ДЕНЬ ГРЕХА - Сандра БРАУН

Особого дохода лавка не приносила, но Дредду хватало. Основные деньги он зарабатывал в сезон охоты на крокодилов. Он ловил их и продавал шкуры. Еще иногда, ради приработка, делал чучела.

– Кто знает о твоей хижине? – спросил Дредд.

– Только Барбара, но она там никогда не была. Она со мной не ездила, ее от одной мысли об этом тошнило.

– Еще кто?

– Мой брат Джо. Мы с ним пару раз ездили порыбачить на выходные.

– Ты ему доверяешь? Берк рассмеялся.

– Своему брату? Конечно, я ему доверяю.

– Тебе видней. Теперь скажи: что за тип этот Грегори?

– Он безвредный.

– А ты – полный кретин, – резко сказал Дредд. – Предположим, ему удастся выбраться из болота и крокодил его не сожрет. Предположим, он начнет трястись, как бы Пинки Дюваль его не вычислил. И наконец, предположим, что он решит: а пойду-ка я лучше сам к Дювалю и тем самым спасу свою шкуру.

– Вряд ли.

– Почему же?

– Потому что Грегори – трус.

– У него хватило храбрости стащить мою лодку и уплыть по болоту.

– Он сделал это только потому, что меня он боится куда больше, чем диких зверей. Он думал, я его убью из-за этого балагана в кафе. Я ему столько раз грозил, что он поверил в угрозу. Ладно, черт с ним. Он выкарабкается и снова заживет своей игрушечной жизнью. Выбравшись из болота, он помчится со всех ног куда-нибудь подальше. К Дювалю он не пойдет.

– Как ты собираешься с ним связаться?

– С кем, с Дювалем? Ты чего-то не понимаешь, Дредд. Это он будет искать встречи со мной.

– Как же он это сделает?

– А это его проблемы. Но я подвергаю опасности и тебя, и себя, оставаясь тут. Поэтому я снова хочу тебя спросить: когда я смогу забрать ее отсюда?

Дуг Пату медленно спустил ноги со стола. Кофе уже остыл. Дуг прочитал заметку уже три раза.

Это была короткая статейка из «Таймс пикейн», двадцатая страница. В ней рассказывалось о драке в придорожном кафе в Джефферсоне. Замешаны два католических священника, жена известного нью-орлеанского адвоката и ее телохранитель. Согласно заявлению шерифа, инцидент был улажен, арестов не производилось.

В этой заурядной, на первый взгляд ничем не примечательной заметке внимание Пату привлекли два момента: во-первых, сколько, интересно, в Нью-Орлеане адвокатов, жены которых ходят с телохранителями. И во-вторых, в заметке промелькнуло, что один из свидетелей упомянул про странную привычку одного из священников сжимать и разжимать пальцы правой руки.

Пату нажал кнопку интеркома.

– Можешь ко мне зайти?

Через минуту в комнату пружинистой походкой вошел Мак Макьюэн.

– Что?

– Прочти-ка.

Пату подвинул к нему газету, ткнул пальцем в статью. Прочитав, Мак спросил:

– Ну и что?

– Ты, часом, никого не знаешь, у кого была бы странная привычка сжимать и разжимать правый кулак?

Мак медленно опустился на стул. Еще раз пробежал глазами заметку.

– Да, но он-то, черт возьми, не священник.

– Когда ты его видел в последний раз?

– Я тебе уже говорил. Пару дней назад. Он приходил ко мне ужинать.

– Как он выглядел?

– Обычно, как всегда.

– И, как обычно, был зол на Дюваля? Макьюэн бросил взгляд на газету.

– О черт!

– То-то и оно. – Пату потер затылок, словно ощупывая растущую лысину. – Берк не говорил, что он собирается делать?

– Он вообще не очень много говорил. Как всегда. Он вечно скрытничает. Сказал только, что хочет уехать на время и подумать, как жить дальше.

– Один?

– Вроде да.

– А куда?

– Сказал, что сам еще не знает.

– Ты знаешь, как с ним связаться?

– Нет. – Макьюэн нервно рассмеялся. – Слушай, Пату, это полная чушь. Священник тоже может сжимать и разжимать кулак. И вовсе не доказано, что эта женщина – жена Дюваля. Она просто не могла ею быть. С телохранителем или без, Дюваль на пушечный выстрел не подпустил бы к ней Берка Бейзила.

– Верно. Они заклятые враги.

– Да даже если бы они и не были врагами. Из того, что я слышал о ней, она – красотка и намного моложе Дюваля.

Пату поднял брови, ожидая пояснений.

– Ну как же! Берк – крепкий, стройный, молчаливый. Бабы таких обожают. Красавчиком его не назовешь, но Тони сказала, что он – очень привлекательный. Я всегда думал, что это усы делают его неотразимым, а он вот и без них – хоть куда. И чего…

– Он сбрил усы? – У Пату противно заныло в желудке.

– Я разве тебе не говорил?

Пату встал и снял с вешалки синий пиджак.

– Ты куда? – удивленно спросил Макьюэн.

– В округ Джефферсон, – уже в дверях, не оборачиваясь, бросил Пату.

Въехав прямо в грязную лужу, машина Бардо притормозила у обочины.

– Это здесь.

Пинки с отвращением посмотрел на дом. Он знал дома подобного сорта: именно в таком он когда-то подобрал Реми, жившую там с матерью и маленькой сестрой. «Мерзкая дыра» – это еще слишком мягко сказано.

Всю ночь Дюваль напряженно думал, стараясь сообразить, кто же эти похитители, притворявшиеся священниками. Его подпольные агенты сбились с ног, разыскивая хоть крупицу информации о похищении. Пинки объявил, что тот, кто первый добудет какие-либо сведения, получит огромное вознаграждение.

Чуть ли не в сотый раз пересказывая подробности случившегося, Эррол вспомнил кое-что, о чем раньше не говорил.

– Тот тип, ну, отец Кевин, сам хотел прибить второго. Я слышал, он ему чего-то такое говорил о тюрьме.

– О тюрьме?

– Да. Я точно не помню, потому что у меня голова была занята одним: надо было скорее увести оттуда миссис Дюваль. Но вроде выходило так, будто отец Грегори уже делал такие вещи раньше и за это попал в тюрьму.

Телохранитель изо всех сил старался вернуть былое расположение Пинки. Версия о том, что похищение – месть обиженного бывшего зека, была вполне вероятной; но вполне вероятно было и то, что Эррол все это выдумал, желая выслужиться перед хозяином. Все равно Пинки не должен был отметать этот след, поэтому его человек в НОБН составлял список рецидивистов по сексуальным преступлениям.

Служащий телефонной компании, работавший на Пинки, отследил номер, написанный на визитной карточке с эмблемой «Дома Дженни». Пинки уже знал, что никакого «Дома Дженни» не существует и в помине. Хоть секретарша и проверяла, она тоже оказалась одураченной ловкими мошенниками.

Как только Пинки доложили, что номер принадлежит телефону-автомату, они с Бардо помчались по указанному адресу. Наскоро собранная команда из четырех человек следовала за ними в другой машине.

Пинки настоял, что войдет внутрь вместе с Бардо. Дюваль хотел видеть собственными глазами, как будут умирать эти «священники» – чертовы ублюдки. Багровый от ярости и возбуждения, он вошел в замусоренный подъезд. Бардо оставил двоих у входа, а двоих других послал на задний ход на тот случай, если похитители попытаются вывести Реми по черной лестнице.