Гордый - Марика Крамор

Устраивать сцены при сестре и при ребёнке хочется меньше всего. Ладно. Поговорим наедине чуть позже. Сейчас он совершенно невменяемый. Ничего не слушает вообще.

Уже вечером я предупредила, что уложу Андрея и вернусь на пару слов.

Нервно одёргивая вниз футболку, ненадолго торможу у двери, затем прохожу в кабинет. Гордей специально не стал запирать дверь, ждал. Впереди жаркий разбор полётов.

Обличительные слова уже готовы сорваться с губ, как я округляю глаза, понимая, что слова перемешались в голове и мысли улетучились. Потому что взгляд фокусируется на картине за его спиной.

ТОЙ! САМОЙ! КАРТИНЕ!

Глава 35

Мурашки по коже зовут ледяной озноб.

Как так?! Вася сказал, что ее украли! Неужели обманул?! Или… Гордей все же нашел виновных?

– Если я говорю, что ты должна ходить под охраной и ездить с водителем, значит, ты должна делать именно так!

Громкий голос совершенно на меня не действует. И даже суровый приказ оказывается чем-то совершенно незначительным.

Я неуверенно всматриваюсь в буйство красок… может, это не она? Или копия? Но… зная Гордея, сложно предположить, что он занял часть стены жалкой подделкой. Да нет же! Она! Точно!

– Под охраной я могу ходить, живя в собственной квартире. Это же касается и машины с водителем, – будто со стороны слышу собственный голос.

– Безопаснее, если какое-то время вы будете под моим присмотром. Так надо. А ты будешь себя вести осмотрительнее.

– Может, тогда не стоит орать на меня? Да ещё и в присутствии Андрея или посторонних. Ты испугал ребёнка!

– Веди себя нормально, и я не буду орать. Все просто.

– Гордей, что здесь делает эта картина? – киваю на стену за его спиной. Все мысли сейчас только об этом.

– Висит. А что, не видно?

Насмешливо прищуривается, оборачивается на полотно. И начинает добивать…

– А ты, кажется, удивлена.

Удивлена – это слабо сказано.

– Как тебе удалось ее вернуть?

– Ничего и не нужно было возвращать. Она не покидала меня.

Ступор в моих глазах заставляет Гордея зловеще улыбнуться.

– Не вышло у вас меня обставить, да? Ну это ничего. Бывает.

– Гордей, я ничего плохого тебе не сделала. Ничего не брала! – слова помимо воли вырываются из груди. – И информацию никому не передавала.

– Так я вроде и не спрашивал об этом.

– Вася спрашивал. И я сказала, что непричастна! Я принимала только то, что ты сам хотел мне дать! А ещё он сказал, что замешаны серьёзные люди и ты можешь очень сильно пострадать, если начнёшь копать.

– Ну как всегда, прав Васёк оказался.

– Ты нашёл виновного?

– А ты сама не знаешь?

– Я же сказала, я не причастна!

– А квартиру тогда чем закрыла?! – молниеносно наклоняет корпус и с грохотом опускает ладонь на стол, и я вздрагиваю, отступая назад. Обхватываю себя руками за плечи.

– Ролексом твоим, – выдавливаю глухой ответ.

– Пффф… – небрежно отворачивается. – Ещё и часы продала.

– Да, Гордей, продала. Сразу же. Я боялась, что мне на жизнь хватать не будет. А так я платёж уменьшила. И оставила немного на непредвиденную ситуацию. Это хоть что-то.

– А чего парилась-то? Из эскорта взашей выгнали?!

– Ты прекрасно знаешь, что я ушла. Ещё с тобой когда была. Я удалила анкету. Удалила свои данные. Даже телефон потом поменяла.

– Ты!.. – резко подскакивает, упирается ладонями в стол. Стул отлетает и громко ударяется о стену. – Не смей мне врать! Ты не ушла!

– Ушла! Я устроилась на работу, но потом узнала о беременности и… не смогла там остаться. Мне пришлось выкручиваться как-то! Кому я беременная была нужна!

– Мне ты любая была нужна! До тех пор, пока не понял, какая ты лживая змея!

– На себя бы посмотрел. Я все сделала, как обещала, в отличие от тебя.

– Да что ты врешь, Кристина! Ты с Филатовым тогда уже шашни водила! Тогда! – его лицо почти пошло красными пятнами от напряжения. Глаза горят от ярости. Он на себя не похож. Я резко отшатываюсь от следующих слов. – Я к тебе приезжал поговорить и видел тебя с ним! Кончай овцой прикидываться!

О чем он говорит, не понимаю…

Меня с Олегом познакомила подруга, как раз когда я ушла от Гордея. Олег и ее мужчина дружили. Мы несколько раз вместе собирались на какие-то праздники, всегда было много народу. Позже стало не до этого. Но встречаться-то с Олегом мы стали уже намного позже, сыну уже около полутора лет было… Я тогда ещё удачно занималась детскими бассейнами…

– Слушай, я не знаю, что ты вбил себе в голову. Но мне скрывать нечего. Я у тебя ничего не брала. С Олегом мы стали встречаться уже после рождения Андрея. И не надо мне заливать про то, что нужна была, ладно? Я прекрасно видела, чем ты занимался, когда говорил, что приехать не сможешь, и с кем ты был, пока я тебя дома ждала. Я сразу тебе сказала, Гордей, если в твоей жизни будут другие женщины, мы с тобой разойдёмся. Так какого же хрена ты мне Филатовым тыкаешь, если сам в свободное время в своём гребаном клубе с девок не слезал?!

Леденящий кровь взгляд непоколебимо опускается на меня, прибивая сверху. Гордей сейчас выглядит настолько взбешённым, что тихие волны ужаса терзают мою спину. Спускаясь, покалывают поясницу.

Мужчина степенно выходит из-за стола. Движения плавные, грациозные. Каждый шаг заставляет меня вжать голову в плечи. Он приближается и пугающе нависает надо мной.

– Ты палку-то… – убийственная пауза пронзает напускное спокойствие, – не перегибай. Думай, – кисть его взлетает в воздух. Каких же усилий мне стоило остаться неподвижной, а не боязливо отшатнуться в сторону, – что ты несёшь.

Наши лица совсем близко. Так близко, что я чувствую, как кожа горит от прерывистого свистящего дыхания. Гордей несильно постукивает себя по виску подушечкой указательного пальца.

– Строишь из себя святошу, – выплевываю ему прямо в лицо. – Меня во всех грехах готов обвинить. А сам шлялся по бабам, мои звонки игнорируя. Сам во вранье потонул. Обещания твои ничего не стоят. Пустое место, фу! Противно от тебя!

Он резко выбрасывает вперёд руку, но я уже ничего не успеваю сделать: ни оттолкнуть его, ни отвернуться. Он безжалостно накрывает мой рот своим, терзая, отнимая остатки воздуха, покоряя… не как раньше – напором, нежностью и лаской. А силой. Принуждением. И безжалостностью.

К себе прижимает крепко, аж вздохнуть не даёт. Я чувствую каменную эрекцию, но отодвинуться не выходит. Прекратить все это у меня не получается. Гордей как с катушек слетел. Не отпускает. А