощущение металла на запястьях, боли в горле, жжения в предплечье и пустоты в голове, но с пониманием сложившейся ситуации на место пустоты пришёл страх. Слизеринец попробовал пошевелить затекшими конечностями, но единственным последствием данного усилия была подступившая дурнота.

«Молния! Куда же ты так не вовремя делся?!»

Тишина и вместе с ней леденящий холод, подкатывающий к сердцу.

Слизеринец приоткрыл глаза и вздрогнул, убедившись в своих худших опасениях. У него, разумеется, не было сомнений относительно того, куму принадлежал этот необычный голос, но все же оставалась призрачная надежда на горячечный бред, да и подготовиться к лицезрению змееподобного лица Вольдеморта было почти невозможно.

- Доброе утро, мой юный скользкий Малфой.

- Я боюсь, что это утверждение является истинным далеко не для всех присутствующих, - скептически отозвался Драко, призывая на помощь всю свою выдержку, чтобы заставить голос звучать относительно спокойно.

- Никакого уважения! Но это и не удивительно, Люциус вырастил наследника под стать себе - предателя, да ещё и такого невоспитанного, - произнес Вольдеморт, обращаясь к темной фигуре в углу, та почтительно склонилась, но не ответила. - Или на тебя так повлияли твои новые друзья-грязнокровки? - вновь поблескивая красными глазами в сторону Малфоя, спроси он.

Драко успел осмотреться и с удивлением обнаружил, что находиться в одном из многочисленных залов собственного дома. А что там Лорд сказал о Люциусе? Неужели… Но тут взгляд свинцово-серых, потемневших от страха, глаз ухватил то, что заставило потечь мысли в совершенно другую сторону, а именно - Связующее кольцо в карикатурно-длинных пальцах Вольдеморта. Темный Лорд проследил за этим взглядом и его рот искривился в усмешке.

- Прелестная вещица, у тебя хороший вкус.

- Могу я получить свое кольцо обратно, - нельзя сказать, чтобы Драко всерьез рассчитывал получить его, но попытаться было можно.

- Зачем? Хочешь связаться с Поттером? Надо признать, идея не дурна. Я и сам подумывал над этим, но сегодня слишком важный день, чтобы мальчишка мешался под ногами. Я расправлюсь с ним завтра или послезавтра, - Темный Лорд проникся сознанием собственного величия настолько, что казалось, вот-вот оторвется от пола и воспарит. - А кольцо я отдам на память Нарциссе, после твоей казни, разумеется.

Мысль о собственной казни не понравилась Драко. Посчитав весь этот разговор оскорбительным для себя, он решил промолчать, и даже отвернулся в другую сторону, хотя и догадывался, что это не очень понравиться его бывшему господину.

- Кто-то должен заняться твоим воспитанием, мальчик, а то ты испортишь все торжество сегодняшним вечером.

Отвернувшись, Драко не только нанес Вольдеморту личную обиду, что само по себе было не очень-то благоразумно в сложившихся обстоятельствах, но и нарушил правило, вдалбливаемое Поттером не один десяток раз - врага нельзя выпускать из поля зрения!

- Crucio.

Совершенно не готовый к такому развороту событий (может быть, он ждал, что его отшлепают или сделают выговор в устной форме), Драко забился в цепях с надрывным криком. Вольдеморт неспешно опустил палочку, и юноша, как тряпичная кукла, повис на стене, к которой был надежно прикован магическими путами.

- Жаль, твоего отца не будет на сегодняшней церемонии. Хотя не стоит расстраиваться раньше времени, до вечера ещё далеко и, возможно, мы успеем воссоединить ваше жалкое семейство.

Вольдеморт окинул пленника презрительным взглядом и направился к выходу из зала. Уже у самой двери он обернулся и небрежным жестом поманил к себе стоящую в углу фигуру.

- Бренда, девочка моя, проследи, чтобы наш гость дожил до вечера.

Девушка с трепетом в глазах поклонилась, но Темный Лорд не удостоил её интересом, чтобы заметить это.

* * *

Люциус Малфой не стал утруждать себя освещением проходов, и так без труда избегая многочисленных ловушек. Ему казалось, что большинство из них он помнит ещё с младенчества, и это наполняло сердце ностальгией. В густой тишине раздался шелест крыльев, и на плечо мужчины приземлился черный филин.

- Уже здесь, - удовлетворенно произнес Малфой и усмехнулся, - Ты проводишь меня к нему, Рич.