Ордынский период. Лучшие историки: Сергей Соловьев, Василий Ключевский, Сергей Платонов (сборник) - Сергей Платонов

Если же он сам хотел собирать их, то посылал бы в Заволочье своего сборщика из Новгорода, и этот сборщик не отвозил бы собранную дань прямо на низ, т. е. в Суздальскую землю, в вотчину князя, а завозил бы наперед в Новгород, откуда она и передавалась бы князю: так Новгород получал возможность контролировать эту операцию. После татарского нашествия и на Новгород был наложен ордынский выход – дань. Татары поручали сбор этого выхода, названного черным бором, т. е. повальным, поголовным налогом, великому князю владимирскому, который обыкновенно правил и Новгородом.

Новгородцы сами собирали черный бор и передавали его великому князю, который доставлял его в Орду. Кроме того, князь пользовался в Новгородской земле судными и проезжими пошлинами и разными рыбными ловлями, сенокосами, бортями, звериными гонами; но всеми этими доходами и угодьями он пользовался по правилам, точно определенным, в урочное время и в условленных размерах.

Князь, по договорам, не мог иметь в Новгородской земле своих источников дохода, независимых от Новгорода. Новгородцы всего более старались помешать князю завязать непосредственные юридические и хозяйственные связи в Новгородской земле, которые шли бы помимо выборных новгородских властей и давали бы князю возможность пустить здесь прочные корни. В договорных грамотах особым условием запрещалось князю с его княгиней, боярами и дворянами приобретать или заводить села и слободы в Новгородской земле и принимать людей в заклад, т. е. в личную зависимость.

Отношения по торговле

С такой же точностью были определены отношения князя и к новгородской торговле. Торговля внутренняя и внешняя была жизненным нервом города. Князь нужен был Новгороду не только для обороны границ, но и для обеспечения торговых его интересов: он должен был давать в своем княжестве свободный и безопасный путь новгородским купцам. Князь обязывался пускать их в свои владения «гостить без рубежа», без задержки. Было точно определено, какие пошлины взимать князю с каждой новгородской ладьи или торгового воза, являвшихся в его княжество. В Новгороде рано появляются заморские купцы с Запада.

Около половины XII в. здесь основались купцы с острова Готланда из города Висби, который был тогда средоточием торговли по балтийским берегам. Готландцы построили в Новгороде на торговой стороне у торга двор с церковью скандинавского святого Олафа, с «варяжскою божницей», как его называли новгородцы. Потом купцы из немецких городов, составлявшие торговое общество на том же Готланде, построили в той же части Новгорода другой двор, на котором в 1184 г. поставлена была «немецкая ропата» – церковь Св. Петра. С усилением Ганзы в XIV в. немцы в Новгороде вытеснили готов и стали нанимать их новгородский двор, и тогда высшее руководство немецкой торговлей в Новгороде перешло от Висби к Любеку, главе Ганзейского союза.

Новгородцы очень дорожили своей балтийской торговлей и давали большие льготы обеим иноземным конторам, хотя при корпоративной сплоченности и расчетливо выработанном порядке ведения дел заморские торговые компании извлекали из Новгорода несравненно больше выгод, чем умел извлечь Новгород из них.

По договорным грамотам, князь мог участвовать в торговле города с заморскими купцами только чрез новгородских посредников; он не мог затворять немецкого торгового двора, ни ставить к нему своих приставов. Таким образом новгородская внешняя торговля была ограждена от произвола со стороны князя.

Неполнота договорных грамот

Нельзя сказать, чтобы в изложенных договорных грамотах действительные отношения князя к Новгороду были определены полно и всесторонне. Одна из главнейших целей, если не самая главная, для чего нужен был князь Новгороду, – это защита от внешних врагов, а об этом в договоре с Ярославом тверским нет ни слова, и лишь в позднейших говорится мимоходом, что в случае размирья с немцами, Литвой или с какой другой землей князь обязан пособлять Новгороду без хитрости.

