Игры богов - Мэри Филлипс

— Что ж, прощай, — сказал Нил и стал закрывать дверь.

— Погоди! — воскликнул Аполлон, глядя на Нила с выражением, которое сразу напомнило тому об Артемиде. — Вообще-то мне надо поговорить с тобой. Можно войти?

Нил замялся и хотел было отвести глаза, но не смог этого сделать.

— Конечно, — услышал он собственные слова, хотя больше всего ему сейчас хотелось захлопнуть дверь.

Но вместо этого он распахнул ее шире. Аполлон следом за ним двинулся по коридору и вошел в его квартиру. Нил захлопнул дверь у него за спиной.

— Проходи на кухню, — произнес он. — У меня есть пиво.

Все это время он задавался вопросом, что он делает. Аполлон тем временем нервно проговаривал что-то вежливое насчет квартиры.

— Очень уютная, — услышал Нил. — Мне нравится этот ковер.

Перед глазами Нила предстал образ Элис, целующей Аполлона. Ну почему она это сделала? Да, Аполлон был в сотню раз красивее, чем Нил. Впрочем, Артемида сказала, что Аполлон не интересовал Элис и все дело в его «настойчивости». Хотя почему он должен прислушиваться к словам душевнобольной? Впрочем, Нил вынужден был признать, что Аполлон действительно может быть очень настойчивым. Он открыл холодильник, открыл бутылку пива и протянул ее своему заклятому врагу.

— Спасибо, не надо, — покачал головой Аполлон.

Нил достал из холодильника еще одну бутылку для себя, и они уселись друг напротив друга за кухонный стол.

— Так о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил Нил.

Вместо ответа Аполлон стал рассматривать комнату так, словно искал пожарный выход.

— Если тебе что-то не по душе, — заявил Нил, — можешь уходить.

— Нет, все в порядке, спасибо, — сказал Аполлон.

— Не за что, — ответил Нил.

У порога Аполлон не сводил с него глаз, теперь же он смотрел куда угодно, только не на него. Он положил ногу на ногу, и его верхняя ступня нервно подергивалась.

— Милая квартирка, — произнес он.

— Ты уже это говорил.

— Очень хорошая кухня — все так чисто… Если не считать грязного белья.

— Спасибо, — поджал губы Нил.

В последние дни его не раз посещала мысль о том, что, если он когда-нибудь окажется в одной комнате с Аполлоном, его охватит такая ярость, что без кровопролития дело не обойдется. Но сейчас он лишь с удовольствием наблюдал за тем, как его гость беспокойно дергается.

— Ну ладно, был рад вновь повидаться с тобой, — наконец сказал Нил, — но у меня дела, так что…

— Мне-очень-жаль, — скороговоркой произнес Аполлон.

— Что-что?

Аполлон вдохнул так, словно собирался затушить свечи на праздничном торте на дне рождения своего престарелого родственника, и четко произнес:

— Мне. Очень. Жаль.

— Жаль тебе, говоришь? — выпрямил спину Нил.

Аполлон робко улыбнулся:

— Да.

— И чего же тебе жаль?

— А что, я должен это сказать? — озадаченно спросил Аполлон.

— Ну, хотя бы в общих чертах.

— Мне жаль, что Элис умерла. Вот.

— Тебе жаль, что Элис умерла? — повторил Нил. — Вообще-то мне тоже. Мне очень-очень жаль, что Элис умерла.

Аполлон кивнул и сказал:

— Я прощаю тебя.

— Что-что? — изумленно произнес Нил.

— Я прощаю тебя. Я прощаю тебе смерть Элис.

— Ты прощаешь меня?! Как это мило с твоей стороны! Но мне не нужно твое прощение! Я ее не убивал, но, даже если бы это сделал я, кто ты такой, чтобы прощать меня?

— Ты же сам сказал, что тебе очень жаль, — напомнил Аполлон.

— Я не в этом смысле.

— А что, смыслов может быть несколько?

— Я тебе не энциклопедия! — повысил голос Нил. — Скажи, Аполлон, что ты здесь делаешь?

— Я пришел извиниться.

— Все?

— Но я тут подумал, что ты неправильно меня понял, — сказал Аполлон.

— Что ж, постарайся сделать так, чтобы я тебя понял правильно, и уходи.

На лице Аполлона отразился мыслительный процесс. Нил много думал о том, что он сделал бы с Аполлоном, будь тот в его власти, и еще чаще представлял себе Элис и Аполлона вместе, понимая, как жалок он по сравнению с красавцем-соперником. Однако ему и в голову не приходило, что Аполлон может быть глуп, как пробка.

— Я целовал Элис, — наконец выговорил Аполлон.

— Я знаю, — кивнул Нил.

— Знаешь? Серьезно? Так вот, мне очень жаль. Хотя нет, в этом я ни капельки не раскаиваюсь. Это было одно из лучших мгновений в моей жизни, а у меня богатый опыт, ты уж мне поверь. Так что мне не жаль, что я ее целовал. Я любил ее, и мне известно, что ты тоже ее любил, но, надеюсь, ты не станешь возражать, если я скажу, что как мужчина ты мне не ровня. Да что там — как мужчина я превосхожу тебя в миллион раз.

— Да не буду я возражать!

— Вот именно. Мы оба это хорошо понимаем. Так что нет ничего удивительного в том, что я попытался ее добиться.

— Так сказать, вонзить в нее свое победоносное копье, — заметил Нил.

— Тебе не стоит переживать по этому поводу.

— Аполлон, ответь мне, — сказал Нил. — Элис понравилось целоваться с тобой?

Аполлон пожевал губами, размышляя.

— Да, ей понравилось, — ответил он. — Просто она не поняла, что ей понравилось.

— Пожалуй, тебе есть из-за чего чувствовать себя виноватым, — заявил Нил. — Но только ты извиняешься не перед тем, кем нужно.

— И перед кем же я должен извиниться?

— Перед Элис.

— Но она умерла!

— Да, я знаю, — грустно произнес Нил.

— И я уже извинился за это, — сказал Аполлон, — так что я не понимаю, что еще тебе от меня нужно.

— Мне ничего от тебя не нужно, — ответил Нил. — Я только хочу, чтобы ты ушел.

Но Аполлон не двинулся с места.

— Знаешь, — проговорил он, — я не люблю, когда меня отвергают.

— Я тебя не отвергаю, — сказал Нил. — Пожалуйста, уходи!

— Я не о тебе, а об Элис. Обычно, когда меня кто-нибудь отвергал, я просто мстил, и если бы я смог ей отомстить, этого было бы достаточно…

— Ничего подобного!

— …но я не мог отомстить ей, как обычно, — продолжал Аполлон. — Из-за Артемиды.

— А Артемида здесь при чем?

— Она заставила меня поклясться, что я больше не буду вредить сме…

Аполлон оборвал свою речь на полуслове.

— Кому вредить? — спросил Нил.

— Да кому угодно.

— Так значит, в прошлом ты причинил людям много зла? — догадался Нил.

— О да! — воскликнул Аполлон. — Но чаще всего они этого заслуживали.

— Что ж, понятно.

— Я не мог покарать Элис на месте, — продолжал Аполлон, — поэтому все пошло наперекосяк. На самом деле я не хотел ее смерти. Ну, вообще-то хотел, но только потому, что я с перепоя был зол. Если бы я мог покарать ее сразу, то не напился бы и не обозлился. И тогда она не умерла бы. Во всем виновата Артемида.