Тысяча и одна ночь. В 12 томах - Автор Неизвестен -- Народные сказки

— Ну что? Что ты на сей раз думаешь о непостижимом могуществе зятя моего?

И визирь, который не забыл унижений, перенесенных им, с тех пор как Маруф появился на его жизненном пути, сказал себе: «Вот возможность отомстить этому проклятому человеку». И он покорно ответил царю:

— О царь времен, мое мнение не может иметь для тебя никакого значения. Но раз уж ты меня спросил, я скажу, что единственный способ узнать, откуда у твоего зятя, эмира Маруфа, его таинственные возможности и сила, — встретиться с ним и напоить допьяна. И когда игривая сила вина заставит его разум танцевать, ты начнешь осторожно расспрашивать о его состоянии, и он непременно ответит тебе, не скрыв ни слова правды.

И царь сказал:

— Это отличная идея, о визирь, и я осуществлю этот план сегодня же вечером.

И когда наступил вечер, царь встретился с зятем своим Маруфом и визирем своим перед подносами с напитками. И чаша пошла по кругу, а горло Маруфа было бездонным кувшином. И вскоре состояние его стало плачевным, и язык его стал молоть, как старая мельница.

Но на этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что приближается утро, и, преисполненная скромности, не проговорила больше ни слова.

А когда наступила

ДЕВЯТЬСОТ СЕМИДЕСЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

А горло Маруфа было бездонным кувшином. И вскоре состояние его стало плачевным, и язык его стал молоть, как старая мельница. И когда он уже не мог отличать свою правую руку от левой, царь, отец жены его, сказал ему:

— По правде говоря, о зять мой, ты никогда не рассказывал мне о приключениях своей жизни, которые наверняка были удивительными и необычными. И я буду очень рад услышать, если ты расскажешь мне о них этим вечером.

И Маруф, уже не отличающий в опьянении своем верха от низа, как все пьяные люди, которые любят похвастаться, рассказал царю и визирю свою историю от начала до конца. И он начал с того момента, как женился и был бедным сапожником, починявшим обувь, и дошел до того дня, когда нашел сокровище и волшебное кольцо на поле бедного феллаха. Но повторять это нет смысла.

А царь с визирем, слушая эту историю, были совершенно далеки от того, чтобы считать ее замечательной, и они смотрели друг на друга, кусая руки свои. И тогда визирь сказал Маруфу:

— О господин мой, дай нам взглянуть на это кольцо, обладающее такими чудесными свойствами!

И Маруф, словно лишенный разума глупец, снял кольцо со своего пальца и протянул его визирю со словами:

— Вот оно! В его сердолике живет друг мой — джинн Отец Счастья.

А визирь с горящими глазами взял кольцо и протер его сердолик, как объяснял Маруф.

И тут же из сердолика раздался голос:

— А вот и я! Приказывай, я подчиняюсь! Ты хочешь разрушить город, построить столицу или убить владыку?

И визирь ответил:

— О слуга кольца, я приказываю тебе схватить этого мерзкого царя-сводника и его подручного, зятя Маруфа, и бросить их в какую-нибудь безводную пустыню, чтобы они нашли там свою смерть от жажды и лишений!

И сразу же царь и Маруф были унесены, как пучок соломы, в совершенно ужасную пустыню жажды и голода, населенную лишь красной смертью.

И это все, что случилось с ними.

Что же касается визиря, то он поспешил созвать диван и доказал высокопоставленным лицам, эмирам и знати, что счастье подданных и спокойствие государства требовали, чтобы повелитель и зять его Маруф, наихудший из самозванцев и проходимцев, были отправлены в далекую ссылку, а он сам был назначен владыкой королевства Хотан. И он добавил:

— Кроме того, если вы не решитесь тотчас принять новый порядок вещей и признать меня своим законным правителем, я немедленно благодаря моей новой власти сделаю так, чтобы вы присоединились к вашему старому повелителю и его зятю-проходимцу в самом диком уголке пустыни, наполненной лишь жаждой и красной смертью.

И таким образом он заставил всех придворных присягнуть ему, несмотря на их вытянутые носы, и он назначил на разные должности тех, кого назначил, и уволил тех, кого уволил. После чего он послал сказать принцессе: «Приготовься принять меня, ибо я страстно тебя жажду».

И принцесса, которая, как и все прочие, узнала о произошедших переменах, ответила ему через евнуха: «Конечно! Я с радостью приму тебя, но сейчас у меня ежемесячная болезнь, которая естественна для женщин и молодых девушек. Но как только я очищусь от всякой нечистоты, я сразу же приму тебя». Но визирь приказал передать ей: «Я не хочу никаких отсрочек и не желаю знать ни месячного, ни ежегодного зла. И я немедленно хочу тебя увидеть». Тогда она ему ответила: «Хорошо. Приходи прямо сейчас».

И она оделась как можно лучше, украсила себя и надушилась. И когда по прошествии часа визирь отца ее вошел в ее комнату, она встретила его со счастливым и радостным видом и сказала ему:

— Какая честь для меня! И какая счастливая будет ночь!

И она посмотрела на него взглядом, который смог похитить сердце этого предателя. И когда он стал уговаривать ее раздеться, она начала это делать со множеством ужимок и проволочек. И вдруг, испустив крик ужаса, она отпрянула назад, закрыв лицо.

И удивленный визирь спросил ее:

— Что с тобой, о госпожа моя? И отчего этот крик ужаса и это внезапно скрытое лицо?

И она ответила, все более и более закутываясь в вуали свои:

— Как?! Разве тебе непонятно?!

И он ответил:

— Нет, клянусь Аллахом! В чем дело? Я ничего не понимаю!

Тогда она сказала:

— О, позор мне! О, бесчестье! Почему ты хочешь выставить меня обнаженной перед глазами этого иноземца, который тебя сопровождает?

И визирь, посмотрев направо и налево, ответил ей:

— Кто этот человек, сопровождающий меня? И где он?

Она же сказала:

— Он в сердолике кольца, которое у тебя на пальце!

И визирь ответил:

— Клянусь Аллахом! Это правда. Я и не подумал об этом. Но, йа ситти, он не сын Адама, он не человек. Он джинн, слуга кольца.

А принцесса в ужасе закричала еще громче, уткнувшись головой в подушки:

— Шайтан! О, горе мне! Я очень боюсь шайтанов! Ах! Пожалуйста, забери его! Мне страшно и стыдно!

И визирь, чтобы успокоить ее и наконец получить от нее то, что он хотел, снял кольцо со своего пальца и спрятал его под подушку.

А затем он подошел к принцессе, охваченный желанием. А она, позволив ему приблизиться, внезапно отшвырнула его таким сильным ударом