Нейронная одержимость - Александр Стаматин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сквозь остатки стеклянного потолка медленно опускаются самые настоящие тяжёлые штурмовые костюмы. Дружинники Вакхов решили не остаться в стороне и наконец прекратить веселье.
Глава 21
в которой Белькаллин оценивает шутки, мирская ветвь изволит гневаться, а воины устраивают базар
Арки улья Балагурово.
Территориальная палата мирского ордена обычно предназначена для перекуров, согревания патрульных да предварительного содержания тех или иных жуликов. Но для чего она точно не предназначена — так это для содержания целой ватаги шпилевиков, которая даже будучи прореженной, все равно умудрялась заполнять собой всё пространство. Шутки, которыми можно было бы рассечь плоть. Искренний смех людей, взглянувших в лицо костлявой старухи. Надменные ответы уроженцев знатных родов.
Для захолустной палаты подулья подобное может быть или событием, или испытанием. Даже для меня очевидно, что при виде молодых нахалов обитатели местных каменных мешков от буянов-пропойц до последнего татя решатся побузить. Так после коротких переговоров местные силовики просто нас заперли в каком-то конференц-зале и растащили по углам. После чего принялись опрашивать. С переменным успехом.
— Имя?
— Адриан.
— Фамилия?
— Слишком известна, чтобы оглашать в такой дыре.
— Отпираемся, значит, — поднимает бровь писарь. Я лишь пожимаю плечом. — А если по морде?
— Попробуй, — вновь жму плечом я и с любопытством смотрю на тщедушного служаку. Даже имея адрианово тело, ему можно сломать нос хорошим ударом головы. Но тот лишь хмыкает и продолжает опрос.
— Сколько вас было?
— Две дюжины.
— Тут и одной не наберётся, — с сомнением тянет парень, не сводя с меня холодного взгляда.
— Остальные прикрывали нашу беседу с Армодом, лихоимцем и колдуном. Иначе ваши люди бы давно нас прервали.
— Они не мои, — смущённо проговаривает Балагуров, едва заметно краснея. Лесть — очень грубый способ смягчить положение. Но иногда помогает.
Где-то сзади орёт очередной Уар, выведенный из себя тупым (по его мнению) вопросом. «Мой» писарь понимающе вздыхает и продолжает опрос. Стандартная история — кто таков, зачем устроили погром с убиением и разрушениями. Мои аргументы о санкционировании штурма и возврате украденного имущества чиновник словно пропускает мимо ушей, лишь фиксируя всё на инфопланшете. Ну и ладно. Если совсем всё плохо будет — трубным гласом возвещу о своей фамилии, и все заткнутся. Надеюсь.
Допрос производит впечатление формального, будто вскоре нам предложат оплатить ущерб и валить на все четыре стороны. Вроде бы и хорошо, но этом случае возникнет некоторая проблема. Зашифрованный кошель содержал пять тысяч солидов, и я понятия не имел, хватит ли этого для перестройки пентхауса… то есть верховых палат. А ведь ещё нужно выплатить оболтусам гонорар. О котором сговаривался Филлион. Мда-уж. Нужно взять у кого-то из местных краткий курс экономической грамотности. С другой стороны — я боярин или нет? Сомневаюсь, что они корпели над золотыми, как Кощей над приснопамятным златом…
Допрос заканчивается так же странно, как начинается — вопросом о родственниках ближних и дальних, готовых выплатить залог. Мне остаётся нагло усмехнуться и попрощаться с писарем, да попытаться размять руки, стянутые железом. Ну и оглядеться — как там дела обстоят у других? Кого-то ещё допрашивают, и даже со своего места я могу видеть надувшиеся щёки и вены разгневанных шпилевиков. Часть освободили от наручников и загнали в угол, под надзор закованных в полные латы стражников. Где продолжали увлечённо сраться, как последние базарные бабки. Нет тут культуры общения с властями, ох нет… впрочем, ещё успею исправить и это.
Глядя на бедлам, который устроили мои сопартийцы, хочется взять в руки куль с семечками, и хорошо похрустеть. Впрочем, я бы не отказался от попкорна, пива и иных вариантов развития событий. Но, кроме нудного допроса, я действительно чертовски занят. Пока есть время, перевожу свежеобретённый фонд благосостояния прямо в интегрированную, то есть личную память. Чтобы, получив по голове, не мог проснуться нищим. Благо, что шпилевики вовсю спускают накопленный адреналин на бедного служаку, решающего, в какую камеру отправить каждого из Уаров.
— Мой род старше твоего на три поколения, а ты со мной обращаешься как… как с подрезанцем мошны! — трубно восклицает Филлион, активно жестикулируя. — Да посмотри в Порайске разрядную книгу, посмотри, с кем в походы ходили мои дядьки и отцы! Какой каменный мешок, ты совсем охренел?!
— Да мне! Плевать! — надсадно орёт маленький стражник. Чтобы переорать Уара, нужна стальная сила воли и весь воздух лёгких — поэтому он выкрикивает каждое слово по отдельности. — Вас нужно! Рассадить! По камерам! Не по палатам! По камерам!
Видимо, местных оборванцев перевезли в другое место. Что ж, тогда понятно, зачем был этот странный допрос. Просто тянули время, прежде чем приставы загонят в броневики местный криминалитет, очищавший камеры от своего присутствия. Видимо, скоро мне придётся узнавать особенности тюремного арго. Колокольчик в ушах даёт знать, что перенос данных завершён. Я изображаю решимость вмешаться и это, наконец, замечают.
— Да чтоб тебя Разбитый… Атаман, ну ты-то скажи!
Подхожу ближе. Но орать не начинаю — лишь пристальным, длинным взглядом впиваюсь в уставшее лицо кого-то из Балагуровских служак. И поднимаю бровь.
— Ну давай, ты ещё наори, — взвивается стражник.
— Голос поднимать не нужно — бесполезно. — Я говорю негромко и тем самым легко привлекаю внимание спорящих на повышенных тонах. — Мои люди только вышли из боя, и амок затеняет их превосходные манеры. Ты же сам вой, так что можешь понять.
— Твои люди в стопах улья плещутся, так что не надо изображать из себя обитателя верхушки Шпиля! — фырчит служака, но голос понижает. — Вы хоть понимаете, что положили болт на все и всяческие правила? Оно вам надо было?
— Не представляешь, насколько.
Я вкратце описываю ситуацию, но поддержки не получаю. Впрочем, если не все, то почти все пойманные, подозреваемые и осужденные наверняка выгораживают ситуацию в целом и себя лично. В целом, меня всё устраивает и в текущей ситуации. Кроме свободы — о чём честно говорю стражнику. Но вот что действительно явно волнует моих людей — отсутствие личного оружия.
— Личное оружие не кибердемон, им участок не зачистишь с угрозой «я ещё вернусь». Тем более, парни в зерцалах с удовольствием наделают нам дырок.
— Меня это не сильно обнадежит, если сабля этого шкафа превратит мою голову в тыкву! Да и
