Нереальная. Моя - Анастасия Градцева

Ник встал, поставил кружку в посудомойку, а потом зевнул и так потянулся, что на руках красиво прорисовались мышцы, а из-под задравшейся футболки показался смуглый плоский живот. Сука! Он издевается?

Я молча встала, ухватила его за футболку и, притянув к себе, поцеловала.

Неглубоко, но требовательно — явно обозначая свой интерес. Его вкус моментально ударил по мозгам, как крепкий виски, и в голове у меня сразу зашумело. Я инстинктивно потянулась к источнику удовольствия, но ни углубить, ни продолжить поцелуй мне никто не дал.

Ник дернулся, как от удара током, и отшатнулся.

— Что ты творишь?

— А сам как думаешь? — не удержавшись, я провела ладонями по его рукам и едва не застонала от того, как правильно ощущалось это прикосновение кожей к коже.

— Лер, не надо, — Ник, стиснув зубы, отвернулся, — иди лучше спать. Пожалуйста.

— Ты… не хочешь? — я вдруг растерялась, и от мысли о том, что я ему неприятна, больно дёрнуло внутри. Если я ему не нужна — это меняло все. И настолько сильно, что об этом даже думать было страшно.

— При чем тут я? Ты не хочешь, — он сделал ударение на «ты», — я же все понимаю. Ты пережила развод, я тебе помог, и ты просто благодарна… Но ты не должна, правда… Мне не надо вот так, без взаимности…

Облегчение затопило меня горячей волной. Дурак! Господи, такой умный и такой дурак…

Я подошла ближе и прижалась всем телом, потерлась об него, как кошка, и тут же ощутила, каким тяжёлым и прерывистым стало его дыхание.

— Уйди… пожалуйста… я же не железный, — глухим и каким-то чужим голосом попросил Ник, отчаянно кусая губы.

— А если я не хочу уходить, — я лизнула его шею длинным влажным движением языка, и он сдавленно застонал, прикрывая глаза.

На висках выступили бисеринки пота, длинные пальцы сжались в кулаки. Ник сдерживал себя каким-то нечеловеческим усилием воли, вот только не знаю, зачем.

Я взяла его руку, с трудом разжала стиснутые пальцы и зачем-то поцеловала в центр ладони. Он вздрогнул.

А потом провела его рукой по своей груди.

— Ты чувствуешь, какие твёрдые соски?

Пальцы задели набухшие вершинки, и даже через футболку это прикосновение оказалось таким чувствительным, что я замычала от удовольствия.

А потом опустила его руку ниже, ещё ниже, запуская ее под пояс своих штанов. И прижала к уже влажной ткани трусиков. Ник неверяще выдохнул и сам скользнул под них пальцами. Там было горячо и мокро, все набухло до лёгкой болезненности.

— Так разве бывает, когда женщина не хочет? — прошептала я, глядя в жаркие темные глаза.

— Лееера, — хриплый голос будто обласкал каждый звук моего имени, — Лееерка…

И секунду спустя я уже оказалась прижатой к стене, а Ник жадно целовал меня.

У меня были мужчины. Разные. Нежные и грубые, опытные и неумелые, страстные и спокойные. Был Саша, который всю жизнь, наверное, будет идти в уме отдельной строкой. Но никогда я не была с тем, кто бы так сильно меня хотел, как Ник.

Я была ему нужна, как воздух, как вода. Как то, без чего нельзя жить. И это било в самое сердце.

Футболку на мне он рванул так сильно, что ткань затрещала. И зарычал от нетерпения, когда не смог справиться с хитрыми крючками моего бюстгальтера.

— Тихо, тихо, родной, — успокаивающе прошептала я, ласково поглаживая его по волосам, — давай я сама, а то порвёшь.

Ник кивнул с некоторым запозданием, будто не сразу понял, о чем я ему говорю. Я быстро сняла белье и задохнулась от того, с каким диким желанием Ник на меня уставился.

— Черт, — прошептал он с каким-то благоговейным восторгом, — в миллион раз лучше того, что я представлял.

Он наклонил голову и прикусил сначала один сосок, мгновенно затвердевший под его жадными губами, потом второй, и меня выгнуло от того, как невыносимо остро и хорошо это было.

— Ник, Ник, — в беспамятстве шептала я, запуская руки ему под футболку и лихорадочно гладя горячую сильную спину, — пожалуйста… пожалуйста!

Я по-блядски терлась об него бедрами, сходя с ума от того, какой он возбужденный, как крепко у него на меня стоит и как яростно он впивается в мою шею, наверняка оставляя на ней следы. И я на полном серьезе считала Ника спокойным?

Где, интересно, была моя женская интуиция? Да это же ебаное торнадо, а не мужик.

Ник требовательно прикусил мое плечо, приласкал грудь и, слегка сжав пальцами чувствительные соски, потянул их на себя, посылая в низ живота резкое острое возбуждение, от которого я громко ахнула и тут же длинно, беспомощно застонала.

Ник сдавленно выругался, развернул меня лицом к стене и, проведя по обнаженной спине горячей ладонью, требовательно нажал на поясницу, заставляя прогнуться. А потом стянул мои штаны вместе с бельем, опустился на колени и вжался в меня губами. Горячее дыхание обожгло чувствительную кожу, и я тут же ощутила влажные касания языка, бесстыдно меня вылизывающего.

— Ник, — прохрипела я, — твою мать… Ник!

Это было так невыносимо сладко, что у меня потемнело перед глазами. Если бы не стенка, к которой я обессиленно привалилась, и не крепкие руки Ника, удерживающие меня, я бы точно сползла на пол, потому что ноги у меня подкашивались.

— Ник, — задыхаясь, простонала я, — подожди… притормози… Я сейчас…

Но движения языка вокруг клитора стали только быстрее, настойчивее, а затем в меня вонзились сразу два пальца и надавили внутри так сильно, так правильно, что я заорала и кончила, сжимаясь на губах и руках Ника.

Оргазм ядерным взрывом разметал на кусочки мою вселенную, и я рухнула куда-то вниз, чувствуя, как сладкие судороги пробегают по всему телу.

— Все хорошо? — Ник прижался ко мне губами, делясь со мной моим же вкусом. И от этого откровенного бесстыдного жеста я чуть не кончила еще раз.

— Все охуенно, — выдохнула я ему в рот, — теперь дашь мне себя попробовать?