Государственные игры - Том Клэнси

За последние четыре года сотня спутников под его командой обеспечила черно-белые снимки всей земной поверхности с любым необходимым увеличением. Вайенз любил говаривать: “Я могу предоставить вам не только картину нескольких городских кварталов и зданий, но и записи в школьной тетради для домашних заданий”.

И именно из-за своей серьезности Вайенз столь же серьезно воспринимал награждение “Конрадом”. Он действительно хотел бы получить эту премию, все это знали, и именно поэтому жюри год за годом оставляло его без награды, недодавая ему ровно один голос. Херберт каждый раз чувствовал себя неловко по поводу этого обмана, но, как сказал шеф ЦРУ и председатель жюри Ларри Раклин: “Черт побери, мы же специалисты по обманам, в конце-то концов”.

На самом деле в этом году Херберт собирался обмануть Ларри и проголосовать за Вайенза. Не за его личный вклад в успех всего дела, а за его исключительную порядочность. С ростом количества террористических акций в самих США Пентагон начал запускать спутники под кодовым названием “Рикошет” стоимостью четыреста миллионов долларов каждый. Они висели в 22 тысячах миль над головами жителей Северной Америки и были предназначены для того, чтобы следить за собственной страной. Если бы об этом стало известно, все население, от крайне левых до крайне правых, подняло бы скандал по поводу недреманного ока “Большого Брата”. Но именно потому, что это око находилось под контролем у Вайенза, все, кто об этом действительно знали, не боялись, что техника будет использована в личных или политических целях.

Херберт снова выехал на автобан, правда, “мерседес” уже не двигался столь резво, как раньше. Ему удавалось выжать не больше пятидесяти миль в час – “медленней, чем по болоту”, как говаривала его бабка Шел дома в Миссисипи.

В это время раздался сигнал телефона. Поскольку прошло не так много времени, Херберт подумал, что это, возможно, звонит сам Худ, чтобы отозвать его обратно. Однако для себя Херберт уже решил, что не вернется ни при каких условиях. По крайней мере до тех пор, пока чья-то шкура не окажется в чьем-то каноэ.

– Да? – сказал Херберт в трубку.

– Боб, это Альберто. Я только что получил новый снимок, “2МД” всего района.

"2МД” означало изображение участка местности диаметром в две мили с микроавтобусом в центре. Спутники были заранее запрограммированы на увеличение и уменьшение снимаемого участка с интервалом в четверть мили. Изображения с другими пропорциями требовали более сложных команд и настройки.

– Ваша вечеринка съехала с автобана, – продолжил Альберто.

– Где именно? – уточнил Херберт. – Дай мне ориентиры.

– Боб, ориентир там только один. Небольшой поросший лесом район с двухрядной дорогой, ведущей на северо-запад. Херберт повел взглядом по горизонту.

– Здесь полно и деревьев и леса. Альберто, есть там что-нибудь еще?

– Только одно, – ответил Альберто. – Полиция. С десяток человек вокруг останков сгоревшего автомобиля.

Херберт напряг глаза, но впереди ничего не увидел. У него мелькнула единственно возможная догадка.

– Киношный трейлер? – спросил он.

– Подождите, Стивен загружает следующий снимок. Херберт плотно сжал губы. Линия связи между Оперативным центром и НБР позволяла Альберто увидеть фотографию одновременно с людьми Вайенза. У ЦРУ были те же возможности, хотя в отсутствие оперативников непосредственно на месте оно вряд ли могло куда-то продвинуться как официально, так и нелегально.

– Я получил картинку с районом в четверть мили, – сообщил Альберто. В трубке послышались отдаленные голоса. – У меня тут за спиной еще Леви с Уорреном.

– Я уже расслышал их голоса.

Марша Леви и Джим Уоррен работали в Оперативном центре аналитиками по фоторазведке. Это была идеальная команда. Зоркость Леви не уступала микроскопу, в то время как Уоррен был наделен удивительной способностью видеть, каким образом детали складываются в целостную картину. Вместе они могли взглянуть на фотографию и рассказать не только о том, что присутствует на ней самой, но и о том, что, возможно, находится за изображением или вне поля зрения, и даже о том, как это все туда попало.

– Они говорят, что там имеются остатки такой же деревянной мебели, как и та, что была в трейлере. Марша сказала, что, судя по компьютерному увеличению, дерево похоже на лиственницу.

– В этом есть смысл, – сказал Херберт. – Дешевый и крепкий материал, чтобы мотаться по сельской местности.