Значение князя по договорам неясно, потому что неясно его назначение, выражавшееся в его правах и обязанностях. Но права и обязанности князя в грамотах не излагаются прямо, а лишь предполагаются; грамоты формулируют только границы прав и следствия обязанностей, т. е. способы вознаграждения за их исполнение, корма за боевые и правительственные услуги князя. В недоверчивом, скрупулезно-детальном развесе кормовых статей и состоит основное содержание новгородских договоров с князьями. Припомним значение князя, вождя дружины, в старинных торговых городах Руси IX в. Это был наемный военный сторож города и его торговли. Точно такое же значение сохранял для Новгорода и князь удельного времени.

Это значение князя выражено в псковской летописи, которая одного новгородского князя XV в. называет «воеводой, князем кормленым, о ком было им стояти и боронитися». Значение князя как наемника новгородцы, верные своей старине – пошлине, старались поддерживать договорами до конца своей вольности. Так смотрели на князя их отцы и деды; иначе не хотели или не умели посмотреть на него дети и внуки. Но такой старообразный взгляд Новгорода на князя удельного времени, как увидим, совсем не сходился со взглядом тогдашнего князя на Новгород.

Управление Новгорода Великого

Переходим к устройству новгородского управления и суда. Они строились в связи с определением отношений вольного города к князю. Эти отношения, видели мы, определялись договорами; но договорами определялись еще в XII в. и отношения других старших городов на Руси к князьям. Следовательно, Новгород в удельные века развивал лишь порядок политических отношений, какой завязался всюду на Руси гораздо раньше; но этот порядок прежде времени погиб в остальных областях, а в Новгороде имел время развиться в сложную систему правительственных учреждений.

В этом и сходство его с волостными городами Киевской Руси, и вместе отличие от них. Рассмотрим основания этой системы.

Новгород – державная союзная община

У Новгорода не было своих постоянных князей. По идее общее достояние княжеского рода, владеемое по очереди старшими его представителями, великими князьями, он стал ничьим на деле. Выбирая князей по произволу на условиях найма и корма, он был всем чужой, и все князья были ему чужие. По мере того как устанавливались у него договорные отношения к князьям, новгородский князь постепенно выступал из состава местного общества, теряя органические связи с ним. Он со своей дружиной входил в это общество лишь механически, как сторонняя временная сила. Он и жил вне города, на Городище, как называлось его подворье.

Благодаря тому политический центр тяжести в Новгороде должен был с княжеского двора переместиться в среду местного общества, на вечевую площадь. Вот почему, несмотря на присутствие князя, Новгород в удельные века был собственно державной общиной. Далее, в Новгороде мы встречаем то же военное устройство, какое еще до князей сложилось в других старших городах Руси.

Новгород составлял тысячу – вооруженный полк под командой тысяцкого. Эта тысяча делилась на сотни – военные части города. Каждая сотня со своим выборным сотским представляла особое общество, пользовавшееся известной долей самоуправления, имевшее свой сход, свое вече.

В военное время это был рекрутский округ, в мирное – округ полицейский. Но сотня не была самой мелкой административной частью города: она подразделялась на улицы, из которых каждая со своим выборным улицким старостой составляла также особый местный мир, пользовавшийся самоуправлением. С другой стороны, сотни складывались в более крупные союзы – концы.

Каждый городской конец состоял из двух сотен. Во главе конца стоял выборный кончанский староста, который вел текущие дела конца. Но он правил концом не один, а при содействии коллегии знатных обывателей конца, которая составляла кончанскую управу. Эта управа была исполнительным учреждением, действовавшим под надзором кончанского веча, имевшего распорядительную власть. Союз концов и составлял общину Великого Новгорода.

Таким образом, Новгород представлял многостепенное соединение мелких и крупных местных миров, из которых большие составлялись сложением меньших.

Вече и его отношение к князю

Совокупная воля всех этих союзных миров выражалась в общем вече города. По происхождению своему новгородское вече было городским собранием, совершенно однородным со сходами других старших городов Руси. Можно было бы предполагать, что больший политический простор позволял новгородскому вечу сложиться в более выработанные формы.