– Верно, – согласился Альберто. – Джимми считает, что загорелось в задней правой части машины, рядом с чем-то, похожим на бензобак.

– Фитиль, – пояснил Херберт… – Чтобы было время отбежать.

– Джимми говорит то же самое. Подождите…, еще один снимок на подходе.

Херберт всматривался вперед, чтобы не пропустить съезд с автобана. Фора у микроавтобуса была не так уж велика, и до поворота должно быть недалеко. Оставалось только гадать, было ли так и задумано или это совпадение, что нацисты поехали именно в этом направлении.

– Боб, – послышался возбужденный голос Альберто, – мы только что получили вид местности в четверть мили к востоку от сгоревшей машины. Марша говорит, что она видит участок проселочной дороги и то, что может быть человеком, забравшимся на дерево.

– Может быть?

В трубке послышался голос Марши. Херберт представил, как бесцеремонная миниатюрная брюнетка отбирает у Альберто телефон.

– Да, Боб, может быть. Под листвой виден темный предмет. Это не ветка, и он слишком велик для улья или птичьего гнезда.

– Так мог спрятаться испуганный ребенок, – предположил Херберт.

– Или предусмотрительный взрослый, – добавила Марша.

– Хорошее замечание. Где сейчас белый микроавтобус? – спросил Херберт.

– Он был на том же снимке, что и трейлер, – ответила Марша. – Никто из полицейских им не заинтересовался.

Обращение к ним было бы смерти подобно, подумал Боб. Местная полиция явно в сговоре с местной неонацистской милицией.

Впереди показался правый съезд с автобана. За ним простирались лесистые участки, места здесь были потрясающей красоты.

– Думаю, я уже там, где надо, – сообщил в трубку Херберт. – Есть какой-то маршрут, по которому я смог бы добраться до дерева, незамеченным полицией?

На другом конце линии провели приглушенное совещание, после чего снова заговорил Альберто:

– Да, Боб, есть. Вы можете покинуть автобан, взять еще правее от бокового съезда и проехать по проселку.

– Не могу, – возразил Херберт. – Если похитители направились в леса, а не уехали оттуда, мне не хотелось бы на них наткнуться. Или чтобы они наткнулись на меня.

– Ну хорошо, – согласился Альберто. – Тогда вы могли бы их объехать…, сейчас посмотрим, юго-восточнее…, э-э, приблизительно на треть мили ближе к ручью. Проезжаете с четверть мили дальше на восток до…, черт возьми, там нет ориентира.

– Я найду.

– Босс…

– Сказал же, найду. Куда потом?

– Потом вы проезжаете ярдов семьдесят пять на северо-восток до какого-то огромного старого дерева. Марша говорит, что это дуб. Но местность там крайне неровная.

– Что я не забирался по лестнице на вершину памятника Вашингтону. Поднимался, сидя на заднице, спиной вперед, а потом так же спускался, только уже вперед лицом.

– Знаю. Но дело было восемь лет назад да к тому же здесь, у нас дома.

– Все будет в порядке, – заверил Херберт. – Когда получаешь зарплату, приходится делать не только легкую, но и грязную работу.

– Это не называется грязной работой, босс. Немыслимо человеку в инвалидной коляске карабкаться по оврагам и переправляться через ручьи.

На мгновенье Херберт ощутил прилив сомнения, но тут же подавил его. Он хотел это сделать. Нет, ему это было попросту необходимо. И в глубине души он был уверен, что справится.

– Послушай, – заговорил Херберт, – полицию мы вызвать не можем – у нас нет уверенности, что кто-то из них не заодно с этими “партизанами”. И сколько времени девчонка просидит там, прежде чем решиться обнаружить себя из-за того, что проголодается или устанет? У нас нет другого выбора.

– Выбор есть, – возразил Альберто. – На основе этих фотографий люди Ларри скорее всего придут к тем же выводам, что и мы. Давайте я им позвоню и узнаю, что они намерены делать.

– Отставить! – отрубил Херберт. – Я не стану греть свою задницу, пока чья-то жизнь подвергается опасности.

– Но тогда опасности подвергнутся обе ваши жизни…

– Мальчик, я сегодня уже подвергал себя опасности, просто сидя в этом чертовом автомобиле, – сказал Херберт, сворачивая с автобана. – Я буду осторожен, и я до нее доберусь, обещаю. А еще я возьму с собой телефон. Звонок-вибратор будет включен, но я не открою пасть, если стану подозревать, что кто-то нас слышит.

– Я, конечно, по-прежнему против, – твердо заявил Альберто. – Но все же удачи вам, босс, – помедлив, добавил он.